Я — не моя ДНК. Генетика предполагает, эпигенетика располагает - Эстейер Манель. Страница 14

Не только пчелиные матки, но и рабочие пчелы подчиняются законам эпигенетики, так как выполняют различные функции внутри улья. Некоторые рабочие пчелы, так называемые няньки, занимаются кормлением личинок, в то время как другие — в прямом смысле рабочие — отправляются на поиски пропитания от цветка к цветку. Взяв за основу это распределение задач, ученые сравнили метилирование ДНК мозговых клеток этих двух типов и обнаружили существенные различия в метилировании, определяющие рабочий функционал пчел. Самым интересным (и здесь опять появляется концепция обратимости) оказалось то, что если исследователи изымали из улья пчел-кормилиц, некоторые рабочие пчелы, ответственные за поиск еды, переставали работать и превращались в нянек, чтобы восполнить их отсутствие. Однако если бы мы в тот момент рассмотрели метилирование ДНК новообращенных, то обнаружили бы, что оно очень похоже на метилирование ДНК первоначальных пчел-кормилиц.

Трутни — особая часть пчелиного общества, о которой мы еще не говорили в рамках этой главы. Их появление в улье не обусловлено эпигенетическими механизмами, так как эти экземпляры (самцы, оплодотворяющие матку) происходят из яиц, которые не были оплодотворены, в результате процесса, известного под названием партеногенез. То есть у нас есть пчелы, происходящие из оплодотворенных яиц (матки или рабочие, в зависимости от их питания), и пчелы, происходящие из неоплодотворенных яиц (трутни).

Глава 6

Об эволюции и братьях наших приматах

Одна из самых больших загадок, которые окружают эволюцию живых существ, связана с механизмами, участвующими в адаптации видов к быстрым изменениям. Эта тема была одной из главных составляющих теории выдающегося натуралиста Чарльза Дарвина, который изучал эволюцию и способность к выживанию более приспособленных видов. Ему же приписывают выражение Survival of the fittest, которое принято переводить как «Выживает сильнейший», хотя более точно, наверное, будет сказать «Выживание наиболее приспособленных». Согласно Дарвину, выживают только те особи, которые проворны настолько, что могут убежать от врага, готовы защищаться или способны так замаскироваться в окружающей среде, что хищник их не найдет.

По всей видимости, его знаменитое выражение верно и заключает в себе очень важный нюанс. Зачастую его интерпретируют ошибочным образом, когда полагают, что особи, обладающие «лучшей генетикой», имеют больше шансов выжить, и отождествляют «лучшую генетику» и «лучшую адаптацию», когда в действительности не обязательно дела обстоят именно так. Дарвин не Мендель, и естественный отбор — это не только генетика, но и, скорее всего, эпигенетика. Вывод: только виды с более адаптированным эпигеномом выживут и увидят зарю нового дня. Хотя прежде чем рассмотреть это утверждение более подробно, возможно, стоит немного вспомнить историю, вернуться во времена, когда создавали свои теории Чарлз Дарвин (1809–1882), Грегор Мендель (1822–1884) и Жан Батист Ламарк (1744–1829), и подробно рассмотреть, в чем именно эти теории заключаются. Ведь у нас даже не возникает сомнения, что мы прекрасно понимаем их общеизвестные принципы, но в то же время часто страдаем склонностью к упрощениям и обобщениям, которые нас только путают.

Немного истории

Напомним, что первые более серьезные теории о механизмах эволюции берут начало в XIX веке. Именно Ламарк и Дарвин предложили две теории, которые дожили до наших дней, хотя ламаркизм, по крайней мере его наиболее радикальная версия, имел меньшее влияние. Начнем с Дарвина, не зря же из этих трех ученых именно его имя наиболее известно для среднестатистического человека.

Чарлз Дарвин родился в обеспеченной английской семье. Его отец был известным на всю округу врачом, а дед по отцовской линии, Эразм Дарвин, тоже был выдающимся медиком и знаменитым натуралистом, который сформулировал несколько теорий о наследовании приобретенных признаков, которые по иронии судьбы были опровергнуты его собственным внуком.

Уже в детстве Дарвин интересовался естественной историей и коллекционировал минералы и раковины, он хорошо учился и, следуя семейной традиции, начал изучать медицину в Эдинбургском университете. Однако он был настоящим ипохондриком и, даже будучи старательным студентом, не смог выдержать натуралистичности занятий по анатомии и с ужасом обнаружил, что хирургические операции вызывают у него непреодолимые приступы отвращения. По истечении двух лет он бросил учебу и, не без отцовской помощи, поступил в Кембридж, чтобы впоследствии стать священником. Там он посещал занятия Джона Генслоу, ботаника и энтомолога, который восхищал его своими знаниями. Их дружба изменила жизнь Дарвина навсегда, так как по окончании учебы Генслоу порекомендовал ему участвовать в качестве натуралиста в морской кругосветной экспедиции на борту «Бигля». Это позволило ему за пять лет исследовать берега Южной Америки, Галапагосские острова, Таити, Океанию, Маврикий и Южную Африку. Благодаря этой поездке он стал экспертом-геологом, натуралистом и, конечно, великим коллекционером, который собрал тысячи экземпляров разных видов. Их каталогизация заняла немало времени, но именно этот долгий процесс помог ему сделать предположение, а затем сформулировать свою эволюционную теорию, изложенную в книге «Происхождение видов», опубликованной в 1859 году. С первого дня продажи книги она вызвала большой ажиотаж и стала бестселлером в Англии. В ней Дарвин выдвигает новую теорию о том, что виды эволюционируют из поколения в поколение благодаря процессу, известному как «естественный отбор». Дарвин утверждал, что особи, менее адаптированные к окружающей среде, имеют меньше шансов выжить, а наиболее приспособленные выживают, размножаются и передают по наследству свои признаки. Это, в конечном счете, приводит к медленному процессу естественного отбора, который способствует изменениям, необходимым для адаптации к окружающей среде, а также к тому, что эти изменения накапливаются и со временем приводят к появлению новых видов.

Вокруг новой теории разгорелись яростные споры. Дарвин умышленно писал свою книгу простым языком, чтобы не только ученые мужи, а любой желающий смог ее понять. При этом автор утверждал, что человек, как и другие виды, происходит от одного далекого общего предка, что простому англичанину казалось невероятной ересью. Главенствующая в то время теория гласила, что человек доминирует среди прочих видов и не имеет — не может иметь — не только по теологическим, но и по политическим причинам ничего общего с ними.

В настоящее время Дарвин считается (помимо звания автора первого в мире научного бестселлера, написанного простым языком) одним из предшественников теории эволюционной биологии. Мы говорим «один из» потому, что хотя сегодня его концепция адаптации в процессе естественного отбора действительно является одним из столпов современных эволюционных теорий, он не был первым, кто сформулировал теорию, связанную с эволюцией видов. И это обязывает нас поговорить о Ламарке и Менделе.

Грегор Мендель был австрийским монахом, который благодаря экспериментам по скрещиванию разновидностей гороха в 1865 году сформулировал законы, в которых первым раскрыл основы генетического наследования; теперь они известны как законы Менделя. Однако когда он представил свои эксперименты в Обществе естественной истории в Брюнне (организация с давней традицией, прославившая этот город, ныне Брно, в котором находился Августинский монастырь, аббатом которого и был Мендель), назвав их «Опытами над растительными гибридами», его труды не были оценены современниками. И прошло еще тридцать лет, пока они были поняты и признаны.