Новогоднее "чудо" (СИ) - Вольная Риша. Страница 4
Идея возникает спонтанно.
- Желаю. Поцелуя. Прямо сейчас.
Её глаза загадочно округляются, даже рот приоткрывается.
- А может, ещё и минет сразу? А?
Убила.
- А можно? – речевой аппарат газанул раньше, чем мозг нажал на тормоз.
- Буров, вы вообще охамели! В доску. Мало того, что второй день портите мне жизнь, так ещё…
Я перебиваю. Много пиздеть нам сейчас некогда.
- Поцелуй. И я тебя в больнице больше не достаю. Включая жрачку.
Если честно, жду, что сейчас огребусь по роже. Желание мне вдарить у неё буквально светится на лице.
- И я должна просто поверить? На слово?
- Да. Я обещаний не нарушаю. Можешь у Геннадьевича спросить.
Хмурит свой гладкий лобик и пытается разглядеть во мне червоточину.
- Просто поцелуй? - снова уточняет, и сомнения Насти я легко читаю между букв.
Уверенно киваю. Да я сейчас в принципе готов пообещать и руку себе отрезать. Есть же вторая.
Понимаю, что разница наших сфер общения длиной в тормозной путь. Только это никак не мешает мне постоянно хотеть её трахнуть. Вообще никак!
- Хорошо. Но не здесь, - резко рубит Настя.
- Детский развод. Жди меня в полночь у третьей ели справа?
- Первый раз о таком слышу. Я имела в виду целоваться не в приёмной перед дверью моего начальника.
Она решительно топает на выход, а я вцепляюсь пальцами в острый локоток.
- Это ещё зачем?
- А вдруг сбежишь.
- С работы прямо в разгар рабочего дня?
И в конце приписка: дебил.
Странно, как остро я чувствую настроение этой кобылки.
Разумно молчу. Предвкушаю.
Настя тоже немногословна. Идём какими-то коридорами, пока не оказываемся на небольшой лестнице, ведущей вверх в неизвестность.
- Здесь почти никого не бывает. В основном только я, - сдавленным голосом поясняет Настя, нервно дёргая плечом.
- А тогда, может, сразу трахнемся? – ну, не мог я не попробовать предложить.
Колючий взгляд прямо в сердце.
- Буров, договор был на поцелуй. Или целуй, или проваливай в своё отделение.
Дважды меня просить не надо.
Подхватив пальцами упрямый подбородок, впиваюсь в этот пухлый рот. Её губы немного дрожат, но тут же сдаются под моим напором. Зубочистка отвечает на поцелуй, и её юркий язычок робко скользит навстречу.
Я разом сатанею от сладости её вкуса. И это последняя связная мысль в потоке похоти.
Настька маленькая в сравнении со мной, что приходится нагибаться, что ни разу неудобно. Опускаю женский подбородок и подхватываю под упругий попец. Вжимаю всем телом в стену и уже никак не контролирую свои лапы. Они безнаказанно рыщут, сминая проклятую одежду, в поисках голой кожи.
На моё счастье Зубочистка меня не тормозит. Плотно обхватывает ногами, её тонкие пальчики цепляются за мою шею и царапают короткими ноготками по затылку. Рычу от кайфа прямо ей в рот и ещё больше дурею, когда слышу ответный стон.
Спускаюсь к шее, где снова вожделения выше мозга, кусаю и зализываю особо лакомые участки. Зубочистка подчиняется, поворачивает голову для моего удобства. Тихие стоны принцесски ещё сильнее скручивают мозг. Там всё прикипает в одну мысль – моё. Круче, чем сварка по металлу.
Жутко мешают её брюки. Там под ними скрыта целая палатка богатства, и я, как истинный охотник, должен его получить. Но … хрен доберёшься. Если только рвать на части.
Настя пытается что-то сказать, но я глух и слеп. Бабам, а именно этой, болтать в такой момент просто опасно. Такую дичь родят…
Затыкаю рот. Своим.
Она снова стонет и ёрзает подоозверевшим мной. Хочу её, не могу! Вот только сдохнуть осталось.
- Саша, прекрати! – неожиданно резво рычит Настя, и на мой очередной и очень удобный «кляп» кусает меня за губу.
Сука, больно. Больно! Но я в принципе не против. Сам готов её сожрать. Прямо в одежде. Особенно после её «Саша».
Голодный я. Недокормленный по всем фронтам.
- Буров, стоп! – и с непредвиденной силой толкает меня в плечи.
От неожиданности смены настроения кобылки теряюсь и разжимаю собственнический захват на её теле.
Принцесска зато на тонусе: в миг соскакивает на пол и выныривает уже из-под моей руки.
Там теперь только воздух и шлейф её духов.
- Договор был на поцелуй, Александр Иванович. Я его выполнила, а вы теперь про свой пункт не забудьте! И улыбайтесь перед Олегом Геннадьевичем.
Уходит с лестничной площадки так резво, что я только и видел её мелькающий попец в брючках.
Зубочистка сбежала, а я остался стоять с колом вместо члена,(дурак дураком) ни хрена не понимая. Как так-то?!
Какого хрена она сбежала?!
Ведь понравилось!
Глава 5
Анастасия
- Поцелуй. И я тебя в больнице больше не достаю. Включая жрачку, - после этих слов Кинг-Конга хочется зарядить ему коленкой между ног.
Хотя вру.
Врезать по его яйцам хотелось на протяжении всей беседы с главврачом и однозначно при нашей перепалке с этой гориллой.
Искушение применить к нему физическую силу гашу в зародыше, так как понимаю, что при его комплекции он скрутит меня раньше, чем я хоть что-то успею сделать. Так что, вариант у меня один - нужно договариваться с этим Кинг-Конгом по-хорошему.
Задаюсь вопросом, с чего бы у меня такая странная реакция на этого мужчину. Всё моё хладнокровие летит к чертям, как только вижу его. А уж когда слышу… прибить его готова!
В какой-то момент эта охреневшая рожа требует поцелуй. И я однозначно послала бы его с этим предложением, если бы не его «слово мужика». Какое бы впечатление он не производил со своим поведением и речевыми оборотами, но в то, что он действительно не нарушит обещание, и больше не будет отсвечивать на моём горизонте - в это я верила на все сто процентов.
Так что…
Почему бы и нет?!
В свои тридцать строить из себя оскорбленную подобным предложением девственницу я точно не собиралась.
В полном молчании веду его за собой в единственное место, где это можно провернуть без свидетелей – на лестницу, соединяющую главное здание больницы с небольшим зданием, в которой располагается кухня и склад с продуктами.
Когда оказываемся на месте, я неожиданно начинаю волноваться. Понимание того, что поцелуй будет отнюдь не из детсадовской серии, а очень даже из чего-то там французского, накрывает удушливой волной.
Предложение «сразу трахнуться» от этого товарища немного приводит в чувство. Кидаю на него полный ярости взгляд.
Да что ж он такой бесячий-то?..
- Буров, договор был на поцелуй. Или целуй, или проваливай в своё отделение, - цежу сквозь зубы, чувствуя, что теперь вполне готова к тому, что сейчас произойдёт.
Какой же я была наивной, когда так думала!
К ТАКОМУ… я точно была не готова.
Александр, ухватив пальцами мой подбородок, впивается жесткими губами в мой рот. Его язык без какой-либо прелюдии врывается с таким варварским напором, что моё тело тут же обдаёт волной жара.
Мозги отнюдь не плавно, а со скоростью сапсана, уносятся вниз в мои ажурные трусики. И там уже начинают растекаться, подталкивая меня к тому, чтобы начать принимать довольно активное участие в дальнейшем.
Момент, когда моё безвольное тельце приподнимают и вдавливают в стену, я каким-то загадочным способом пропускаю.
Зато точно не пропускаю жар его пылающей, словно при лихорадке, кожи, а также густоту и жёсткость волос под своими пальцами.
Внизу живота начинает образовываться такая знакомая тяжесть. Перед глазами фейерверк, а в ушах звон, сквозь который слышу негромкий стон. И вдруг понимаю, что издаю его я, а не мужчина.
Мой рот перестают трахать и дают ему свободу. Я же начинаю быстро дышать, пытаясь хапнуть за раз как можно больше кислорода, которого в лёгких оказывается, ой, как мало к концу нашего «просто поцелуя».
Александр, в то время пока я изображаю рыбку выброшенную на сушу, принимается творить всякие непотребства с моей шеей, в это же время ни на миг не прекращая шарить своими лапами по телу.