Опасный шарм (СИ) - Лоранс Полина. Страница 35

— Бедный пацан растёт без мамки. Не повезло ему. Но ты не расспрашивай, я не могу обсуждать личную жизнь шефа. Сама у него спроси, он тебе расскажет. Наверное.

Сердце сжалось от сочувствия к трёхлетнему малышу, которого судьба уже так сильно наказала. А может, это не судьба, а Максим Николаевич проявил вредный характер? Мама Серёжки чем-то ему не угодила, и он запретил ей видеться с сыном?

Тогда он безжалостный монстр!

*****

Попросила Василия остановиться у супермаркета. Куплю торт, устроим с Олесей и бабулей девичник — надо отметить мою новую работу.

— Я подожду тебя, — сказал водитель. — Потом довезу до подъезда, нечего тебе одной ночью по дворам шарахаться.

— Да вы что, езжайте! Смотрите, сколько народу на улице!

— Хмм… Ну, лады. Тогда завтра в одиннадцать подъеду, как договаривались.

— Да, хорошо. Спасибо, что подвезли!

Супермаркет работал круглосуточно. Миновав стеклянные двери, я сунула руку в сумку и достала выданный мне конверт. Он был плотным, но тонким. Наверное, там лежит пара купюр. Сколько же? А вдруг Максим Николаевич отвалил мне с барского плеча сразу… десять тысяч?

Эх, Яночка, любишь ты помечтать! Ещё и дня не проработала няней, а уже тебе десять косарей подавай!

Не дыша, открыла конверт, а в нём нашла другой — совсем тонкий, с перфорацией по краю. В таких банки выдают новые карты с пин-кодом. Оторвала краешек конверта, и у меня в руках оказалась неименная банковская карточка. Вот в какой форме я получила аванс от Максима Николаевича.

Естественно, что я сразу ринулась к банкомату. Интересно же узнать, сколько там денег!

Когда набрала пин-код и увидела на экране сумму, воздух из лёгких будто выбили одним мощным ударом кувалды.

Пятьдесят тысяч!

Мамочки…

В магазине я столько за месяц не заработаю — даже при наилучшем раскладе: если удастся увернуться от штрафов и получить максимальную надбавку за переработки.

Облизав пересохшие губы, взяла корзинку и направилась в торговый зал. Сердце учащённо билось, на полки с продуктами я смотрела как голодная хищница. Наверное, одним тортом не ограничусь.

Гулять, так гулять!

— Ни фига себе! — удивлённо оглядела мои пакеты Олеська. — Мать, ты куда столько набрала? Как всё прошло? Ты так резко исчезла, я вообще ничего не поняла. У олигарха взыграла совесть? Он решил всё же тебя отблагодарить за спасение ребёнка?

— Он взял меня на работу! Няней к Серёже! — выпалила я возбуждённо.

— Взял на работу? Вау! — Олеся захлопала в ладоши, потом резко себя одёрнула: — Ой, давай потише, бабуля наша уже спит.

На кухне я принялась выкладывать на стол покупки — фрукты, настоящий сыр, красную рыбу и многое другое. Даже креветок купила, вдруг ужасно их захотелось. Обычно они нам не по карману.

— И ты на радостях решила гульнуть? Ничего себе, сыр какой дорогой… Янчик, да ты что, с ума сошла?

— Он сразу же дал мне карту. А на ней… пятьдесят тысяч!

Леська едва не подавилась куском сыра, который уже успела отрезать, а глаза у неё стали квадратными.

— Пятьдесят? — хрипло повторила она.

— Угу. Представляешь. И это только аванс.

Пару минут мы молча смотрели друг на друга. А потом мне на голову что-то упало, и я от неожиданности подпрыгнула.

На кухонном шкафу, под самым потолком сверкали два жёлтых глаза. Наш постоялец — его мы назвали Гошей — нашёл пустую коробку от конфет и скинул её вниз. Она-то и прилетела мне на голову.

— Здрасте! Я-то думала, он у бабули давно дрыхнет. А он тут партизанит!

— Мы же мыли наверху, откуда коробка-то? — удивилась я.

— Ай-яй-яй, Гоша, ну-ка, быстро слезай оттуда! — пригрозила подруга мелкому пушистому сорванцу.

Гоша сиганул со шкафа на кухонную штору, с превеликим удовольствием на ней покачался, спрыгнул на пол, поскользнулся на крутом вираже и упал, тут же подскочил вверх на полметра и усвистел в прихожую, стуча когтями по линолеуму.

Я засмеялась. Какой же он смешной!

— Теперь полчаса будет беситься. Это не ребёнок, а сущее наказание, — наигранно вздохнула Олеся. Но я знала, что она тоже радуется, что в доме появился котёнок.

Мы накрыли стол, налили чай, осмотрели тарелки с деликатесами…

— Янка, надеюсь, ты не всё истратила?

— Я, конечно, порезвилась, но дальше буду экономить, клянусь. А ещё переведу тебе десять тысяч, чтобы ты отправила их маме. Это для Светульки.

— Ян, ты что, не надо. Ты же знаешь, я сама нормально справляюсь. В понедельник уже дадут аванс, вот и переведу.

— Пусть в этом месяце будет побольше. Светик — моя крестница, разве я не могу ей денег отправить? Между прочим, именно с ней я и натренировалась нянчить малышей. Поэтому работа няни сама идёт мне в руки.

— А если злобный дяденька-бизнесмен вдруг передумает? Ты такой вариант не рассматриваешь? Вдруг через три дня он скажет — нет, вы мне не подходите, верните все денежки. Что ты будешь делать?

— Исключено.

Я рассказала подруге, как прошла встреча, не забыла ни одной детали — включая выражение лица охранника, которого превратили в индейца и заставили развлекать ребёнка.

— Да, ты права, ты очень им нужна… Янчик, значит, снова будем жить раздельно? — Олеся сделала несчастные глаза.

— Зато ты не будешь ругаться, что я тебя пинаю ночью.

— Да не так уж сильно ты меня пинала… М-да, недолго же ты в магазине проработала. Но это хорошо. Я рада, что ты снова будешь жить в шикарной квартире и вращаться в высшем свете.

— Не буду я в нём вращаться, смеёшься? Буду заниматься ребёнком.

— И всё равно. Вспомни, как было с Ириной. То в крутой бутик с ней съездишь, то в пафосный ресторан… А то и вообще в Швейцарию.

Да. И именно в Швейцарии я познакомилась со Стасом…

Настроение вмиг испортилось, тоска налетела чёрной тучей и мгновенно всю меня окутала в душный кокон. Стало трудно дышать.

— Эй, остановись! — предупредила Олеся, заметив моё состояние. — Не думай о своём противном мажоре. Он тебя не стоит. Не думай, стоп!

19

ЯНА

Пролетела первая неделя в новом доме. Я так втянулась, словно уже несколько месяцев работала няней Серёжки.

Сначала не понимала, как буду жить в абсолютно мужском царстве. Но ведь Мария как-то жила. Бывшую няню перевели из реанимации в обычную палату, Максим Николаевич велел ей связаться со мной и «передать дела». Мария поблагодарила за спасение и посвятила в нюансы моей новой работы.

Если в квартире и появлялись женщины, так только из клининговой компании — они наводили идеальный порядок на трёхстах квадратных метрах и исчезали.

Всеми делами заправлял мажордом Павел Викторович — представительный шестидесятилетний мужчина, всегда одетый в шикарный костюм-тройку с шёлковым галстуком. К нему можно было обратиться с любым вопросом.

Например, это он позаботился, чтобы к моему приезду подготовили комнату няни, соседнюю с детской. Все вещи Марии убрали. Здесь была двуспальная кровать, заправленная дорогим постельным бельём, зеркальный шкаф, рядом — личная ванная. На красивой столешнице у раковины обнаружила сумку с набором гигиенических средств от очень крутого бренда — как в дорогом отеле.

По сравнению с бабулиной хрущёвкой контраст, конечно, был разительным. Теперь я очутилась в невероятной роскоши — даже квартира Ирины Витальевны не могла сравниться с этими хоромами.

На неделе, уложив вечером Серёжку спать, отпросилась на пару часов и поехала к своим. За несколько дней уже соскучилась по Олесе, бабуле и Гоше. Они мне так обрадовались — все трое! Олеся задушила в объятьях, бабушка гладила по спине, а котёнок спрыгнул на меня со шкафа.

— Как ты там? Никаких подводных камней не обнаружилось? — спросила подруга. — Биг босс ведёт себя адекватно?

— Ты прикинь, мы почти не пересекаемся. Два раза он подошёл к нам с Серёжкой, когда мы играли, пять минут пообщался с сыном и тут же уехал по делам.

— Занятой папаша. Ну, ясно, чтобы платить такие деньжищи персоналу, надо пахать изо всех сил. Мне всё твоя зарплата покоя не даёт, — честно призналась Олеська. — Но я рада, что ты хорошо устроилась, правда! А мне бабуля разрешила приглашать Ваню… Ну, ты понимаешь… В смысле, с ночёвкой. — Олеся зарделась от удовольствия.