Звездные самураи - Като Кен. Страница 15

СИГНАЛ ФЛАГМАНУ: ПОЗВОЛЬТЕ ПРЕДСТАВИТЬСЯ: Я ЧАСТНЫЙ ТОРГОВЕЦ ИЗ САНАДУ «ТЯНЬЦЗИНЬ». ДА ПРОСТИТ МНЕ ВЫСОКОЧТИМЫЙ ЗАЩИТНИК ИМПЕРИИ МОЮ ЧРЕЗМЕРНУЮ ПОДОЗРИТЕЛЬНОСТЬ, НО К СВОЕМУ ВЯЩЕМУ СТЫДУ Я ПО ОШИБКЕ ПРИНЯЛ ВАС ЗА АМЕРИКАНСКИЕ ВОЕННЫЕ КОРАБЛИ. ДА БУДЕТ МНЕ ПОЗВОЛЕНО НИЖАЙШЕ ПРОСИТЬ ВАШЕГО БЛАГОСОИЗВОЛЕНИЯ НА ВЫХОД НА ОРБИТУ ВОКРУГ ОСУМИ, ЧТОБЫ ДАТЬ ВАМ ВОЗМОЖНОСТЬ ДОЛЖНЫМ ОБРАЗОМ ПОКАРАТЬ МЕНЯ ЗА МОЮ СОВЕРШЕННО НЕПРОСТИТЕЛЬНУЮ ГЛУПОСТЬ!

И все! Маленькая хитрость, немного сообразительности и хорошая реакция — и мы опускаемся на космодроме Каноя-Сити часом раньше каньцев, наплевав на пси-шторм. К тому же располагая реальными возможностями предотвратить нападение на планету… А вместо этого мы оказались в практически безвыходном положении!

И пришлось унизительно капитулировать. С «Шанса» дали сигнал-40, китайцы сообщили о его получении, выслали абордажные боты, и перевезли Эллиса на китайский флагман. Единственное, что удалось найти алчным каньцам, так это контейнеры со всякой дрянью да вонь сгоревшего сейфа в личной каюте владельца корабля.

Оказавшись на борту «Чан-тай», Эллис сделал вид, что понятия не имеет о войне между Санаду и Американо, и заявил официальный протест по поводу захвата и объявления корабля военным трофеем. Но его протесты не возымели никаких последствий. Оставалось лишь ждать, пока слух о том, что он на корабле, не дойдет до самого адмирала.

Тем временем пришлось дать честное слово китайскому капитану, что Боуэн не совершит ничего предосудительного, и астрогатора отпустили. Но, оказавшись на свободе, тот решил, что его предали:

— Мы запросто могли их уделать! Сами же знаете! Так почему же вы сдали им «Шанс», а?

Эллис ответил негромко, но твердо:

— А потому, Рыжий, что мое дело — политика, а политику я смогу делать, только вплотную подобравшись к китайскому капитану. На данный момент, поскольку я потерял и сына префекта, и амигдалу, мне не остается ничего другого, как играть именно в эту игру.

Потом Эллис только наблюдал и выжидал, и на протяжение целого дня ему действительно удалось заметить массу интересного. С каньских кораблей вылетело множество больших транспортных шаттлов, которые должны были высадить войска к югу от Каноя-Сити. На флагмане, по его подсчетам, было две тысячи «размороженных» кадровых солдат, а еще тысяча оставалось в анабиозе — вспомогательные части, которые разморозили бы только в случае острой необходимости. Кроме того он заметил нечто похожее на наземные лучевые орудия и мощные восьмидесятикиловольтные источники питания.

Итак, думал он, наблюдая за ремонтными роботами, переползающими с места на место на наружной поверхности корпуса корабля, теперь мне известно, что каньцы высадили войска с лучевыми орудиями. Эти силы будут находиться на постоянной связи с флотом, затем окружат Каноя-Сити, возьмут его штурмом… и ни у кого не хватит сил помешать им. Единственный, кто может сделать это — коммодор Вейль и его эскадра. Я должен выяснить, что с ним. И, клянусь пси, сегодня вечером мне представится такая возможность.

Он стряхнул пушинку с рукава. Воспоминания о последних двух днях все еще жгли его как огнем. И спустя некоторое время в голову пришла утешительная мысль, которая немного облегчила его муки.

Ах, Ким, старая ты гнусная нексусная крыса! Не повезло тебе с этой амигдалой, которую ты столько лет пытался пустить в дело! А ведь я чуть было не сорвал куш на этом старом дурацком хризоиде! И именно его Хидеки Рюдзи жаждет получить больше всего на свете. А почему? Да потому, что даймё окончательно уверовал в его волшебные силы и способность наводить порчу. Потому, что кто-то действительно умный сумел убедить его в том, что существует на свете амигдала, которая может снять заклятие со священного для всего Ямато самурайского меча.

О, да, Хидеки Рюдзи на самом деле очень хочет заполучить амигдалу. У него большие амбиции. Великий сёгун, барон Харуми произвел его в генералы, когда Хидеки было тридцать. В сорок он стал даймё Осуми, а уже через год нынешний сёгун назначил его префектом всего Квадранта Кюсю. Ах, какая незадача!

Тут Сакума Хиденага, сёгун всего Ямато и самый могущественный самурай в Империи — в действительности куда более могущественный, нежели сам Сын Неба, Император единственный человек, формально стоящий выше него, — Сакума Хиденага совершил серьезнейшую ошибку.

Эллис улыбнулся про себя, весьма довольный своей проницательностью. Да, слава пси, даймё Осуми прослышал об амигдале. Да, действительно, очень хорошее пси. Можно сказать, гениальный ход. А я поступил весьма умно, выдав за вожделенную амигдалу неизвестный хризоид Ким Вон Чунга. Потому что хризоидный метакристалл мощностью в сто «менса» можно запрограммировать на кучу всевозможных побочных эффектов и запросто убедить в чем угодно любого человека, который желает поверить в подлинность кристалла.

Неизвестный хризоид в сто «менса» — на самом деле крайне редкая вещь, и мне повезло, что о человеке, готовом расстаться с одним из них, я узнал до того, как все началось. А еще больше мне повезло в том, что я почуял, как зашевелились каньцы. Я уже давно чуял запах озона. Я знал: скоро начнется война, и я непременно отыщу способ вышибить кредит-другой из толстой задницы МеТраКора.

Эллис наблюдал за гигантским облачным водоворотом антициклона над планетой. Приступ самодовольства миновал, и настроение снова упало. Он вздохнул. Бегство Хайдена привело его дела в такой беспорядок, который бывает только на корейской кухне. Чего греха таить: это была катастрофа.

Видят Элвис и все остальные адвентерские святые, ты, Хайден Стрейкер, лишил старика-отца почти всех преимуществ. Если уж тебе приспичило смыться, то я предпочел бы, чтоб ты был в своем собственном кителе. Ты всего лишь пси-проклятый трус и вор, и я буду истово молиться богу мягкой посадки, чтобы ты каким-нибудь чудом приземлился удачно. И тогда, в один прекрасный день мы встретимся. И тогда я спущу с тебя семь шкур — за то, что ты сделал со мной.

С какой стороны не взгляни, потери были огромны. Прежде всего, нужно было купить камень стоимостью пятьдесят траншей ауриума. Половину суммы — двадцать пять траншей — Эллис пообещал взять на себя. Сумма значительно превышала все его состояние и даже приближалось к пределам его кредитоспособности. Но, чтобы окончательно убедить Контролера Поуп в серьезности своих предложений, он должен был продемонстрировать ей настоящий ауриум — для чего Эллису пришлось взять камень под залог всего своего имущества.

Однако, зная гораздо больше того, что он рассказал Поуп, Эллис потихоньку передал пятнадцать траншей на хранение Джосу Хавкену, а остальные десять невинно затихарил в трюмах «Шанса».

Как Эллис и предвидел, стоило сделке продвинуться к успешному завершению, как Поуп заупрямилась, а потом и вовсе пошла на попятную. Она настаивала, что из двадцати пяти метракоровских траншей Эллис может перевезти в Кагосиму только десять. А когда Ким Вон Чунг явится лично, он получит кредитное обязательство МеТраКора на остальные пятнадцать — обязательство, подлежащее оплате только после благополучной доставки амигдалы на Осуми и получения обещанной поддержки даймё.

Хоть Эллис и предвидел такой поворот, но взбрыки Поуп ему, естественно, не нравились. Однако несмотря на осложнения, скрепя сердце, он все же согласился на новые условия, ибо прекрасно знал, что ради него толпа корейцев согласится выдать себя за Ким Вон Чунга в день получения кредитного обязательства.

Пожалуй, я допустил ошибку, кисло подумал Эллис. Ведь из двадцати траншей, что я заплатил Киму за хризоид, десять были моими собственными. И через десять дней я, совершенно ничем не рискуя, получил бы еще пять траншей и, тем самым, обобрал бы МеТраКор, да еще заслужил бы вечную благодарность Директоров. Кроме того, получил бы письменное разрешение гонять торговые корабли в Европу, что принесло бы мне целое состояние. А теперь без хризоида я не могу получить пятнадцать траншей с МеТраКора, теряю десять траншей, что отошли Киму, и десять метракоровских траншей впридачу. К тому же, еще и проценты по займу… Боже милостивый, я не просто раздавлен в лепешку — я и вывернут наизнанку!