На 127-й странице. Часть 2 (СИ) - Крапчитов Павел. Страница 2

Ответа на письмо не требовалось. Поэтому оставшаяся часть дня до поездки прошла, как обычно. Немного пообщался с Томпсоном. Поговорили о «Звезде Востока», которой все еще не было. Оказалось, что этот корабль строился на той же верфи «Боргер и Вольф», что и «Пасифик», причем одновременно. Немного отличались их паровые машины, но подробностей Томпсон не знал. Оба корабля были зафрахтованы компанией «Восточные паровые суда» для совершения рейсов между Америкой и Китаем. Переход через Тихий океан сильно отличался от перехода из Йокогамы в Гонконг, поэтому руководство компании решило специализировать корабли по маршрутам. «Пасифику», поскольку у него было соответствующее название, выпало пересекать Тихий океан, а «Звезде Востока» покорять моря между Японией и Гонконгом.

Поболтав со мной, Томпсон предложил мне смочить горло в баре, традиционно получил отказ и, не особо расстроенный, удалился. Я тоже не расстроился, расположился на деревянном стуле-шезлонге на палубе и стал наблюдать картину, которую мог наблюдать, наверное, вечно. У фальшборта с этюдником стояла Вера и рисовала свои картины. Иногда она оборачивалась ко мне и улыбалась. Вера стояла спиной к солнцу, поэтому, когда оборачивалась, солнце попадало ей в глаза. От этого она щурилась и смешно морщила нос. От одной такой улыбки к другой время до обеда прошло незаметно. А потом я отправился на встречу с консулом.

Сцена 3

В сеттльменте почти все здания были построены одинаковым образом. Каменный первый этаж и второй этаж из бруса. Этаж, тот, что из камня, я по своей иномирной привычке называю первым хотя здесь, все называют его граунд фло. Но своими лингвистическими особенностями я ни с кем не делюсь. Только здание Гранд отеля было полностью каменным. Хотя из чего были воздвигнуты его основные стены можно было только гадать, так как и на первом этаже, и на втором на первый план выходили открытые террасы, тянувшиеся вдоль всего фасада.

Здание консульства было выполнено в таком же стиле: небольшое, двухэтажное, окруженное красивой и высокой железной изгородью. К зданию примыкала еще одна длинная, одноэтажная постройка. По скоплению солдат около нее я предположил, что это была казарма. Располагалось консульство недалеко от Гранд отеля. У меня сложилось впечатление, что все в сеттльменте располагалось вокруг Гранд отеля. Хотя, возможно, мне так показалось потому, что омнибус, который курсировал от порта до сеттльмента, конечной точкой выбрал именно гостиницу.

Железные ворота в консульство были украшены красивой ковкой, изображавшей герб Великобритании, и двумя газовыми фонарями, которые сейчас днем, естественно, не горели. Ворота были закрыты. Около них стояли два гвардейца в красных мундирах, перепоясанные крест на крест ремнями с двумя большими подсумками на поясе. Руки у каждого гвардейца были мирно сложены на животе и прижимали к бедру ружье. Какой оно там было «системы», я не знаю, но размеры ружья впечатляли. Приклад ружья стоял на земле, и его высота вместе со штыком превышала рост самого гвардейца, на голове которого к тому же был высокий пробковый шлем.

Я представился и показал письмо Берджеса. Один из гвардейцев сходил в здание консульства, потом они открыли ворота и пропустили меня внутрь. Ни сопровождающих, никого. Иди себе, куда хочешь. Гвардейцы даже не обратили внимания на оттопырившиеся карманы моего пиджака. В одном был револьвер Деклера, а в другом — патроны россыпью. После встречи с самураями во время покупки цветов для Веры, я решил не выходить на берег без оружия. Но идти с брезентовой сумкой к консулу мне показалось неудобным, а кобуры у меня не было. Пришлось и револьвер, и патроны рассовать по карманам.

Я вошел внутрь здания и сразу оказался в небольшой приемной, в которой кроме меня на диванчиках располагалось еще несколько мужчин среднего возраста, а у двери, ведущей, очевидно, в кабинет консула, за небольшим столом сидел молодой человек в гражданской одежде. Он поднялся мне на встречу, представился Генри Фишером, предложил присесть и ожидать. Что я и сделал. Ожидание затянулось. Я вспомнил прищуренные от солнца глаза Веры и ее улыбку. Стало легче, а потом кто-то потряс меня за плечо. Оказалось, что я задремал, и, таким образом, помощник консула будил меня, приглашая на встречу со своим босом.

Сцена 4

— Очень рад встрече, мистер Деклер, — из-за стола поднялся благообразный джентльмен средних лет, который, наверное, и был британским консулом. — Или лучше вас называть, лорд Деклер.

— Я давно не был дома, поэтому привык к своему американизированному имени, — ответил я.

Титулы, права их наследования — все это была зыбкая почва для меня, и мне хотелось сменить тему.

— А вы, генеральный консул?

— Да, — засмеялся джентльмен. — Извините, что не представился. Кристофер Олрок, генеральный консул ее величества королевы Виктории в этих краях. Тоже без титулов. Просто «мистер Олрок».

— Присаживайтесь, мистер Деклер, — он указал на два кожаных кресла, стоящих у окна.

Затем консул позвонил в колокольчик. В комнату зашел уже знакомый мне Генри Фишер.

— Генри, прошу вас …, - начал было консул, но в этот момент стекло окна, рядом с которым я расположился в кресле, со звоном разбилось. В комнату полетели длинные стрелы, явно указывая на то, что окно разбито не просто так.

Прежде чем я успел что-либо сообразить, я, почти не вставая с кресла, бросился вперед и сбил с ног консула. Генри повезло меньше. Одна из стрел царапнула его голову. Молодой человек охнул, побледнел и без чувств упал на пол. Возможно, это спасло его от худшего. Воистину, наши достоинства — продолжение наших недостатков! Стрелы продолжали влетать в окно и пронзать все, что попадалась на их пути. При попадании они издавали глухой звук, словно увесистой деревянной дубинкой били по гимнастическому мату.

Бум.

Бум-бум.

Бум. Бум.

Эти звуки словно выбили все мысли из моей головы. Сознание стало пустым и звонким, как фужер из хрусталя. Щелкни ногтем, и мелодичный звук заполнит окружающее пространство.

Поток стрел словно по команде прекратился. Мы лежали с консулом на полу. Он сжимал в руке короткую шпагу без гарды, а у меня в руке появился револьвер. Как и откуда консул достал свою шпагу, и как я вытащил из кармана свой револьвер, я не помнил.

На смену глухим звукам от попадания стрел пришли другие. Крики, смысл которых было не разобрать, выстрелы, топот ног. Все это происходило снаружи, а мы с консулом, словно слепцы, ничего не видели, а только отчаянно ловили долетавшие звуки, чтобы по ним создать картинку происходящего.

Потом дверь в кабинет консула распахнулась от удара ногой и на пороге показался японский воин. Лысый, средних лет, одетый в какую-то серую, свободную одежду, с насупленными бровями, он вперился взглядом в нашу сторону, взмахнул мечом и ринулся вперед.

Деклер не стал мешкать. Револьвер сухо рявкнул, и японец упал с простреленной головой. Звук выстрела моментально, словно комками ваты, забил уши, но странно, что при этом я слышал, как щелкают детали механизма, поворачивая барабан. Однако, Деклеру было не до этих странностей. В дверь лезли новые нападающие.

Выстрел с колена.

Подняться на ноги. Еще выстрел.

Шаг назад, еще выстрел.

Отойти за стол консула, еще выстрел.

И, наконец, сухой щелчок бойка в пустоту. Последний самурай, которого задержали на пути к нам тела убитых, вытаращенными глазами уставился на меня, что-то закричал, поднял меч, но раздался хруст и из груди самурая вышло окровавленное лезвие меча.

— Не стреляйте, Деклер, — подал голос консул. — Это Хизеши-сан. Он на нашей стороне.

Пронзенный мечом самурай беззвучно упал вперед, и я увидел своего старого знакомца. Это был самурай, которого мы встретили с Верой на рынке цветов.

«Свой, так свой,» — устало подумал я и опустился в кресло консула.

Вернулись звуки, а события понеслись вскачь. В кабинет забежал какой-то британский военный, чуть было не упал, споткнувшись о трупы, стал что-то докладывать Олроку. Снова убежал. Вернулся с солдатами. Они подняли и увели Генри, который уже начал приходить в себя, но еще плохо держался на ногах.