Всадник ищет Амонну (СИ) - Туманова Ульяна. Страница 19

«Действительно», — подумала про себя я.

— Добрый день, — он пригнулся и легко поцеловал ее руку в перчатке. — Дамы, вы все прекрасны!

Говоря это, он смотрел прямо на меня, и это заметили все, включая Юджинию. Монна радостно сверкнула глазами.

— Мы как раз играли в игру. Главным и единственным условием было выбрать того, кто подойдет на роль жениха. Кассия не справилась, зато Аврора выбрала самого завидного холостяка Наймарра, — смех монны резал и раздражал слух, она ловко повернула ситуацию в нужное русло.

— Такого я о себе еще не слышал, — Дженис бросил на меня еще один взгляд, — но мне приятно.

Делая вид, что отвлеклась на шум из другого конца аллеи, я отвернулась. Дженис подавал слишком однозначные сигналы. Только вот я не шутила, когда говорила, что не вижу смысла с кем— то связывать свою жизнь.

Я и не подумаю заводить новую семью, пока не узнаю, что случилось с моей собственной. Той, о которой я столько лет безуспешно пыталась узнать у настоятельницы монастыря.

Под шум беседы Джениса с Юджинией, я продолжала смотреть вдаль, как вдруг получила мягкий толчок в бок. Веста молча кивнула в противоположную сторону и одними губами прошептала: «Вернулись».

Жаркий день внезапно стал морозной ночью. Холодок пробежал по спине, перебросился на руки и достиг самых кончиков пальцев. Мощные фигуры нескольких воинов в боевой черной форме слаженно двигались в сторону цитадели милитаров, изредка переговариваясь.

Я завороженно смотрела на них, не в силах оторвать глаз, потому что усиленно искала. Среди движений, жестов и походок я искала черты капитана, которого так давно не видела.

Сначала я вовсе не думала о нем — жизнь в пансионе меня увлекла, впрочем, как и Наймарр. Свободный, живой и древний город, где необычные строения были похожи на произведения искусства.

Почти все дома в центре города были выстроены из камня и выкрашены в характерные для демонов цвета: от ярко— красного до почти черного. В больших окнах всегда горел свет лантерн, а чистые улицы были разделены на дорожки для пешеходов и колеи экипажей.

На окраине тонкие улочки не отличались богатством, там дома были маленькими, часто полностью оплетенными вьюнами с листочками в форме звезд.

Юджиния никогда бы не отвела своих подопечных на улицы бедняков, но мы с Вестой нашли лазейку, с помощью которой изредка ускользали из— под острого взора своей попечительницы.

И чем больше я привыкала к новой жизни, тем чаще ловила себя на мыслях о демоне. Несколько раз я даже хотела спросить Рамиса, не знает ли он, где Кристиан, но так и не решилась. Хорошего разговора у нас с демоном все равно не получится.

Однажды алхимик обмолвился, что дозор милитаров отбыл из города для задания. И вот милитары вернулись, а значит, их капитан тоже в Наймарре.

Веста снова пихнула меня в бок, и я поняла, что все на меня смотрят. Юджиния выпучила глаза, незаметно указывая на Джениса веером.

— Как я уже сказала, нам пора, — медовым голосом пропела монна. — Сдержите свое обещание и побалуйте визитом. Мои двери всегда открыты!

— В канун Арувеля я устраиваю прием, — он сделал паузу, — думаю, повод доставить вам пригласительные будет благоразумным.

— Святой Пантеон! Вот теперь нам точно пора бежать! — Юджиния была в абсолютном восторге, — у портных мастеров сумасшедшая очередь, а у нас времени— то в обрез! Сколько приятных забот!

По дороге обратно в пансион я ловила на себе острые взгляды Юджинии. Было ясно, что к этому разговору мы вернемся позже, без лишних ушей. А пока мы вели пустые разговоры о предстоящем праздновании Арувеля и приеме, который устраивает Дженис Блек.

Сам по себе Арувель был скорее народным праздником. Я знала о нем не так много. Жители Наймарра переодевались в яркие одежды, общались, танцевали и праздновали до самого утра.

В канун праздника город наводнили торговцы со всех концов Объединённых Земель, и горожане, будучи в приподнятом настроении, щедро скупали изысканные ткани и необычные пряности.

Арувель называли праздником солнца и любви — в этот день солнце не уходило за горизонт всю ночь, и, по повериям, этот день был даруем влюбленным.

Но теперь Арувель означал неразбериху с Блеком.

Глава 10

Когда мы дошли до старого дома с покосившимся крыльцом, который портил собой весь вид улицы, я обратилась к Юджинии.

— Я хочу проведать монну Дороту и что— нибудь у нее купить.

— Опять, что ли? — монна поджала губы, — что ты там вообще забыла? Старая развалина никому не нужна, — Юджиния махнула в сторону пекарни рукой. — Уже лет как десять к ней никто не ходит.

— Я хожу, — я немного задрала подбородок, испытывая обиду за старую пекаршу, которой некому помогать, — Дорота очень хороший человек.

— Не пойми меня неправильно, дорогая! Но твои приоритеты… Вместо того, чтобы позаботиться о своем будущем, ты ходишь навещать стариков?! Второго такого, как Дженис Блек, во всех Объединённых Землях не сыскать, а вот нищих на каждом углу пачками! Неужели ты еще не поняла, как в этом мире все устроено?!

Я молчала.

— О женщине заботится ее мужчина! — страстно проговорила монна, а я кивнула, чтобы разрядить атмосферу. Смысла спорить не было.

— Так я могу проведать Дороту?

— Можешь, и не нужно спрашивать. Вас никто не держит силой. А надо бы, — тихо добавила Юджиния и обратилась к остальным: — идемте!

Я поднялась на кривые деревянные ступеньки и сосчитала до десяти, прежде чем постучать. Слова Юджинии были жестокими. Бедность не делает человек плохим, ровно как и богатство не добавляет ему достоинств — такой вывод сделала я, и мне очень не хотелось, чтобы с возрастом я начала думать так же, как и монна.

Пальцы Властелина были усыпаны драгоценными камнями, и он был самым жестоким из всех, кого я когда— либо встречала. А Рамис собственноручно собирает растения для лекарств и мазей, носит штаны с заплатками, но при этом добр и совершенно бескорыстен.

Я постучала в дверь с небольшим стеклянным окошком и вошла, не дожидаясь ответа. Зал для посетителей пустовал — здесь давно никого не бывало. На круглых столиках были сложены перевернутые стулья, пышные занавески с воланами пожелтели от времени, а слой блестящего лака на полу давно стерся.

В воздухе витал душистый запах ванили. Со стороны кухни послышалось лязганье и торопливые шоркающие шаги.

— Деточка, здравствуй!

Старушка в клетчатом платье и белом фартуке с оборками энергично шла в мою сторону. У Дороты были длинные серебристые волосы, собранные на затылке в пучок, переплетенный яркой лентой, и добрые голубые глаза. Рукава платья были аккуратно подвернуты, кое— где виднелись следы муки.

— Здравствуй, Дорота, — я с чувством приобняла женщину.

— Ну что ты? Испачкаешься же! — запричитала она, ласково смеясь. — Такой наряд! — ахнула женщина и бережно погладила мои руки.

— У вас есть что— нибудь для меня сегодня?

Как только я узнала про пекарню, то начала регулярно сюда заходить, чтобы покупать десерты для послушниц. Монна была щедра, и в пансионе нам хватало всего с головой. Только в выпечке Дороты я видела тепло и любовь, пусть она и не была идеально промазанной кремом из редких фруктов, как выпечка, которую привозили Юджинии.

— А как же? Пойдем!

Дорота привела меня на просторную кухню, которая блистала чистотой, несмотря на требующийся ремонт. По центру стоял широкий и массивный стол, на котором лежали разнообразные вкусности, от вида которых рот наполняла слюна.

Раскаленная печь дышала жаром, внутри пеклись ароматно пахнущие перевертыши, как их называла сама Дорота. Это были продолговатые сдобные булочки, перекрученные посередине, которые с жару монна поливала сиропом из ванили и сахара.

— Ну, дочка, чего изволишь? — Дорота развела руками над столом, предлагая мне выбрать.

— Всё, монна, — улыбнулась я. — В пансионе ваши булочки разлетаются за полчаса. Юджиния грозится, что нас непременно разберет до ее размера, если мы будем есть столько выпечки. Но вот сама никогда не отказывается.