Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды - Аллор Ира. Страница 62

«Я должен был быть на его месте – мой же Вала, мой Учитель! "Просто друг…" – почему он?»

Не ожидал: холодный, насмешливый баловень судьбы, изнеженный прожигатель жизни – Аллор не мог быть таким, как сейчас… Но ведь что-то привлекло черного майа в нуменорце… А потом… идеальное оружие… «Что угодно, Господин-Учитель?» – не поднимая глаз… Ни разу с тех пор – иначе. А еще в Нуменоре выяснил, как звали Саурона – изначально. Видите ли, предпочитает имена кличкам в личном общении. И называл – Ор-тхеннэром. Как Крылатый. Что? Неужели… Высветило вспышкой молнии – нуменорец напоминал – иногда, как полуосознанное воспоминание – Мелькора. Как получилось, что последнее кольцо было с обсидианом? Все искал, кому его вручить. Выжидал. Дождался…

Аллор вызывал в памяти образ Крылатого – но им не был. И это было кощунством, непростительным издевательством, – чем-то немыслимо бессовестным, противоречивым… Но ведь не видел же нуменорец Мелькора! Сплошной бред. Дурацкий бред. Страшный бред…

Гортхауэр покосился на Эльдин. Та, словно почувствовав его взгляд, пришла в себя, выйдя из секундного оцепенения. «Идиотка! – прошипела она, прибавив сквозь зубы нечто неразборчивое. – Расселась!» Глянула на Мелькора, положившего руки на лоб и грудь раненого и вслушивающегося напряженно в нечто, ему лишь понятное.

– Тирзэ, принеси, пожалуйста, воды, а ты, Эонвэ, позови Мелиан – объяснишь. Ну? – Голос ее предательски зазвенел.

Эонвэ, покосившись в сторону Манвэ, кинулся к выходу. Повелитель Валинора не остановил герольда – казалось, он не заметил его ухода. Эльдин с треском отодрала рукав своей сорочки, за ним последовал второй, и вскоре они были разорваны на полоски. Впрочем, кровь начинала сворачиваться: руки Черного Валы делали свое дело, хотя сил у того было не по-валарски мало. Майэ нахмурилась – покалеченные ладони не могли быть причиной столь глубокого обморока у ее возлюбленного; при всей своей охотно демонстрируемой изнеженности, он был способен вынести многое. Разрезав темно-пурпурную рубашку, на которой кровь вообще была незаметна, убедилась, что права: чуть ниже плеча на левой руке и в боку обнаружились глубокие раны. Возможно, он даже не заметил их в горячке боя… Но и это не столь опасно. Что-то еще было не так. Что-то надломилось… Как будто неясная, но ощутимая грань уплотнилась, отделяя его от… жизни? Эльдин беспомощно огляделась по сторонам. Намо и Ниэниа стояли рядом. Валиэ опустилась на корточки и вгляделась внимательно в заостряющиеся черты.

– Что это? – пробормотала она.

– Ума не приложу, – прошептала Эльдин, боясь поделиться вслух возникшим страшным подозрением. – Это… – Она умолкла.

– Тут Ирмо нужен, – молвил Намо, – или кто-то из его ближних… Скорее бы Мелиан добралась.

Манвэ приблизился к ним. Эльдин мрачно посмотрела на него исподлобья:

– Владыка доволен? Все было по правилам?

– Поединок есть поединок. Так или иначе. Только… он не должен был… Я сейчас даже не спрашиваю о том, как вы там очутились и почему, но – не его же вызывали…

– Не его… А кого? Мелькора, который на ногах еле держится? Или это… сокровище? – Она покосилась на Гортхауэра, еле заметного в блеске зала. – Да какая разница – теперь? Когда…

– Эльди! – подал голос Мелькор, оторвавшись от тщетных попыток привести Аллора в сознание. Она резко обернулась:

– Что?

– Эльди, с ним все будет в порядке, я остановил кровь, он выкарабкается…

– Конечно… – горько усмехнулась девушка, – что с ним сделается? Никуда не денется. Да мы и поселились удачно – ему потом далеко идти не придется… – Голос ее был неестественно спокоен.

– Нет, что ты, он не умрет – я не допущу…

– Если тебе или кому другому позволят. – Это прозвучало достаточно ядовито.

– Эльдин… – Манвэ опустился рядом. – Я не хотел такой развязки – для него…

– Не хотел… А ты не мог сделать так, чтобы до драки не дошло?

– Как, позволь поинтересоваться, – против правил? Против Предопределенности?

– Не знаю, ты же – Владыка… – Эльдин откровенно дерзила.

Нечто новенькое – мятежники отчитывают Повелителя Арды. Кто их лезть просил не в свое дело? А что – их дело? Почему им вообще до чего-то или до кого-то есть дело? До него, например… «А отдохнуть? – От чего? – От всего…» Как же… Сейчас особенно. Когда снова надо решать. И вроде бы ясно, каким должно быть решение. Против чести? – Какая тут честь? Непозволительная роскошь. Впрочем, нынешняя ситуация вполне может закончиться безобразной дракой. И сила не на его стороне. То есть ему хватит сил, чтобы со всеми управиться, но… Какой вязкий, липкий воздух… Каша лиц и мыслей. Владыка…

– Владыка… – повторил он вслух. – Знай за веревочки дергай да не забывай трубить в дудку, под которую все пляшут. – Еле заметная усмешка зазмеилась на губах Короля. – Да, все должно быть по правилам. Закон и порядок. А кем-то или чем-то всегда жертвуют – чтобы сохранить…

– Мной, например, – пробормотал Мелькор себе под нос.

Манвэ резко повернулся к нему – взвихрился за спиной синий плащ.

– Да, тобой, делающим все по-своему, ни с чем не сообразуясь, и теми, кто с тобой. А что с Ауле было, помнишь? – Он чуть понизил голос. – Как же… Ты – справился, так можно действовать и жить – вопреки? Мы пытались по крайней мере не замечать – до поры до времени. А из-за плеча смотрят и дышат в затылок: «Непорядок!» – Владыка Арды как-то затравленно оглянулся.

– Можно подумать, я и впрямь хотел всю Арту под себя подгрести… Я же пытался объяснить! Вместе мы бы…

– Мы бы… От Арды камня на камне могло не остаться. Тебе-то Замысел и Песня не указ… Ты был сам по себе – но твои деяния мешали их исполнению. А тебя лишь твой путь и волновал… Летал, говоришь? Творил? Я тоже – когда-то… Когда казалось, что все в тебе – полет и песня… Оказалось, есть и другое… Защита Мира от посягательств Диссонанса…

«Почему я говорю это – сейчас? Разве мне пристало – оправдываться? – а это звучит именно так… Перед кем? Кому, в конце концов, интересно, что тебя уже нет, и нет давно, что личина тебе привычней лица, что ты сначала искренне верил, что Песню надо защищать, а потом перестал верить вообще во что бы то ни было? Остались страх – за других и презрение – к ним же, не знающим… И к себе – коронованному менестрелю. В Валмаре без твоего соизволения птица не чирикнет, а ты – механизм, приводимый в действие лишь сигналом нарушения незыблемых устоев… А теперь, когда на Арде наконец-то должен был воцариться мир, когда Враг окончательно потерпел поражение… Теперь – можно? Творить, петь, летать? Да где тебе уже… К тому же не было слова – ослабить бдительность… "Ложь, посеянная Врагом" и так далее. И вдруг – это… Сам же полез разбираться. И что теперь?»

Манвэ видел обращенные к себе взгляды присутствующих, кольцо их мыслей и чувств смыкалось, ослепляя пестротой и сумятицей… Ну и Песня…

– Глаза я вам колол, что ли? Выражение такое в Средиземье есть, – почувствовав, как передернуло Манвэ, добавил Мелькор.

– А как же? Возможно, ты не мог, да и не пытался никогда быть другим, – но это не имеет значения. Диссонанса не должно было быть. Искаженный мир был бы уничтожен. Как Нуменор впоследствии. Мы должны были остановить тебя. Навсегда.

– Остановить… Истребить – под корень. Хоть ту же вами любимую Арту на куски порвать – но чтобы в согласии с Замыслом. Не по-вашему – так никому. Вы ведь всего лишь слуги Единого, вершащие Его волю, исполнители Замысла. Зачем тут понимать, чувствовать? В конце концов, та же боль – это плата за попытку жить. Тебе это зачем? Глупо и опасно – так ведь? Чувства мешают объективному правосудию… – Мелькор невесело сощурился.

– Разумеется… Только прорастают Ардой независимо от того, задумываются над этим или нет. Это плата за связь с ней. Собственно, даже если чувствуешь – кого это интересует? Даже если я чувствовал все, тебе от этого легче было? – зло бросил Манвэ. – Это что-то меняет?

– То есть? – Мелькор вспомнил суд. Ненависть. Отвращение. Любопытство. Страх. Скука. Боль… Откуда – боль – здесь?