Тафгай 5 (СИ) - Порошин Влад. Страница 50

Андерсен посмотрел в программку матча и не поверил своим глазам, этому мальчику, который как стрела пронёсся через всю площадку и отдал пас, не глядя назад, на русского Ивана оказалось всего 16 лет! «Вот с кем нужно заключить договор, — подумал Густав, пока команды в третьем периоде менялись воротами, а музыкант на электрооргане выводил «Калинку-малинку». — А что касается «Большого Тафа», то меньше чем за 150 тысяч в год я его не отдам! Это же просто танк на льду! В НХЛ такие ребята, которые могут тащить команду, каждый на вес золота».

Последняя десятиминутка третьего периода, после смены ворот пошла совсем не так как ожидала местная публика. Вместо искромётных атак что мы, что канадцы принялись действовать строго от обороны, выжидая какой-нибудь нелепой оплошности. Непонятно зачем стали осторожничать хозяева льда, но у нас на скамейке запасных такая тактика Гарри Синдена вызвала только положительные эмоции. Ещё, отбыв дисквалификацию, вернулся в игру Валера Харламов и мы уже откровенно посмеивались над потугами канадской сборной, что-то оригинальное малыми силами в атаке изобразить.

— Что думаешь? — Тихо спросил меня Всеволод Бобров.

— Если через три минуты ничего не изменится, то сыграем вничью — 3 : 3, — я кивнул на табло ледовой арены, которое как и в Монреале находилось на большом видеокубе. И табло это показывало, что осталось играть всего три короткие минуты.

— Ай, красавец! — Захлопал в ладоши второй тренер Борис Кулагин, так как Валеру Харламова Бобби Кларк свалил недозволенным приемом, и мы под конец игры получили возможность две минуты поиграть в большинстве.

— Сейчас дожмём, Михалыч! — Я вскочил, и уже хотел было перелезть через борт, как старший тренер дал другую команду:

— Пятёрка Якушева на лёд! Давайте парни, как в прошлый раз! Ты пока Иван копи спортивную злость, — усмехнулся Бобров.

— Не хорошие у меня предчувствия, — шепнул мне Боря Александров. — Нельзя против профессионалов действовать на расслабоне.

«У меня, кстати, тоже», — подумал я, встав с лавки. Неприятный холодок пробежал по моей спине. Рядом со мной приподнялись и партнеры по тройке нападения, а за ними поднялись и другие ребята. Выиграть или свести вничью матч, который в той истории закончился поражением 4 : 1, дорого стоило, но что-то меня настораживало, поэтому я очень внимательно вперился взглядом на игровую площадку. Вбрасывание в средней зоне Саша Якушев выиграл, что случалось крайне редко. Хельмут Балдерис разогнался и завёз шайбу в зону канадской команды. Далее вся пятёрка как по учебнику расставилась в позиционном нападении и принялась ложными замахами «дёргать» Тони Эспозито, который в напряжённой стойке замер в рамке ворот. Наконец после перевода с краю на край Серёжа Капустин решился на бросок, но шайба угодила кому-то из канадцев в ногу и отскочила к Филу Эспозито. Канадский «толстяк» пробросил её вдоль борта и внезапно долговязый Пит Маховлич, больше похожий на неуклюжего паука с клюшкой, вырвался и полетел в контратаку. Зрители на трибунах, которые уже освистывали свою команду, вспомнив, что своих нужно поддерживать, принялись скандировать:

— Канада! Канада!

Из наших защитников перед Маховличем остался один Женя Паладьев, и я вспомнил этот момент! Хотя надо признаться в старой истории он должен был случиться гораздо раньше, но теперь-то какое кому дело! Пит Маховлич пересёк нашу синюю линию, сделал сильный замах клюшкой, после которых канадцы всегда щёлкали по воротам. Паладьев сгруппировался, чтобы принять шайбу на себя, а Маховлич объехал нашего защитника как стоячего. Затем совершил ещё три обманных движения и вот уже Виктор Коноваленко растянулся на льду, бросок в пустой угол.

— Скоооор! — Заорали канадские трибуны, а на табло высветились новые цифры — 4 : 3.

— Сука, — коротко бросил я себе под нос, ведь слишком поздно припомнил этот безусловно красивый проход и гол Пита Маховлича.

— Ничего мужики, ничего! — Крикнул Всеволод Михалыч, скинув с себя нефартовый пиджак. — У нас ещё тридцать секунд большинства и минута в равных составах. — Тафгаев на лёд, Мальцев, Харламов, Петров и защитник Васильев тоже. Не мне вас учить, что делать в таких случаях. Не сможете забросить красиво, затолкайте шайбу с мясом! Как только оштрафованный Бобби Кларк вернётся на поле, я сниму Витю Коноваленко. Нам эта ничья нужна кровь из носу!

— Вот кровь из носу — я гарантирую, — хмыкнул я, покосившись на хоккеистов, которых выпустил на решающие минуты Гарри Синден. Ведь на льду нас ожидали нападающие: Фил Эспозито и Иван Курнуайе, а так же защитники: Гэри Бергман и Брэд Парк.

— Отставить кровь Тафгаев, отставить! — Погрозил мне кулаком второй тренер Борис Кулагин.

— «Крайки» завозят шайбу зону! — Скомандовал я, имея в виду крайних нападающих Харламова и Мальцева. — Вова Петров полезешь со мной на пятак. Валера Васильев один закрываешь синюю линию, чтоб ни хомяки, ни мыши не проскочила! Поехали, мужики!

Начало последнего штурма получилось ни шатко ни валко, в зону сборной Канады мы вошли со второго раза. Только расставились, я с Петровым полез на пятак, как под наброс Саши Мальцева с левого края бросился Брэд Парк, и шайба была выброшена в сторону наших ворот. Пришлось бежать назад и готовить новую атаку, а за это время на льду появился, отсидевший две минуты, Бобби Кларк.

— Хорлик, нужно войти в зону и заставить вратаря канадцев поймать шайбу! — Крикнул я Валере Харламову, оказавшись рядом с ним в нашей зоне, и скомандовал вратарю Коноваленко. — Сергеич, жди, когда мы сделаем вбрасывание в зоне атаки! — После чего я отдал шайбу «легенде №17» и покатил следом сзади, для страховки.

Валера же обыграл Бобби Кларка, на скорости ушёл от Фила Эспозито и выкатился сразу на двух мощных канадских защитников. Качнул корпус в одну сторону, затем юркнул в другую и ловко проскочил по центру. Бергман и Парк, воткнувшись друг в друга, рухнули на лёд. А Харламов, переложив шайбу с неудобной руки на удобную швырнул точно в девятку! Тони Эспозито среагировал на доли секунды позже и шайба, словно «Золотая рыбка» забилась в верёвочной сетке ворот. Красный фонарь зажёгся за воротами канадской сборной, а я подумал: «Это же знаменитый проход Валерия Харламова из 1974 года, когда сборная СССР играла с командой ВХА! Редкая красотища».

— Дааа! Гоол! — разом запрыгала вся наша скамейка запасных, перекрикивая свит толпы на трибунах.

Но вдруг, после свистка, проезжая мимо защитник Гэри Бергман от досады клюшкой толкнул Валеру Харламова на борт. Хоккейные краги сами собой слетели с моих пудовых кулаков. И прежде чем Бергман с «блаженной улыбкой на губах» успел рухнуть на лёд, я выкинул молниеносную двойку и закончил боксерскую комбинацию хлестким апперкотом. Само собой напарник Бергмана, Брэд Парк, тоже захотел проверить, что крепче, его челюсть или мои кулаки. С ним бой продлился максимум секунды три. Брэд опал с разбитым носом, но и у меня осталась отметина, сечка чуть выше левой брови, из которой тут же покатились капельки горячей и горькой на вкус крови.

— Бобби, а ты куда сука? — Кинулся я за Кларком, который хорошо так припустил к своей скамейке запасных. Тут-то меня под белы рученьки и приняли два хоккейных арбитра в полосатых свитерах. Я бы и им «прописал» всё, что потом доктор долго и кропотливо бы лечил, но судьи, как и вратари фигуры на льду хоккейного поля неприкосновенные.

— Окей Филя? — Спросил я немного опешившего Фила Эспозито, когда меня везли на скамейку штрафников, а бригада врачей канадской сборной спешила на помощь к Гэри Бергману и Брэду Парку.

Сложно сказать с какими чувствами покидали ледовый дворец болельщики канадской сборной. После разгрома — 3 : 7, учинённого Советами накануне, ничья — 4 : 4 выглядела как успех, но зрителей не обманешь. Легкая хоккейная прогулка, которой виделась матчевая встреча со сборной СССР, превратилась в тяжёлое испытание в игру с сильным, хитрым и мастеровитым соперником.