Угадай кто папа (СИ) - Лорен Лена. Страница 18

— Ну не знаю. Вы обнимались и выглядели как самые настоящие голубки, что тошно было смотреть! — состроил он недоверчивую гримасу.

— Слушай, мы всю дорогу домой вспоминали наше безумное детство. Неужели я не могла приобнять своего лучшего друга?

— То есть вы с ним не…? — сморщившись, он не решался договорить фразу.

— Нет! Я ни с кем не встречалась за всё это время! Я даже на свидания не ходила, не говоря уже о чём-то большем.

Он схватился за голову и задрал её кверху, будто взывал к Всевышнему.

— Я же просто уехал! Я думал у него серьёзные намерения, поэтому поджал хвост и свалил.

— Глупо, Тима! — строго выдавила из себя, не до конца соображая, что за чертовщина с нами происходит. — Почему ты не вышел из машины? Ведь всё могло быть по-другому!

— Потому, что был гордым.

— Вот до чего довела нас наша гордость! — дрожащим голосом сказала я.

Я понесла наши коробки с едой в кухню, чтобы Тима не дай бог не увидел моих глаз, в которых стояли непрошеные слёзы. Я хотела вернуть время вспять, всё исправить, но что я могу сделать? Ничего! Только пожинать плоды своих глупых ошибок.

— О чём ты? — выкрикнул он мне вслед.

— Ни о чём. Всё могло быть иначе, — находясь спиной к нему, я вытерла свои слёзы, подумав о сыне. — Если мы были бы честны друг перед другом, или хотя бы были немного умнее…

— Как думаешь, мы сможем исправить все наши ошибки?

Решив, что мне послышалось, я развернулась к нему лицом, но мне не послышалось вовсе. Тима ждал от меня ответа.

— Я не знаю, ты разве этого хочешь? — старалась я придать себе невозмутимый вид и говорить очень сдержанно, но внутри у меня уже образовалась буря из эмоций.

— Я бы попробовал.

Я поспешила вернуться к нему, чтобы присесть напротив. Мне нужно было отчётливо видеть его глаза перед собой.

— Можно как-нибудь поточнее выразиться. Просто, боюсь, я опять неправильно тебя поняла.

— Я мог бы начать всё с начала, — на выходе произнёс он, — с тобой.

— Ты сейчас не шутишь? — выкатила я глаза.

Казалось, реальность смешалась с фантазией, что теперь и не понять, где иллюзия, а где самая настоящая действительность.

— Нет, я серьёзен! Или ты этого не хочешь?

— Это для меня слишком неожиданно, ты многого обо мне не знаешь.

— Так зачем, по-твоему, я здесь? У нас впереди вся ночь, чтобы узнать всё то, что мы упустили.

— Подожди, давай подытожим! Я правильно понимаю, что ты хочешь, чтобы мы начали всё с начала?

Тима кивнул.

— Ты хочешь, чтобы мы начали встречаться?

Он вновь кивнул.

— Ты хочешь, чтобы я стала твоей девушкой?

Только он хотел снова кивнуть, как я пресекла его, выставив руки вперёд.

— Только не кивай, пожалуйста! Скажи это вслух, а то кажется у меня картинка трясётся перед глазами.

Может у меня давление?

Он подавил милую улыбку, вероятно, его забавляло моё взволнованное состояние.

— Да, Кристина. Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой, а дальше посмотрим.

Ох. Не потерять бы сознание от нахлынувших эмоций.

— Помнится, на Новый Год я загадывала себе всего лишь набор нижнего белья, а не мужчину, — заикалась я, в растерянности потирая лоб, мне слабо верилось во всё это. — Дедушка Мороз явно перестарался.

Тима был беззаботным, былое напряжение развеялось, а если оно и оседало у него где-то внутри, то настолько глубоко, что мне было даже незаметно.

Скорее всего, пока мы больше походили на друзей, чем на вновь образовавшуюся пару, но самое главное, что мне и этого было достаточно. Пять лет назад мы начинали с дружбы. Честно, мы пробовали стать друзьями, но никогда и ни при каких обстоятельствах мы не сможем дружить, ведь кому-то из нас, а может быть нам обоим рано или поздно станет этого мало. Как говорится, всё или ничего.

— Мне любопытно, что за благотворительный вечер?

— Всё довольно просто, — сказал он с загадочной улыбкой на лице. — Вот уже три года, как я анонимно устраиваю подобные мероприятия в России. Все собранные средства идут в фонд развития детского хоккея в стране.

— Так это ты инициатор всего этого? — разинула рот от такой приятной неожиданности.

— Да. Инициатор, организатор, — немного смутился он. — Только я нахожусь в тени, не хочу шумихи.

— Ты меня удивляешь. Так в который час будет проходить встреча?

— Начало в пять вечера.

Вот же засада! Как я сразу не уточнила о времени? Вчера ещё я не хотела идти на этот вечер, а сегодня же… Всё изменилось.

— Должна разочаровать тебя, но я не смогу пойти с тобой, так что ты зря купил мне то платье. Завтра мне нужно в Новокузнецк, к родителям, — раздосадованно ответила я, склонив голову.

— В понедельник я тоже планирую ехать в Прокопьевск, я мог бы тебя подбросить.

— Нет, в понедельник в обед я должна быть уже на работе.

— Возьми выходной! — он ласково накрыл мои плечи свои ладонями, чтобы я вернула взгляд на него.

— Я не могу, мне нужно работать над твоим интервью, — шутливо пихнула его в грудь. — Ведь кое-кто не ответил ни на один вопрос. Теперь придётся всё придумывать за тебя. Если кто-нибудь узнает, что я занимаюсь подобными вещами, то меня вышвырнут из журнала.

— Я отвечу на все твои вопросы, если ты возьмёшь выходной, а лучше сразу несколько!

Тима наперёд знал, что от такого предложения я не смогу отказаться.

— Даже и не знаю, меня точно уволят, — поджала губы, боясь, что он увидит на моём лице глупую улыбку.

— Не уволят! Я сам им позвоню. Скажу, что ты решила дополнить интервью парочкой каверзных вопросов, — самодовольно изрёк он, легонько приобняв меня.

— Ну раз ты считаешь, что твоя идея сработает, то я нисколько не против! — смущённо ответила. Я взяла его за руку и начала перебирать шершавые пальцы в своей руке. — Зачем ты поедешь в Прокопьевск?

— Повидаться с мамой, да проверить свою квартиру. Мама в ней жить не может. Нужно хотя бы удостовериться, что её никто не ограбил.

Ни разу не доводилось общаться с его мамой, и мне было ужасно стыдно, ведь я даже не знала, как её зовут.

— Почему же она не может там жить?

— Родители развелись и после развода отец запретил ей появляться на территории владений его собственности, — сказал он как ни в чём не бывало, но я была поражена услышать подобную дикость, поэтому даже ахнула. — Этот дом целиком принадлежит моему отцу.

— Какой ужас! — возмутилась я. — Так ты поэтому туда ни разу не приезжал?

— Лишь отчасти. Как бы банально не прозвучало, но дело в том, что всё внутри напомнило мне о тебе, я и шагу ступить не мог на порог своей квартиры, — сказал он опустив ленивый взгляд в пол. — Я изредка навещал маму. После развода она начала новую жизнь. Сейчас она замужем за хорошим человеком и счастлива, как никогда, в отличии от отца. Тот постоянно меняет женщин, и всё никак не может определиться что ему нужно. Слышал даже, что какая-то девица от него забеременела.

— Ох, — только и смогла выдохнуть.

— Я не видел отца вот уже четыре года. Он ни разу не навестил меня, пока я был в больнице, знаю только, что он оплачивал мои растущие счета за лечение. Видать, он решил, что потерял сына. Мой отец, как и многие, думал, что я не смогу оправиться от травм. Не смогу вернуться в хоккей, — громко фыркнул он, покачивая головой, ему было неприятно это вспоминать. — Он ведь мечтал, чтобы я стал именитым хоккеистом, а когда узнал, что это стало невозможным, решил отказаться от меня. Можно сказать, я поставил себе определённую цель, находясь на реабилитации. Я хотел доказать всем, и отцу в первую очередь, что рано ставить на мне крест, что я смогу не только встать на ноги, но и надеть на них коньки, и выйти на лёд.

Мне также неизвестны были его отношения с родителями. Я лишь знала, что они были далеки от идеала, отчасти из-за того, что отец частенько изменял Тиминой маме. И раньше его папаша плевал на семью, а теперь, выходит, он всё в своей жизни растерял: и жену, и единственного сына.