Звездные самураи - Като Кен. Страница 86

— Наши разведчики установили, что все эти купеческие дома пусты, — весело сообщил Синго, заметив, что Хайден разглядывает богатые загородные особняки. — Видите как быстро каньцы дали отсюда дёру?

— Они просто отступили под прикрытие защитных полей Каноя-Сити, — возразил он, до глубины души потрясенный царящим здесь запустением. А сам тем временем думал о том, что каньцам впервые доведется сразиться с армией самураев на одном из их родных Домашних Миров. Возможно ли вообще остановить такую силищу после того как она пришла в движение? Или эти сами не свои до войн лунатики будут гнать каньцев до самой Сацумы, полностью уничтожат находящийся там китайский анклав и широко разольются вдоль всей границы, как не раз уже бывало в ходе конфликтов между Ямато и Санаду? Господи, какой же кошмар я выпустил на волю?!

Наконец он оторвался от созерцания разгромленного особняка Хавкена и сказал:

— Мы уже совсем близко.

— Сражение начнется очень скоро, — сказал Синго.

— Даже немного жаль, что с нами нет Хайго Годзаэмона, — заметил он, выдавая тем самым, что нервничает. — Если вы и вправду собираетесь сражаться врукопашную, то ему бы здесь просто цены не было. — Машина заложила очередной крутой вираж и он с усилием сглотнул. — Хотя, с другой стороны, если бы Годзаэмон-сан сейчас был жив, то нас бы здесь наверняка не было.

— Если бы да кабы! — раздраженно огрызнулся Синго. — Все это сущая бессмыслица. Никаких «если» и «то» быть не может. Просто вы, гайдзины, живете исключительно в своих безумных, самонадеянных мыслях и потому совершенно не понимаете окружающего вас мира. Только Дзэн учит правильно воспринимать действительность: во Вселенной нет никаких «хотелось бы» и «могло бы», а есть только то, что есть, да и это — чистая иллюзия. Не мешало бы и вам научиться это понимать.

«А что если он прав? — подумал Хайден, пораженный печалью этой идеи. — Вдруг все на свете и вправду лишь иллюзия, причем такая, в которой наш собственный выбор не играет ни малейшей роли? Что если на самом деле мы вовсе не обладаем свободой воли? Какой тогда смысл к чему-то стремиться? Разумеется, было бы чистым безумием считать, что твои собственные действия не влекут за собой никаких последствий. Это вело бы к полной безответственности. Но с другой стороны считать так довольно удобно, поскольку, верь я в то же, во что верят самураи, меня не угнетало бы так сильно чувство вины за гибель Дэнни Куинна, и не терзало бы сознание того, что армия явилась сюда из-за меня.

Из переговорного устройства вдруг полился поток каких-то торопливых донесений.

— Отличные новости! Путь для наступления свободен.

— Вы собираетесь ударить прямо по Каное? — в ужасе спросил он.

— У каньцев нет ни купола ни полей.

— Как, и полей тоже?

— Похоже кто-то испортил генераторы. — Синго хохотнул. — Как вы выражаетесь, очень хорошее пси. Причем целая река!

— О, Господи!

Он облизал губы поскольку во рту внезапно пересохло. «Вот и в этом еще одно существенное различие между нами. Американский пси-астрогатор мыслит в категориях подчинения всего пси — любого — своей воле, в то время как даосский матенавт пытается отыскать поток только хорошего пси и воспользоваться им. Пра-а-клятье, талант там или не талант, но сегодняшний день мне нисколечко не по душе!»

Он по-прежнему сидел туго стянутый ремнями в небесном танке, неотвратимо несущем его, Ясуко и Синго навстречу битве. Следующие позади них подразделения начали выстраиваться в боевые порядки. На обращенном к ним краю космодрома пехота рассыпалась по лабиринту многочисленных построек. Здание космопорта прикрывали лучевые орудия. Их самоходные лафеты, двигаясь зигзагами, выписывали длинные восьмерки, демонстрируя смертоносную маневренную силу, готовую в любой момент обрушиться на врага.

В то время как они, оглушительно ревя, маневрировали, большая часть пехоты пропала из виду, укрывшись под завесой радиомолчания и скрытно продвигаясь к лагуне, между тем как остальные начали наступать в направлении города по чавкающей грязи рисовых полей, начинавшихся в четверти мили от городских укреплений.

На полях, раскинувшихся между городом, космопортом и тем районом, где когда-то проживало местное население, укрыться было практически негде. За ними тянулся настоящий лабиринт зловонных садков для разведения рыбы, сейчас превратившихся просто в грязные лужи на дне которых там и сям можно было видеть изломанные скелеты угрей. По мере их приближения к городу становилось все заметнее насколько спеклась и потрескалась усыпанная пеплом от сгоревших деревянных домишек земля. Многочисленные залпы лучевых орудий высушили пруды, оставили от фруктовых деревьев обугленные пеньки, превратили в пар миллионы кубометров солоноватой воды. Вообще, вся эта местность напоминала какое-то преддверие ада. Даже несмотря на радиомолчание, каньцы вполне могли заметить приближающиеся к городу японские части и тогда преддверие превратилось бы в настоящий ад.

Обливающийся потом под своим шлемом Хайден Стрейкер, слушал как Синго по радио отдает распоряжения своим частям и все сильнее тревожился. Наконец, открыли огонь главные каньские батареи, и воздух прочертили красные стрелы. Экипажи небесных танков умело избегали их. Пехота Хидеки Рюдзи по-прежнему скрытно продвигались вперед, а главные силы оставались за пределами видимости, готовые безмолвно, как смерть, атаковать укрепления мезонными резаками, минами и лучевыми ружьями. Каньские лучи беспрестанно били в сторону надвигающейся орды японцев, неся верную гибель подошедшим слишком близко машинам. Пилотам сора-сенша перед боем был выдан приправленный наркотиком тофу, прибавляющий человеку беззаветной храбрости и боевой ярости. И вот теперь ведомые отчаянными пилотами блюдца одно за другим подлетали к отверстиям в куполе и наносили удар по очередному каньскому орудию, затем с ревом взмывали вверх и исчезали вдали, оставляя за собой веселые разноцветные хвосты выхлопа.

Наконец, каньцы прекратили огонь, и из главного портала показались две приземистые машины. Первая двигалась в нескольких футах над землей, направив орудие своей башни на проносящийся вверху небесный танк. Ее окружало защитное поле, похожее на большой красноватый мыльный пузырь. Пилот очередного, собравшегося пикировать на город небесного танка, набрал высоту, будто почувствовав неладное. После этого каньская машина еще несколько мгновений обшаривала стволом орудия небо, а потом развернулась и пошла обратно навстречу второй. Вскоре обе машины снова скрылись под куполом.

В эскадрилье Синго были только отборные пилоты, фанатичные поклонники бога войны Хатимана, преклоняющиеся лишь перед кровью и смертью. Сейчас они неслись вперед, готовые нанести каньцам сокрушительный удар. На головах у них были повязки — символ того, что они готовы пожертвовать жизнью, практически уже мертвы и, поэтому, не испытывают страха смерти и вообще ничего не боятся. Затем двигатели машины, в которой находился Хайден Стрейкер, взревели и с грохотом отбивая ритм войны, небесный танк начал забирать влево. Хайден увидел, что элитная эскадрилья летающих машин Хидеки Рюдзи выстраивается углом, окружая космодром и сбрасывая вниз множество каких-то цилиндров, издали очень напоминающих бомбы. Но в полете под ними вдруг заполыхали тормозные вспышки и они начали мягко приземляться на землю. Из каждого такого цилиндра выскакивал пехотинец и тут же распластывался на земле. Машина, идущая последней, выпустила огромное облако желтоватого дыма. Они вскоре тоже влетели в дымовую завесу и скрывшую от них все происходящее вокруг. При виде катапультирующихся солдат у Хайдена Стрейкера от страха даже волосы на голове начали вставать дыбом. От осознания того, что скоро очередь дойдет и до него, у него мгновенно пересохло во рту.

Из города навстречу японцам снова начали выползать каньские наземные боевые машины, и Хайден Стрейкер вдруг заметил на лице Синго удивленно-радостное выражение.

— Они решили принять бой! — воскликнул он.