Ты мне не нужна (СИ) - Криницинская Анна. Страница 62

– Если не сложно, принеси, пожалуйста, плед, чтобы Еве было помягче.

Артем кивнул растеряно, но сразу скрылся в коридоре, ведущем к спальням первого этажа.

Пока Олеся дошла до гостиной и присмотрела, куда удобнее уложить дочь, Артем уже вернулся, но плед не принес. Он прикатил новомодную коляску, которую Олеся в магазинах из-за цены обходила стороной.

– Думаю, здесь спать будет удобнее, – неуверенно сказал парень. Он все еще сомневался, примет ли Олеся его помощь, поэтому старался вести себя как можно мягче.

Девушка же пребывала в изумлении. Нет, такого Артема, щедрого и заботливого она уже давно успела позабыть.

– Не стоило так тратиться, – неловко произнесла она. – Пара часов того не стоили.

– Я делаю это для своей дочери. Даже если на пару часов. Но я надеялся, что ты оставишь коляску себе.

Леся сглотнула. Значит подарок? Стоит ли его принять, не разрушив окончательно собственные стены, возведенные вокруг сердца. Нет, пожалуй. Очередной добрый жест еще больше подталкивает ожить прежнюю любовь, а это сейчас никому не нужно.

– Спасибо, но не стоит…

– Тебе не понравилось? – тут же расстроился Артем. – Я просил, чтобы дали самую лучшую. Видимо консультанты меня обманули.

Олеся посмотрела на парня. Артем действительно расстроился, что она отказалась от коляски.

Лесе стало неловко. Обижать никого она не хотела.

– С другой стороны одной заботой меньше, – сказала наивно. – Думаю, стоит согласиться на твое предложение.

Леся подошла к коляске и осторожно уложила Еву на мягкий матрас. Повернулась к Артему.

– Спасибо. От меня и от Евы.

Артем опустил жалюзи, слегка погружая гостиную в сумрак. Олеся еще раз убедилась, что Ева спит, и пошла на кухню вслед за хозяином дома, где ее усадили в середине стола. С ее места хорошо просматривалась гостиная, и было удобно следить за коляской, что она и делала. Ждала, что послышится крик или вынырнет над бортиком маленький кулачок. Но все было хорошо, и спустя некоторое время Олеся расслабилась. Теперь смогла оценить и тарелки с аистами и салфетки с колясками. А еще аккуратные маленькие розово-пурпурные букеты вдоль длинного стола, красивых лебедей из зефирок, большие стеклянные колбы, наполненные розовым безе и другими сладостями. Стол выглядел очень красиво и празднично. И аппетитно. И пока слюна не успела наполнить рот, перед Олесей поставили тарелку с «горячим». Явно изысканное блюдо пахло восхитительно, и сводило с ума своим ароматом желудок, уставший от больничной еды. Но была одна проблема – многие продукты для Олеси пока были под запретом. Она взяла ложку и поводила по тарелке, пытаясь понять, из чего приготовили этот прекрасный суп.

– Не нравится? – спросила Венера, наклонившись поближе к Олесе. – На вкус даже очень неплохо.

– Верю, только попробовать не могу. Не знаю что туда наложено. Вдруг потом у Евы сыпь вылезет от молока.

– Олесь, если ты еще не поняла, Влад обо всем позаботился. Меню тут специальное. Все что видишь перед собой - тебе есть можно.

– Ух ты, – удивилась девушка. – Даже так?

– Да.

– А ты много знаешь о заботах Влада, – хитро посмотрела на подругу Олеся. – Вы с ним… случайно не подружились?

– Нет, – с неприязнью ответила Венера. – Еще чего не хватало.

– А я думала, вы нашли контакт. Поэтому ты сообщила ему, что меня в роддом увезли.

– Я? Вот ту ты ошибаешься. Я не сообщала. Он в этот день сам прибегал, тебя искал, насчет переезда переговорить. И конечно я сказала, что тебя нет дома, ты рожаешь, – Венера усмехнулась. – Ну и глаза у него были. Жаль словами не передать, сколько удивления, испуга и шока он испытал от такой новости.

Девушки вместе тихо засмеялись.

– После этого Влад постоянно был со мной на связи. Это очень раздражало, если честно.

– Поэтому ты такая угрюмая сегодня была? – спросила Олеся.

– Нет, из-за этого. – Венера глазами обвела комнату. – Очень переживала, что ты будешь против приезжать сюда, но Влад настаивал. Он сказал…

Венера вдруг резко замолчала. Снова стала хмурой.

– Олесь, я тебе кое-что хочу сказать, но не могу - дала слово Владу.

– Готовится очередной сюрприз? – отшутилась Олеся.

– Вроде того. И я снова не знаю, будешь ли ты рада.

– Это уже норма моей жизни, получать сюрпризы и не знать, как к ним относиться. Не переживай, после поездки в этот дом меня уже ничем не напугать и не удивить.

– Как знать, – подняла бровь Венера. – Затея вышла та еще. Ты только потом на меня не злись.

– А ты соучастник?

– В некотором роде. Но моя роль настолько мала, что ты ее даже не заметишь.

– Тогда, не переживай. Обижаться на тебя не буду.

– А ты и не умеешь. Ты вообще слишком добренькая. Отучаю тебя, отучаю, а ты снова за свое.

Олеся посмотрела на коляску. Подарок Нового Артема.

– Ты права, я мягкотелая. И отходчивая. Даже злиться долго не получается.

– В том то и дело.

Венера обреченно вздохнула и вернулась к своей тарелке. Олеся тоже не стала томить желудок и начала есть суп. По мере насыщения она всё больше обращала внимание на комнату, в которой находилась. Помещение было украшено тоннами шаров, но под всей этой мишурой оно оставалось прежним. Каким она его запомнила. На своем месте осталась кухня со стальным холодильником, кресло в углу, цвет стен, прочно врезавшийся в память. А еще запомнился Антон. С ним было связанно много воспоминаний, которые неохотно для девушки стали всплывать наружу. На удивление, среди множества напряженных, обидных, унизительных и печальных моментов перед глазами встали именно немногочисленные мгновенья тишины, уюта и покоя. Например те, где она вечерами тайно наблюдала за Артемом из столовой, когда он смотрел футбол. Олеся тогда намеренно медленно расправлялась с ужином, чтобы дольше насладиться расслабленным профилем хозяина дома. А сколько раз они сталкивались на этой самой кухне? И каждый раз у девушки замирало сердце от любви и радости ежедневной встречи. Заспанный Артем с разметавшимися после сна волосами в штанах и обтягивающей футболке, Артем с идеально уложенными волосам и одетый с иголочки перед работой, Артем с небрежной шевелюрой после трудового дня в слегка помятом костюме. Каким разным она его помнила. Каким разным она его любила.

Вдруг стало особенно тоскливо, ведь тогда у нее еще была надежда на счастливое совместное будущее. Тогда она еще сияла, а сейчас угасла как догоревшая свеча. Нет, меньше любить она не стала, только тише, из бушующего океана чувства превратились в тихую гавань и застыли. А может пламя любви перекинулось на дочь, которая стала центром вселенной. В любом случае Олеся больше не хотела возвращаться к прежнему состоянию, когда от любви разрывалось сердце, и было невозможно дышать. Пусть лучше это будет теплое пламя камина, нежели дикий лесной пожар. Теперь хотелось покоя.

Олеся не перестанет смотреть на Артема, как на единственного мужчину в своей жизни, у нее не получится врать самой себе, просто, как и решила раньше, любить она будет издалека, так, чтобы некому это не приносило неудобств. Пусть его небесные глаза тайно радуют ее взгляд, пусть его улыбка будет ослепительнее солнца для нее, а белые волосы заменят ясное небо над головой, но она никому об этом не скажет.

Олеся, провалившись в свои мыли, неосознанно повернула голову в сторону Артему, возможно захотела увидеть светлые волосы, о которых только что задумалась, и испугалась, неожиданно встретившись с напряженным взглядом голубых глаз. Артем смотрел на нее прямо, даже не пытаясь скрыть это.

Олесе стало неуютно. Эмоции, которые она увидела на лице мужчины, ей не понравились. Артема что-то беспокоило? Или он что-то задумал? Зря, наверное, она приехала.

Неловкий момент испарился, когда Олеся услышала, что Ева начала капризничать. Негромкий звук плача донесся до девушки, и та, убрав салфетку с колен, поспешила выйти из-за стола. Тут же поднялся Артем.

– Что-то случилось? – спросил встревоженно проходящую мимо него Лесю.