Три мести Киоре 2 (СИ) - Корнеева Наталия. Страница 13

Доран задумался и согласился, и ему пришлось ждать с полчаса, пока Джемма вернется.

— Всё сделано, ваше сиятельство! Теперь идите! Ох, как на вас мундир сидит, сразу видно — столичный!..

Он снова надел пальто, что скрыло эполеты и обшлаги Тайного сыска, и вышел на улицу, потонувшую в предвкушении праздника. Люди спешили с полными корзинами еды и украшений; люди смеялись, обнимались и поздравляли друг друга, прощались до ночи и обещали встретиться, непременно встретиться! Одни горластые торговцы с лотками предлагали разноцветные леденцы, другие — простенькие маски, непременный атрибут будущей ночи.

— Эй, господин, возьми! Подними себе настроение! — и бойкий мальчишка в сбившейся на одно ухо шапке протянул ему расписанную желтым и оранжевым маску. — Медяшка всё удовольствие!

Он дал ему три монетки и убрал маску во внутренний карман пальто.

— Ай, спасибо, господин! — крикнул мальчишка ему в спину и побежал дальше. — Маски, покупаем маски! Ночью искать поздно будет!..

Особняк с башнями не окружал забор, но рядом с ним никто не шумел, не сорил; никто не приближался к нему, то ли из уважения, то ли из страха. Доран стукнул три раза молотком по двери.

Открывший ему дворецкий выглядел как серийный убийца — кривое лицо со шрамами контрастировало с костюмом без единой складки. Идеальная выправка, идеальное бесстрастное лицо слуги — Доран опять почувствовал себя неловко.

— Ваше сиятельство герцог Рейла, князь Хайдрейк? — осведомился он, немного напутав с титулами, наклонил голову с выпуклым лбом.

— Доран Хайдрейк, герцог Рейла, князь, — кивнул Доран.

— Милости прошу, проходите… — амбал отодвинулся, открыл дверь, впуская гостя, принял у него пальто.

От особняка с гладким фасадом без украшений он ожидал аскетичности и в интерьерах, но внутри оказалось довольно уютно: деревянная, лакированная мебель, живые цветы в кадках и горшках, летние пейзажи на светлых стенах — старомодно, но уютно, Доран словно вернулся в свое далекое детство, в дом дедушки. Слугу определенно впечатлила его форма, и по коридору он его вел, то и дело оглядываясь на серебро украшений.

— Прошу, — дворецкий открыл ему дверь в гостиную с полосатым желто-зеленым диваном, парой кресел у растопленного камина и огромным гобеленом во всю стену. — Их сиятельство сейчас спустятся.

Молоденькая служанка на цыпочках, будто боясь дышать рядом с ним, принесла поднос с чайной парой и заварником, другая прокралась следом за ней с подносом с закусками. Обе, стрельнув в него взглядами и поймав ответный, вздрогнули и выбежали из гостиной — совершенно бесшумно, к слову.

— Молодежь вечно куда-то торопится и несется, совершенно не уважая вековых традиций, — скрипучий голос раздался от дверей. — Вы, молодой человек, не дали мне времени ни подготовиться как следует к вашему приезду, ни возможности уклониться от этого визита. И, наконец, вы явились ко мне, сами постучались в дом, как какой-то бродяга!..

Вошедший старик, древний, как вековой камзол на нём, пожалуй, с высоты прожитых лет имел полное право называть его молодым человеком. На голову ниже Дорана, сухощавый, он пожал ему руку удивительно крепко.

— Еще мы вынуждены представляться самостоятельно, вопиющее нарушение приличий!

— Доран Хайдрейк, герцог Рейла, князь, глава Тайного сыска Его Императорского Величества, — кивнул он.

— А титулов-то, а регалий! — усмехнулся старик, опираясь на свою трость. — Найроли-Вилф Аби, герцог Миста. У меня, как видите, только имя вычурно звучит. Присядем, в ногах правды нет.

Он занял то кресло, что было ближе к огню, и бросил на столик газету, до того зажатую под мышкой. Доран увидел, что это старый выпуск, открытый на странице с карикатурой, изображавшей его и виконта Оленского.

— Ага, похожи, похожи! Столичные художники талантливее местных, — усмехнулся старый герцог. — Портретов ваших у меня не водится, а привечать мошенников не хочется.

— Но это же карикатура, а не точный портрет. Сомнительный способ подтвердить мою личность, — заметил Доран, занимая второе кресло.

— Портрет тоже не помощник. Вернее всего свои глаза да ощущения. Ни разу в жизни они меня не подвели! Ну, а вас карапузом помню, ползали в милом таком голубом костюмчике, когда я прощался с вашим отцом. Вы на него похожи. Весть о его смерти пришла на север поздно, и пока бы я доехал… Приехал бы рану бередить.

Доран смотрел на этого старика, которого видел впервые в жизни, и мало что понимал.

— Я вас нарек Дораном, — пояснил он. — Дружили мы очень с вашим отцом, пока я титул герцогский не получил, пока дела севера меня с ним не развели… Так вся жизнь в суете дел прошла и у него, и у меня…

Треск пламени, его опаляющий жар; гобелен со сказочным мотивом; древний старик, одетый по моде прошлого столетия — всё это выглядело очередной сказкой, легендой севера.

— И смотрю, вы, Доран, тоже нашим путем идете, — вздохнул он. — Итак, что привело главу Тайного сыска в мою отшельничью обитель?

— Необходимость попасть в монастырь Ратаалада. Когда я ехал на север, не думал, что мне потребуется грамота, заверенная Его Величеством… Я здесь инкогнито.

— Так подождите, пока они закончат молиться. Не в моей власти приказывать монастырю открыть ворота путникам! Я похож на кардинала? Он старый, я старый — вы так думали, что ли?

— Мне нужно, чтобы вы написали письмо настоятелю, что глава имперского Тайного сыска требует пустить его в монастырь к сосланному туда Сето Освешу. И что я — это правда я.

— Хорошо, это я сделаю. Письмо напишу завтра, завтра и отправлю,

— Благодарю.

— Я пригласил нескольких друзей сыграть вечером в карты. Желаете присоединиться? — тоном «только попробуй согласиться» спросил герцог.

— Спасибо за приглашение, но я не хочу афишировать свое здесь пребывание, — без грамма лжи отказался он.

— Тогда насладитесь праздником в городе, Доран.

— Воспользуюсь вашим советом, — Доран откланялся, а старик остался в своем кресле, отвернулся к огню.

С приближением сумерек на улицах становилось оживленнее, громче, всё больше людей в масках появлялось вокруг.

— Эй, господин, надевайте маску! Иначе вас духи в шахты заберут! — рассмеялась какая-то девчонка, обогнавшая его на улице.

Доран достал цветную маску и надел, подчиняясь настроению праздника — как, должно быть, нелепо выглядит она на нем, черном пятне!

Он не искал никого в толпе — взгляд сам зацепился за прихрамывающую фигуру в меховом плаще, и смятение снова поднялось в душе. Догнать не решился — проводил до самого дома Джеммалсона и зашел следом, выждав минуту под окнами.

Однако коридор уже был пуст, только цепочка влажных следов поднималась по лестнице, на балкон. Что толкнуло его следом? Доран не знал и не хотел знать.

Она стояла в плаще и даже не обернулась на звук шагов, как будто знала, что он придет, как будто… ждала? Город внизу наполняли толпы людей, улицы утопали в теплом желтом свете фонарей, и в воздухе звенело радостное разноголосие.

— Не хотите поучаствовать в празднике, Ниира?

Доран встал рядом, оперся на оградку балкона и увидел, что ее лицо также скрыто маской.

— Пожалуй, лучше посмотрю отсюда. Знаете, что это за праздник?

Доран не услышал в ее голосе ни намека на смущение — обычный тон, обычный вопрос.

— Есть поверье, что духи-хранители раз в год покидают шахты, прячутся среди людей. Чтобы они остались неузнанными и могли повеселиться, на одну ночь все надевают маски. Любой, если поймет, что рядом не человек, сегодня не покажет этого. Довольные духи же продолжат предупреждать об опасностях в шахтах.

В этом поверье Доран не видел ничего логичного, но оно жило — север весь дышал сказками, легендами, север хранил и чтил традиции. Снизу донеслись обрывки старинной баллады о любви — ее пел девичий голос, становившийся ближе и ближе, но его перекрыл ответ пьяной мужской компании — они грянули во всю мочь глоток трактирные частушки.