Лучший способ спрятаться (СИ) - Майская Екатерина. Страница 23

— Три раза вместе с тем, когда мы познакомились?

— Нет. Вместе с тем — четыре.

— Интересно, — шеф внимательно и задумчиво изучал печеньку, выданную мне в столовой, как будто на ней что-то написано. Тоже перевела взгляд на блюдце — нет там надписей, это точно!

Потом он посмотрел на меня. Глаза у него потемнели почти до черного, и на уровне царапающих кожу ощущений я почувствовала какую-то волну. Волну чего-то холодного и пробирающего до костей. Как будто оказалось посреди поля в мокрой одежде и на пронизывающем ветру. Вцепившись с чашку с горячим чаем, ждала ответа.

— Правда. Только я знаю о трех. Расскажите.

— Сначала, я бы хотела сказать Вам спасибо. Вы спасли мне жизнь, потому что этот кусок стекла летел мне в горло. Я это видела и понимала, что жить мне осталось недолго как никогда ясно.

Рука дёрнулась, и я бессознательно провела по небольшому шрамику на щеке. Я не оборотень, но Василий Васильевич сказал, что за неделю заживет. Особенно, если на ночь буду мазать той штукой что он мне дал. И следа не останется.

— Я была немного не в себе и, наверное, нарушила определенные правила этикета, когда дотронулась до вас, но тогда я просто хотела вас поддержать. Извините, если это вас задело.

— Не задело. Я понимал, что ты в шоковом состоянии. И вела ты себя вполне адекватно. У меня бывалые оперативники в обморок падали.

— Спасибо. Так вот, коснувшись вас, я впервые увидела эпизоды, которые ко мне не имеют никакого отношения. Я потом долго думала об этом. Точно не имеют. Но не могу исключать, что это просто мое богатое воображение, не имеющее никакого отношения к реальности.

Я вновь посмотрела в потемневшие глаза. Тяжелая аура все еще висела в воздухе, но уже не пугала. Краем сознания я ее фиксировала, но принизывающего льда не было.

— Первое покушение: на вас недалеко от управления, я узнала улицу, бросился мужчина с ножом. Одет он был странно, да и улыбка у него была за гранью нормального. Он выглядел как сумасшедший. Было?

— Было. После этого мы зафиксировали появление нового наркотического вещества с магической составляющей. И накрыли целую сеть подпольных курилен.

— Второе покушение. Я не знаю, где это было. Я просто видела вас раздетым по пояс, — блииин, но краснеть то я тут точно не планировала! — в каком-то медицинском кабинете. Темноволосый мужчина в белом халате обрабатывал Вам рану на правом плече и сказал: «Я не для того шел в медицинский, чтобы штопать тебя после каждого ранения. Что я матери скажу?»

— Даже так… — шеф постучал пальцами по столу, как будто наигрывая какую-то мелодию на клавишах, — Вы видите ситуацию с диалогами и действующими лицами?

— Да. Сначала приходит сигнал о важности видения. Если моей жизни опасность угрожает именно сейчас или в ближайшее время, я застываю на месте, — я поморщилась. — Иногда с этим потом возникают проблемы. Потом я обычно могу сесть и спокойно, не спеша просмотреть весь жизненный отрывок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вы сказали, что видели три покушения. Пока вы описываете все очень реалистично. Но третьего нападения или даже его возможности я не припомню.

— Третье покушение: вы на приеме. Большой светлый зал. К вам подошёл блондин в возрасте, и вы вдвоем взяли по бокалу у подошедшего к вам слуги. Вы разговаривали о каком-то виконте, прибывшем с иностранным посольством. Из своего бокала вы не отпили ни глотка. Так и продолжали держать его в руках. К вам подошёл слуга, вас вызвали к императору, вы поставили бокал и ушли.

— Думаете в бокале был яд?

— Я не думаю, я знаю. Ну или не совсем я, но знаю. До того, как подойти к вам, слуга растворил в одном из бокалов что-то, принесенное с собой. И шел он целенаправленно к вам, избегая других гостей и повернув бокалы так, чтобы вы взяли именно этот, ближайший к вам.

— Вы сможете описать слугу? Внешность?

— Смогу.

— Что-нибудь отличало это видение от ваших более ранних?

— Да, обычно я вижу ситуацию стоя чуть позади или за спиной того, чье это воспоминание. Последнее воспоминание я видела с необычного ракурса. Как будто немного сверху. Без привязки к конкретному человеку. Я испугалась.

— Испугались?

Что ж у него за дурацкая привычка переспрашивать последнее слово??

— Да, испугалась. Я всегда боялась лишний раз касаться людей, по причинам, которые озвучила ранее. Только если есть какие-то подозрения. А теперь…

— А теперь?

— Я теперь я боюсь, что вовремя не коснусь и не смогу предупредить. Четвертое покушение — при нашей встрече, пятое — вчера.

— Вы думаете покушались на меня?

— Не знаю. Может взрывное устройство сработало на другие факторы, а то, что вы вошли в комнату в этот момент — случайность. После четырех предыдущих случаев. Если бы я вчера коснулась Миланы или вас, возможно я бы увидела взрыв, и никто бы не пострадал…

— Никто итак не пострадал. Все живы, а это — главное. Вы можете письменно мне описать все свои видения? Вспомнить диалоги? Возможно там было что-то, что заинтересует меня.

— Могу.

— Тогда я освобождаю вас от работы, пока вы все не напишите. Можно воспользоваться моим столом и кабинетом, чтобы вас не отвлекали. Мне нужно сейчас вас покинуть.

— Хорошо, Ярослав Александрович. Я буду у себя на месте.

Проводив шефа взглядом, стала собирать все обратно на поднос. Видения — видениями, а посуду после чаепития мыть надо.

Никогда не думала, что дотошно фиксировать все подробности и детали — так сложно! Вдруг я упущу что-то на мой взгляд не важное, а для шефа — это будет ключ к отгадке.

Особенно сложно оказалось в подробностях описать то видение, которое у меня было, когда я встретила шефа. Решила, что кровавые подробности описывать не буду, а вот помещение, напавших людей, вид за окном — все как заказывали.

Шеф вернулся через три часа. Передав ему заполненные аккуратным почерком пять листов, я развернулась к выходу из кабинета, когда услышала:

— Интересно, а дар у вас переходит со стороны отца или матери? Графа Чернышева или графини Бельской?

Те секунды пока я поворачивалась к нему лицом, мой мозг просчитывал варианты развития событий. Но утыкался в паническую атаку со стороны всего остального организма и в итоге застыл, как мороженное в морозилке.

— Вы знаете?

— Я — знаю. Больше практически никто. Вы решили сбежать от опекуна? Могу я узнать почему?

— Вместе со своим внебрачным сыном и его матерью, которых он выдает за семью погибшего брата, они хотели меня…

В груди опять сжался жесткий ком и перекрыло дыхание

— Они хотели меня скомпрометировать, женится, присвоить мое наследство, и после рождения первого ребенка — избавится от меня.

— Думаю, спрашивать откуда у вас это информация, бессмысленно. Увидели?

— Увидела. Не за один раз.

— К сожалению, это не может являться доказательством в суде, но вы все же запишите мне все, что вы видели с подробностями: место, если узнали, во что были одеты говорившие, фразы диалогов… Даже вид за окном. Хорошо?

— Хорошо.

— Кстати, Ариадна, а почему вы никому раньше не рассказывали про свой дар?

— Хотела. Несколько раз. Понимаете, раньше, когда я хотела кому-то что-то рассказать о даре, когда я дотрагивалась до этого человека, то я видела, как происходит что-то плохое. Я чувствовала, как я тону или задыхаюсь отравленная чем-то. Или на моих руках в крови умирает тот, кому я это хотела рассказать. Когда я коснулась вас, когда вы ставили мороженное, то я не увидела гибели ни вас, ни себя. Это что-то до значит.

— Понятно. А это вам, Ариадна.

Шеф протянул мне тонкую папку по виду похожую на ту, в которых у нас хранятся дела.

— Что это?

— Прочитайте, изучите и добавьте то, что считаете нужным. Эта папка будет хранится у меня в кабинете, а не в кадрах.

На папке надпись: «Чернышева (Бельская) Ариадна Александровна»

Слов нет… Одни междометья и предлоги направления…