Право любить тебя (СИ) - Анро Ники. Страница 23

— Ты же знаешь, что можешь говорить со мной о чем угодно, да? Я никому не скажу, — слышу я свой дрожащий шепот.

— Это не должно тебя беспокоить. — он делает паузу, уставившись на меня. Мы пристально смотрим друг на друга до тех пор, пока он не выдыхает. — Все что я делаю, это семейное. Я не должен тебе рассказывать. Ты не должна знать больше, чем сейчас.

— Доверься мне… — Я сдерживаюсь, чтобы совсем не расплакаться.

— Я не могу. Все кто мне доверяли мертвы. На моих руках много крови. Я бы хотел не заниматься этим, но не могу. Я нужен своему брату. Я обязан ему. Больше всего в жизни, я хотел бы спокойной жизни, без драк и боли. Но это все что у меня есть. Я не могу брать тебя повсюду с собой, я не могу много тебе рассказать. Я сделал это, потому что знал, что ты и твое хрупкое тело не в состоянии справиться с этим.

— Прости, что все тебе испортила. Я правда не хочу иметь ничего общего с твоими делами. Для меня это не важно.

Красивая улыбка изгибает его губы, но он не отстраняется от меня. Мне нравится, когда он улыбается, но еще больше нравится, когда целует меня.

Я почти уверена, что тяжелое, болезненное ощущение в моем животе — это чувство вины. Почему я не могу держать рот на замке? Разве мне можно доверять? Я не хочу знать больше, не тогда когда за спиной у меня нависает мой дядя. Я не хочу ещё больше ему навредить. Если я встречусь с дядей он узнает слабое место Виктора. Я не хочу нечего знать, так будет лучше для нас. Меньшее, что я могу сделать — это выслушать его, и если он не захочет и этого, то пускай так и будет. Я не хочу страдать из-за того, кого у меня никогда не было.

Он наклоняется и поцелуем убирает слезы с моих щек, сначала одну, потом другую, и еще одну, приближаясь к моим губам. Не знаю, дело ли в напряженности момента, потому что сердце мое разрывается от боли за него, тело отвечает, а разум полностью отключился, но его губы замирают на уголке моего рта и он шепчет:

— Этой ночью я хочу тебя. Без каких нибудь обязательств. Только одна ночь ты позволишь?

И тогда я непроизвольно поворачиваюсь и встречаю его губы своими. Я люблю этого мужчину, хоть он и не готов ответить мне взаимностью. Он сразу же мне отвечает. Не теряя времени, прижимается ко мне и заставляет губы приоткрыться. Я чувствую соленый привкус своих слез на его языке, когда тот проскальзывает внутрь и касается моего. Одну руку он кладет на тыльную сторону моей шеи, углубляя поцелуй, притягивая меня к себе, чтобы подобраться еще ближе, проникнуть еще глубже. Я совсем не переживаю о том, что делаю и правильно ли это делаю. Все должно быть правильно, если вызывает такие чувства. Моя ладонь так и лежит на его груди, поверх сердца, которое неистово колотится под моими пальцами. Кажется, что этот единственный поцелуй длится вечность, пока слезы на щеках не высыхают, губы не начинают болеть, а я не запоминаю божественный вкус его губ.

Подняв меня на руки, он опускает меня на кровать. Он снял с меня футболку, в которой я спала. Он прижал меня к себе и втянул мой сосок в рот. Мужчина не сжалился надо мной. Он не был мягким, но и не был грубым. Он играл с одним соском своими пальцами, а другой дразнил ртом.

Опустив руку к моему бедру, лёгким движением стянул с меня все остальное, он мастерски начал ласкать клитор, потирая и дразня, пока я извивалась под ним. Мои бедра активно пытались увеличить давление вместо легких прикосновений. Пальцем он вошел внутрь, скользя туда и обратно, когда он скользнул вторым пальцем, я резко дернулась, Виктор почувствовав моё напряжение, вытащил пальцы.

Потянувшись в бок, он открыл ящик тумбочки, доставая презерватив. Открыв, он раскатал его по всей твердой длине. Неуверенно я наблюдала за ним и думала о том, хочу ли я закончить то, что мы начали. Моё тело было готово, но сознание сдерживало. Я не была уверена, что достаточно сильна, чтобы остановиться. Виктор посмотрел на меня, ожидая решения, как будто прочитал нерешительность на моем лице.

Вместо того чтобы рассердиться, Виктор с вызовом навис надо мной.

— Если ты не уверенна, я могу остановиться…

23

Виктория

Хотела бы я сказать, что яростно сопротивлялась, чтобы сохранить добродетель, но это был просто не вариант. Я даже слов найти не могу, чтобы описать, как сильно я хотела его чуть раньше, но это и близко не могло сравниться с тем, что происходило сейчас. Меня переполнял адреналин, и злость, и страх, и еще так много чувств.

— Я не буду тебя останавливать. Но ты должен знать, я не с кем до этого не была, поэтому будь нежен как можешь.

Виктор издал протяжный низкий рык, и все изменилось. Его взгляд прожигал меня, пока бедрами он вколачивал меня в матрас. Инстинктивно я обвила его бедра ногами, находя лучший угол.

Он атаковал мой рот жестко, заставляя меня открыться для его языка. Его рот оторвался от меня, когда мы уже оба с трудом дышали и смотрели друг на друга.

Обернула руки вокруг его шеи и толкнулась против него, отчаянно желая почувствовать его внутри себя. О мой бог, я хотела этого человека. Больше чем секс, на самом деле. Я знала, что в этот самый момент мне было хорошо, и я по‑настоящему облажалась, потому что в моей жизни ничто не чувствовалось более правильно, чем его руки вокруг меня, и это не имело ничего общего с сексом.

Я чувствовала его член напротив моей голой кожи, когда обернула ноги вокруг него, его длинная шелковистая сталь у моего входа. Его губы снова обрушились на меня, отвлекая от всего происходящего, резкий толчок его бедер и меня пронзила жгучая боль. Я закричала. Виктор пригвоздил меня своими бедрами, пока я, шокированная, ловила ртом воздух.

Матерь Божья. Я ожидала, что он войдет медленно в первый раз… Я не знала, что будет именно так.

То есть, я не была глупой. Знала, что в первый раз будет не идеально, что бы ни писалось в романах. Было не сильно больно. Но чертовски верно, что и хорошо тоже не было.

Виктор замер, его член до сих пор был во мне, он наклонился, губами начал вытирать слезы с моих глаз.

— Прости…

— Нечего…. Я просто не ожидала… Было так больно..

Его член глубоко внутри, и боль постепенно начала спадать. Я приподняла свои бедра проверить насколько больно было теперь. Его член дернулся внутри меня, и он застонал.

Мне это понравилось.

Мое тело было клубком похоти, тоски и желания, державшееся в ловушке внутри слишком долго. Потом он начал двигаться.

Член Виктора задевал мой клитор с каждым толчком, он остановился, и поменял положение своего тела так, чтобы подтолкнуть меня прямо к краю здравомыслия. Затем отступил и снова врезался в меня. Клянусь, кончик его члена пытался протолкнуть мою шейку матки, он был так глубоко.

Вот и все.

Я заплакала, когда кончила, сжимая его глубоко внутри, в то время как мои ногти царапали его кожу.

Черт…

Виктор рыкнул и толкнулся еще четыре раза, а потом он кончил, тоже ругаясь.

Как я смогу оставить этого мужчину, как я могла согласиться лишь на одну ночь с ним? Моя любовь к нему усиливалась с каждой секундной, осознала я с трепетом, слезы катились по моему лицу.

— Прости меня, у меня никогда не было девственниц, я не умею быть нежным. В сексе я люблю агрессию, и от партнёрш я ожидаю того же. Я пытался как мог. Прости меня. — Рука снова скользнула в мои волосы, но на этот раз пальцы были нежные, и он мягко поцеловал мои обкусанные губы.

Он приподнялся и оставил на кровати одну. Секс, он занимался сексом, а не любовью. В отличие от него, я занималась любовью, а не сексом. Если мне суждено было помнить именно определённый момент в жизни, я буду держаться за него до последнего своего вздоха.

Я смотрела, как он идет по комнате в сторону ванной, и любовалась его совершенным голым задом. В ванной зашумела вода, а потом появился снова, на этот раз я увидела его голым спереди и сразу отвела взгляд.

— Не нужно стесняться — с нежностью в голосе сказал он, раздвинув мои ноги, я почувствовала холод между бедер. Виктор протирал меня между ног. Теперь, когда мы не были без ума от страсти, я почувствовала неловкость. Но он заботился обо мне, и это было так приятно.