Брачное злоключение, или Берегите крылья, ректор (СИ) - Журавликова Наталия. Страница 3

— Подождите, ректор, — новый голос тоже был мужским и напоминал шелест ветра в осенней листве, — предлагаю проверить барышню Оллистер на дубликате Ключа Эфира.

— Магистр Роканар, вы действительно хотите тратить драгоценные минуты приемного испытания на заведомую посредственность? — ректор Трапери уже не считал нужным скрывать свое ко мне отношение. — Круг на нее даже не отреагировал за четверть часа, что мы беседуем.

Вот неожиданность! О таком я не слышала. Значит, круг — индикатор способностей? И мы не просто беседовали о моей семье и склонностях, а я не прошла диагностику.

О дубликате Ключей я слышала. Настоящие Ключи — слишком большая ценность, чтобы их перемещать, поэтому для Академии создали урезанные копии артефактов, взяв частички от настоящих. Управлять стихиями эти ключики не могут, но помочь протестировать на способности в спорных случаях — вполне.

— Господин ректор, — прошелестел декан Роканар, — от браков представителей двух стихий порой рождаются эфирщики, и вы знаете, что именно эти способности могут не проявиться явно, поскольку Эфир — это основа, связывающая все ключи. Она может притвориться любой стихией или вообще ничем. Я чувствую, в этой девочке что–то есть.

— Повышенный уровень самоуверенности и двойная доза легкомыслия, — отчеканил ректор, — больше я пока ничего в ней не увидел.

Вот же неприятный тип!

— Когда барышня зашла в круг, по нему пробежал импульс, — не согласился Роканар, — такое бывает при спящем Эфире. Вы знаете, Трапери, как часто у нас на факультете случается недобор. И как мало девушек проявляют стихию Эфира. Позвольте использовать этот шанс, пусть и минимальный.

Что это заскрежетало? Саломея Инкет хмыкнула, или ректор зубами проскрипел?

— Хорошо, выносим вопрос на голосование, — сдался Трапери, — кто за проверку кандидатки?

Прищурившись, я всматривалась, пытаясь увидеть, как решается моя судьба. Магический свет бил в глаза, слезы текли по щекам. Но я уловила, как поднялась одна рука, потом вторая… О, великий Айрагер, дух Эфира, помоги мне! Что же они так долго думают?

— Пять голосов за, три — против, — подытожил ректор. Сам он, конечно же, и не подумал меня поддержать. Сноб крылатый.

Из–за стола поднялась высокая, худая фигура в мантии ослепительно–белого цвета. Впрочем, меня ослепить уже было нетрудно. Декан Роканар, а это был именно он, приближался ко мне, держа перед собой поднос из белого золота. А на нем под стеклянным колпаком лежал дубликат Ключа Эфира. Он выполнен в виде прозрачного кристалла, словно его вырастили из хрусталя. Свет переливался во множестве граней. Когда Роканар снял стеклянную защиту, яркие отблески заплясали на потолке, стенах, полу, на его лице. Я наконец хоть кого–то смогла рассмотреть. Прямой, как рапира Тимас Роканар, или как все его называли, Рок, декан факультета «Эфирология». Я заметила явный диссонанс между его седыми волосами и молодым лицом. Гладкая кожа без признаков морщин, отсутствие растительности. Да он же… и точно! Выбеленная временем или солнцем прядь приоткрыла острое ухо. Не знала, что магистр Рок — эльф. Вот не зря я их так люблю. Кто бы еще дал мне шанс?

Я купалась в глубокой синеве его глаз, не зная, что должна делать или говорить. Уголок красиво очерченных губ изогнулся в легкой улыбке.

— Не бойтесь, Верея, — сказал Тимас, — вытяните правую руку над кристаллом и разведите пальцы.

Я послушалась. Когда моя ладонь находилась над ключом, я почувствовала легкое жжение. Эти всполохи, отблески граней словно разогревали кожу, покалывали ее. И это покалывание распространялось выше, дошло до локтя, перекинулось на плечо. Рука завибрировала.

— Чудесно, — Тимас просиял, — а теперь — вторую руку рядом.

Обе мои ладони запылали. Я ощутила, что и щеки разгорелись. Ох, хороша я! Испуганная, распаренная и конечности трясутся. Приемная комиссия молчала, еще бы — такое жалкое зрелище. И тут кристалл приподнялся над подносом, приближаясь к моим ладоням! Если он уткнется в них, точно обожжет кожу!

— Не бойтесь, Верея, главное — руки не отдергивайте, а то наш артефакт может разбиться при падении.

Нет, такие слова точно не успокаивают. Какая ответственность! Пришла на экзамен и расколошматила Ключ. Пусть не оригинальный, но этому тоже лет сто есть.

— Отвлекитесь от этих мыслей, — уговаривал меня Рок. Он что, видит, о чем я думаю? Или это настолько очевидно.

— Почувствуйте нити Эфира, что связывают все стихии между собой. Играйте, творите, материализуйте!

— Что материализовать? — я еле разлепила губы.

— То, что вас способно успокоить сейчас. Что–то приятное, милое… сладкое или пушистое. Нежное и дружелюбное к вам.

Люблю эльфов. Особенно таких древних и мудрых. Юное лицо Тимаса Роканара не могло ввести в заблуждение. Лет ему наверняка очень много.

Милое, пушистое, нежное, дружелюбное… и почему–то этот ряд захотелось продолжить словом «рыжее».

Громкий хлопок и скрипучий женский возглас. Что–то удивило Саломею Инкет.

— И правда, милое, — произнес незнакомый баритон, — а что это? Хорек?

— Красная панда, — авторитетно вступил новый дамский голос, — крайне редкое в наших широтах животное. Оллистер вытащила его откуда–то и усадила прямо перед ректором Трапери. Странное чувство юмора.

В глазах у меня плясали цветные огоньки от ключа Эфира, я с трудом сфокусировалась и увидела невнятное пушистое рыжее пятно посреди стола. И оно приветливо махало хвостом. Я что–то материализовала или переместила? Да неужели!

ГЛАВА 3. Линкс

Скрипучий голос Инкет прозвучал для меня небесной симфонией:

— Я думаю, мы сейчас увидели явное проявление стихийности! Сегодня успели посмотреть всего–то пятьдесят семь кандидатов. Если с каждым столько возиться, и за три дня не управимся.

— Берете, Рок? — ректор говорил раздраженно, но сейчас и эти слова казались музыкой.

— Безусловно, — кивнул Тимас Роканар. И, возможно, даже подмигнул, если мне это не почудилось, — как видите, мой сектор в круге Мироздания успешно активировался.

Я глянула вниз. Точно. Фрагмент, подписанный словом «Эфир» светился белым.

— Тогда не будем задерживать ни себя, ни госпожу Оллистер, — Трапери был вежлив, но я все равно слышала угрозу. И если честно, наплевать!

Меня взяли на Эфирологию, царицу факультетов! По требованию Роканара я повернула руку ладонью вверх и мне нанесли на нее «печать». Невидимая метка, которая проявится, если на нее посветить магическим лучом. Пропуск в мир знаний и волшебства. Да я хоть лоб ради такого готова была подставить!

Не чуя ног от радости, я понеслась к выходу. И на пороге меня пригвоздил к полу грозный рык Трапери:

— Оллистер, стоять!

Я застыла на месте и кажется даже слегка заледенела. Он передумал! Сейчас скажет подойти и лично сотрет вожделенный знак с моей ладони. Я даже представила, как он поплюет на метку и потом ее размажет. И содрогнулась, уж очень картина отвратительная. А я ведь даже не знаю, как выглядит этот ректор, кроме того, что он должен быть с черными крыльями, поскольку магнир. Но наверняка это мужчина средних лет, или даже пожилой, просто голос магическим образом сохранил звучность. Дофантазировать облик Трапери я не успела, поскольку он продолжил.

— Раз уж вы тут наколдовали невесть что, забирайте свое творение с собой. Можете подойти и взять вашего… хорька.

Догадавшись, что меня не исключают сразу после того, как зачислили, я направилась к столу комиссии. Но зверек уже с него спрыгнул и смешно семенил, топая ко мне!

— Смотрите–ка, он ее признал! — сказала та же дама, что определила мое животное как красную панду.

— Пойдем, малыш, — нерешительно предложила я этому очаровательному созданию. Оно было удивительным! Помесь лисички и енота, с густой шубкой, на спинке рыжей, а на животе черной, и роскошным полосатым хвостом. Темные большие глаза доверчиво на меня глядят.

— Какой ты милый! — растрогалась я. А мой новый питомец ловко забрался мне на руки. Выйдя из аудитории, я увидела толпу под дверью.