Дочь морского бога (СИ) - Мор Дэлия. Страница 22

— Искусственное дыхание, — вспомнила я. — О боги, мне придётся его целовать!

Непозволительно для почти обручённой леди. И что совсем уж выходит за рамки благопристойности, сердце сладко замерло при мысли о поцелуе с Роджером. Да, он декан, а я студентка. Да, он принц, а я недостаточно знатного рода. Да, он ни в коем случае не должен узнать мой секрет. Но можно на секундочку представить, что я здесь не для спасения жизни? Будто мы женаты или помолвлены, и у меня есть законное право на лорда Этана-Бейли?

"Смелее, — подсказывал внутренний голос, — на берегу никого кроме нас, сам Роджер без сознания. Никто и никогда не узнает о том, что я себе позволила".

И я решилась. Поцеловала декана! Нежно касалась его холодных губ, согревая их своим дыханием. Гладила мокрые потемневшие волосы самыми кончиками пальцев, слушала его сердцебиение и будто медленно умирала — так тесно было чувствам в груди. Но я знала, что всё правильно. Первый поцелуй должен быть с ним. С тем, кто долго ухаживал за мной, присматривал издалека и не позволял себе большего, чем хитростью остаться наедине. Да-да. Именно таким должен быть наш единственный поцелуй. Тайным. Украденным. И солёным.

Ох! Вкус морской соли отрезвил. Напомнил, что времени совсем мало. Я плотнее прижалась к губам Роджера и выдохнула воздух.

— Просыпайтесь, мой принц, — шептала ему я и продолжала делать искусственное дыхание. — Просыпайтесь же!

Последнее, что помнил Роджер перед потерей сознания — как сильно свело ноги в ледяной воде. Отличный пловец, опытный ныряльщик ничего не смог сделать. Камнем пошёл на дно. Видел Каролину, хотел до неё дотянуться и не успел. А она чувствовала себя как рыба в воде. Ему даже показалось, что в складках белой нижней сорочки мелькал русалочий хвост.

Да нет, глупости. Игра больного воображения. Страх смерти сдавил грудь, вода пошла в лёгкие — вот ему и привиделась последняя надежда на спасение.

— Просыпайтесь, мой принц, — мелодично звенел девичий голос. — Просыпайтесь.

Он старался открыть глаза, но сначала закашлялся. Всё горело. В лёгкие и в горло словно мешок раскалённых игл насыпали. Каждая капля воды причиняла невыносимую боль. Он согнулся пополам, упёршись лбом, локтями и коленями в мокрый песок. Кто-то пытался придержать его за плечи, звал по имени.

— Роджер, Роджер. Лорд Этан-Бейли!

Наконец он открыл глаза. В мутной пелене сиял божественный лик прекрасной девушки. Медовые локоны, белая кожа, широко распахнутые глаза.

“Леди Нейшвиль”, — должен был ответить он на приветствие, но прохрипел совсем другое:

— Каролина… Ты жива.

Он помнил, что бросился за ней. Хотел спасти, но сам чуть не отдал душу морскому богу.

— Со мной всё в порядке, — выдохнула она с облегчением. — А вот вы меня изрядно напугали. Что произошло? Почему вы пошли на дно? О том, как быстро и уверенно вы плаваете, в академии слагают легенды!

Она продолжала держать дистанцию своим обращением на “вы”. Это приводило в чувство быстрее, чем остывающая на ветру мокрая одежда. Леди спасена. И она помнит, что она леди.

— Да, меня за глаза называют деканом-тритоном, — нервно улыбнулся Роджер. — Но оборачиваться я не умею, а ноги в холодной воде сводит.

Он поднял голову и сощурился, с трудом разглядев в вечернем сумраке очертания холма. Тайная канцелярия успела забить тревогу? Ракушка-артефакт после удара об воду, естественно, слетела с уха. Голос сыщика Роджер больше не слышал. Примечательно, что и он его тоже.

— А вы прекрасно чувствуете себя в воде. Вот только зачем затеяли купание так поздно? И так далеко от учебных лабораторий. Аквариумов не хватило?

— Я хотела побыть одна, — отвела она взгляд. — Без посторонних. Потому и пошла туда, где, как мне казалось… И через дыру в заборе пролезла, каюсь. Ох, лорд Этан-Бейли, такой тяжёлый был день.

И она надолго замолчала. Худые плечи вздрагивали, губы от холода побелели. Роджеру стало стыдно. Девушка сама не своя, а он набросился на неё с расспросами. Но демон ревности всё равно толкал под руку. Требовал немедленно удовлетворить его любопытство.

— Вы от лорда Гроста пытались спрятаться? Он ведёт себя не так, как подобает порядочному мужчине?

— Порядочный мужчина не сбежал бы от гнева предполагаемой невесты, — грустно улыбнулась леди Нейшвиль. — Особенно, если перед этим попросил отца устроить для неё проверку невинности. Но порядочной невесте не положено жаловаться. Поэтому будем считать, что вы ничего не слышали.

Она снова замолчала, комкая в руках край широкого подола сорочки. А у Роджера столько проклятий вертелось на языке, что няня давно отправила бы за мылом.

— Я знал, что у некромантов своеобразные обычаи, — с трудом сдерживался он, чтобы не молотить кулаками по песку в бессильной злобе, — но даже представить не мог… И ваша семья дала согласие? Можно не отвечать. Другой повод броситься с обрыва сложно найти.

Древнее развлечение, вроде как гарантирующее передачу силы рода наследнику, и редкостная мерзость. В Мальме от подобного отказались пару сотен лет назад. Роджер гордился, что вырос в прогрессивном королевстве, но заниматься наукой пошёл к соседям. А тут Гвидо Грост, сдувающий пыль с отвратительных анахронизмов. Сомневаешься в невинности невесты? Или верь ей на слово или ищи другую. Кем нужно быть, чтобы ещё до свадьбы унизить женщину, с которой собираешься прожить всю жизнь? Мать твоих будущих детей.

— Подонок, — всё-таки выдохнул сквозь зубы Роджер.

Кровь кипела и требовала немедленного вызова на магический поединок, но повода не находилось. Договорные браки аристократов исключали вмешательство третьей стороны. Родители ударили по рукам? Прекрасно! А мнение жениха и невесты изначально никого не интересовало. Разве что перебить предложение Гвидо Гроста более выгодной партией.

“Тобой, например?” — с сарказмом спросил внутренний голос.

Нет, им не получится. Да, он младший принц, но пока что второй в очереди на престол после старшего брата. Отец не допустит. Не примет Каролину исключительно из страха, что Раймонд бесплоден и не сможет зачать сына. И тогда все взгляды обернутся на Роджера. Невесту ему подберут, как племенную кобылу.

“Тоже мерзость, правда? — вкрадчиво уточнил внутренний голос. — А ты тут кулаком себя в грудь бил, что вырос в прогрессивном королевстве. Все аристократы одинаковы. Подавай им чистую кровь, сильный дар, и чтобы невесту папа с мамой одобрили”.

— Я что-нибудь придумаю, — пообещал Роджер, ещё не зная, что сделает. Мысли в голове крутились самые безумные. — Попрошу у одного из своих кузенов предложить лорду Нейшвилю помолвку. Фиктивную. Лишь бы выдавить из него отказ Гвидо Гросту. Сколько у вас времени до, скажем так, официальной церемонии?

— Мы же договорились, что вы не слышали признания, — шёпотом ответила она. — Да и не о чем тут разговаривать. Благодарю за попытку помочь, но я со своими проблемами сама справлюсь. Не стоит впутывать в историю кузенов, друзей и других представителей мальмийской знати. Серьёзно, лорд Этан-Бейли, моя помолвка не стоит вашего внимания.

Гордо вздёрнула нос и надула губы. Стена между ними стала ещё выше. Проклятье, да как же так? Все старания впустую. Что бы ни делал Роджер, становилось только хуже. Каролина летела в пропасть, широко раскинув руки. И не позволяла себя спасти.

Стало так больно, как даже под страхом смерти не было. Желание удавить щенка-Гроста затмевало разум. Сломать ему шею своими руками, а потом увезти Каролину на другой конец света. Туда, где нет никакой знати. Туда, где ни одна живая душа не посмеет указывать, как им жить.

“Ты уже почти решился, Роджер”, — пискнул внутренний голос и замолчал.

С холма спустились два сыщика тайной канцелярии с одеялами в руках. Нашли “утопленников”. Сейчас начнутся долгие разговоры, ненавязчивый допрос и предложение проводить их в лазарет.

— Сначала леди, — лорд-декан жестом отказался от одеяла. — Она замёрзла.