Честь твоего врага - Катлас Эдуард. Страница 6

– А я и есть коневод, в некотором роде, мой принц. Я купец, который должен выгодно свести покупателя и продавца. Но я умолкаю, эта девушка действительно не нуждается в дополнительных восхвалениях. А какой острый ум и…

– Прелат! – угрожающе повторил принц.

– Да-да, конечно, принц. Так вы точно не хотите продолжить ваше путешествие? Кто знает, может, вы встретите более великолепную девушку, чем Анна?

– Думаю, прелат, что это не будет верным решением. Анна мне нравится, и лучше я потрачу время, чтобы убедить ее в том, что я достоин ее руки. Дальнейшие поиски не дадут мне ничего нового. Я же не выбираю товар у торговца, я ищу свою будущую спутницу.

– Вы мудры не по годам, мой принц. Я знавал многих молодых людей, которые никак не могли остановить свой выбор на одной девушке. Они перебирали, привередничали, раскладывали по полочкам достоинства и недостатки каждой из своих невест, продолжали добавлять к списку все новых. В какой-то момент оказывалось, что они давно забыли о своей цели, им начинал нравиться сам процесс выбора.

– К сожалению, у принцев крови выбор не так богат,– улыбнулся Грегор.

– К счастью, ваше высочество, я вас уверяю, что это к счастью. Слишком большая власть должна быть чем-то ограничена. В нашем с вами случае она ограничена нуждами короны. Иначе ваш поиск мог бы стать бесконечным, как у тех юношей.

Фургон подпрыгнул, выбираясь из очередной ямы, и Брентон болезненно сморщился. Когда он уговаривал купца взять его в караван, он и подумать не мог, что езда на телеге с раненым плечом окажется настолько болезненной. Хорошо еще, что он не решился продолжать путь верхом в одиночку. Теперь Гном понимал, что свалился бы с лошади в первый же день пути.

Брентон провалялся в таверне только сутки, вместо положенных двух-трех дней, как настаивал маг. Уже на следующее утро после отбытия отряда он прикупил вторую лошадь, чтобы скакать на подменах, когда плечо заживет получше, и упросил купца взять его с собой. Брентон справедливо считал, что лучше понемногу двигаться в сторону друзей, нежели без толку валяться в таверне Невода.

Если бы не плечо, то купец бы еще и приплатил за лишнего воина, путешествующего с караваном. Однако ранение стоило Брентону двух серебряных монет. Именно столько пришлось отдать хитрому торговцу, сразу почувствовавшему желание Брентона побыстрее отправиться в путь и толщину его кошелька.

Незадачливый соперник посетил его на следующий день, приведя очухавшегося младшего брата. Долго кланялись, старший заставил брата чуть ли не встать на колени, выпрашивая прощение.

Ничего парень, рассеянно думал Брентон, молод, конечно, горяч, доказывает всем окружающим свою смелость. Из-за этого гонора многие такие пацаны не доживают до совершеннолетия. Осторожность для настоящего воина – первое дело.

Разговорившись с братьями, он узнал, что старший идет по стопам отца и будет пекарем. Младший же явно собирался податься на службу – либо к местному барону, либо сразу к королю. Он этого не говорил, но было видно, что не пройдет и года, как пацан сбежит из дому и запишется в пехотинцы. А может, родители его и отпустят.

В процесс извинений перед заезжим воином оказалась вовлечена вся семья. Отец прислал с сыновьями каравай свежего, еще горячего белого хлеба, какой было не сыскать в тавернах этого городка. Такой хлеб почти весь шел на столы к дворянам и купцам. Мать же выкинула совсем странное. Гном даже не сразу понял, о чем идет речь.

– Мать просила передать вашему спутнику вот это,– произнес детина, протягивая растрепанную старую книгу в кожаном переплете.– Она сказала, что это реликвия ее семьи, которая передавалась по женской линии. А теперь дочерей у нее нет, прочитать эту книгу она не может. Мать надеется, что эта книга пригодится магу.

– О чем она?

– Никто не знает, уважаемый воин, мать только сказала, что это должно загладить вину нашей семьи перед колдуном. Мы не хотим проклятий, нависших над нашим родом…

Брентон усмехнулся, вспоминая судорожно вздрогнувшего юнца. Тот до сих пор думал, что едва избежал своего превращения в крысу. Но усмешка тут же превратилась в гримасу, когда колесо вновь провалилось в яму. Этого юношу он будет вспоминать долго, пока не заживет плечо.

Гном подтянул поближе котомку, в которой лежала книга, и посмотрел вперед. Караван медленно останавливался.

– Привал? – спросил воин у купца, сидевшего рядом.

– Да вроде рановато.– Купец спрыгнул с повозки, пытаясь высмотреть, что происходит впереди.

Брентон переложил поудобней свою секиру и, зажимая между ногами древко, взвел арбалет. Он действовал не раздумывая, повинуясь привычке, воспитанной годами службы.

– Кажись, дерево повалено, так что на полчаса застрянем,– произнес купец.

– Может, засада?

– Да какие же разбойники нападут на такой караван? У нас две дюжины наемников, да и мы…– спутник отдернул дерюгу, открывая дорогой пехотный арбалет, явно выполненный под руку купца, по частному заказу,– тоже кусаемся. Кто же рискнет связываться с пятью десятками вооруженных людей?

Как будто опровергая его слова, из леса посыпались стрелы. Брентон опрокинулся на спину, скрываясь внутри фургона.

– А ты его взведи, уважаемый,– крикнул он торговцу,– а то сейчас окажется, что ты даром выкинул столько денег.

Купец, мимо которого только что свистнула стрела, схватился за оружие. Охранники ринулись в лес, стремясь нейтрализовать бандитов, скрывающихся за деревьями, прежде чем они успеют сделать еще один выстрел.

Первые стрелы задели дюжину человек, и Гном быстро прикинул, что в лесу прячется не меньше нескольких десятков разбойников.

– Большая банда,– пробормотал он, быстро выглядывая из-за полога и скрываясь обратно. С бесполезной левой рукой он не решался кинуться в гущу драки. В одной руке секиру долго не удержишь.

Купец со второй попытки сумел взвести арбалет и теперь оглядывался из стороны в сторону, пытаясь определить, в кого разрядить свое оружие.

Случай ему представился очень скоро. Немногие из оставшихся в живых наемники отступали обратно к повозкам, отбиваясь от наседающих на них врагов. Один из стражников упал, пронзенный катаной. Торговец тут же выплюнул болт в открывшегося разбойника, но промахнулся.

Разъяренный разбойник, чуть не отправившийся к Лодочнику, взвыл и ринулся в сторону купца. Тот понял, что арбалет ему не перезарядить, отбросил его в сторону и схватился за длинный нож, висевший на поясе.

Брентон выпустил болт только тогда, когда бандит был в нескольких шагах от своей добычи. Он никогда не считал себя хорошим стрелком. Вой превратился в бульканье, вырывающееся из пробитой насквозь груди. Ждать дольше становилось бесполезно и опасно, и Гном выпрыгнул навстречу наступающим. Из охранявших караван наемников в живых оставалось не больше полудюжины, но и разбойников изрядно покосили стрелы и болты купцов.

Бой по-прежнему складывался далеко не в пользу караванщиков. Против двух дюжин бандитов выступали Брентон, шестеро наемных охранников и две дюжины схватившихся за короткие мечи и ножи купцов, которые не стоили в ближнем бою и одного хорошего воина. И неизвестно, сколько стрел было нацелено на них из леса. Могло оказаться, что не все разбойники показали себя.

Предположение тут же подтвердилось, когда рядом с бегущим к разбойникам Гномом свалился охранник, пронзенный стрелой, вылетевшей из листвы.

Отступление оставшихся наемников начало превращаться в панический бег. Их останавливало только то, что они боялись повернуться спиной к преследовавшим их вплотную бандитам.

Секира была тяжела для одной руки, и Брентон перехватил ее обратным хватом и выдвинул руку вперед, так, что лезвия болтались сейчас около самой земли. Его первый противник, похоже, так и не успел понять, что на него бежит не купец с дубинкой. Выбросив локоть вперед и вверх, Гном разрубил пах разбойника. Решив не дожидаться новой стрелы из леса, воин отпрыгнул к другому нападавшему, оставляя его в роли живого щита.