Как я не хотела спасать мир (СИ) - Славачевская Юлия. Страница 57

Вот рожу я в этом союзе, не приведи Господь, вместо девочки парня… и что? Мне в его рабство писюхе малолетней отдавать или в монастырь пристраивать? А если, избави Боже, от него кто откажется, так и на расстрел привести?! На благо опчества, так сказать?.. Ну уж нет! Не согласная я! Не бывать такому, или я не химерина.

— О-ба-на! — моргнула я, недовольно уставясь на пустое место. — Это ваш вариант ухода по-английски? А попрощаться? А выпить на посошок? А устроить брудершафт?

— Еще успеешь, милая, — заверил меня папа, за руку утаскивая в большой дом красного кирпича в староанглийском стиле, — и на посошок… и на два…

Я шла и удивленно вертела головой.

Двухэтажный дом в виде буквы «П» у нас почти замок. Он весь пронизан светом и запахом лимонного масловоска. Я даже, как ни рвалась, не успела полюбоваться садом а-ля итальяно, с мощеными дорожками и красивыми выстриженными из деревьев и кустарника фигурками.

— У вас вся долгая жизнь впереди, — забил папа последний гвоздь в гроб моего самоощущения.

— И почему мне это не нравится? — задала я чисто риторический вопрос.

— Знаешь, Вилард, — выступила вперед мама, — я сама займусь нашей дочерью. Тебе сейчас лучше дождаться родителей Грегори в кабинете. — И ласково улыбнулась мне: — Пойдем, дорогая, я покажу тебе твои покои.

И мы пошли. И, что самое поразительное, папа не стал спорить. Просто поцеловал меня и маму и ушел.

Мы прошли по дому с большими эркерами, скорее чопорному, нежели обставленному с бездумной роскошью, и пришли в комнату практически один в один напоминающую мою комнату за Земле. Все такое же розовое, кружевное и сопливо-девчачье.

— Мда, — огляделась я по сторонам, — и кажется, что ничего не изменилось, кроме меня.

— Давай помогу, — мама начала осторожно освобождать меня от остатков доспехов. Когда мы справились совместными усилиями, то родительница ласково, но твердо отправила меня в ванную комнату. — Иди, приведи себя в порядок, а потом поговорим.

Когда я вышла отмытая, освеженная и замотанная в махровый халат по самые уши, меня уже ждал поднос с обедом и мама с нежной улыбкой. Но я не купилась. Слишком странные обычаи и еще более странное поведение.

— Итак, — стянула я с волос полотенце и отбросила в сторону, — каким образом вы попали в другой мир?

— Настоящая химерина, — подмигнула мне мама, — всегда начинает с главного. — Она уселась в кресло, закинула ногу на ногу, поправив белое кружевное платье и сцепила пальцы на колене. — Нас изгнали.

— За что? — так же кратко поинтересовалась я, присаживаясь напротив ее и придвигая к себе поднос.

— Твой отец постоянно бунтовал против своей судьбы, — ответила мама. — Он упорно не хотел подчиняться нашим законам. И когда в очередной раз он их нарушил, то наш Совет химерин постановил изгнать его из нашего мира. Навсегда, как отступника.

— И? — прищурилась я, болтая ложкой в густом супе. — Одного?

— Одного, — кивнула родительница, не сводя с меня взгляда. — Но я воспротивилась. И согласилась уйти с ним, если постоянное изгнание заменят на временное. А поскольку химерины очень ценны, то Совет пошел на уступки и изгнал нас на время на Землю, где ты и родилась, после того, как твой отец прекратил видеть во мне врага.

— Погоди, — отложила я ложку и потерла лоб в недоумении, — папа тебя не любит?

— Твой отец меня любил всегда, — усмехнулась мама, — просто ему было трудно это признать. У нас был очень тяжелый период в жизни, но мы все же смогли выяснить наши отношения и в результате родилась ты.

— А почему вы мне ничего не рассказали? — задала я новый вопрос. — Кто вы, откуда?

— А как ты себе это представляешь? — хмыкнула мама. — Дорогая дочка, мы не из этого мира и вообще не люди? И это при том, что мои способности были блокированы и я не могла изменяться? Какие доказательства мы могли тебе предоставить?

— Мда, — молча согласилась с ней я, вспомнив свое детство и юность.

— Я и так старалась сделать, что могла, — продолжала мама. — Ты родилась настоящей химериной и, как все мы, была достаточно непривлекательной. Это дало мне надежду, что у тебя все же может появиться Хранитель. И я натолкнула тебя на мысль о придуманном друге. И поверь, это был самый счастливый день в моей жизни, кроме твоего рождения и признания в любви твоего папы, когда на твой зов откликнулся Грегори.

— Девочки, — поскребся ко мне в комнату папа, — прибыли родители Грегори. Так что я буду занят некоторое время, если вы только не захотите к нам присоединиться.

— Мы придем чуть позднее, Вилард, — крикнула мама. — Зое обязательно нужно будет познакомиться со своей новой семьей.

— Конечно, дорогая, — откликнулся отец, впрочем, без особого энтузиазма.

— Он сильно переживает, — пояснила родительница, когда папа удалился. — Ты слишком молода для замужества, но все происходит так быстро. И если вас не связать сейчас, то никто не знает какие будут последствия. Грегори и так уже нарушил все мыслимые и немыслимые законы и правила. Он на грани изгнания, но Хранитель не сможет выжить один в другом мире, а ты… — Она промокнула глаза. — Ты и так слишком долго была одна.

Нет, все было разумно и логично, но от этого не стало нравиться больше. Как-то все обдавало… рабством. Вроде бы как мне дарили в собственность другого человека. Замечу: человека, недовольного этим. И этот подарок был на всю жизнь. Ни у него, ни у меня уже не могло быть других партнеров и возлюбленных. И именно это было страшно. И безысходно.

— А почему обязательно нужно подчиняться этим дурацким законам? — не выдержала я, не в силах скрыть свое возмущение. — Почему нельзя жить в другом мире?

— Потому что рожденные в этом мире, — мама пристально посмотрела мне в глаза, — мы теряем наши способности в других мирах и существуем лишь на одну сотую часть.

— Но я… — начала говорить я. В это время мама приложила палец к губам и усмехнулась, скосив глаза в сторону двери. Я кивнула и договорила: — Все равно не согласна, но подчиняюсь!

— Моя умничка! — просияла родительница. — Хочу только добавить, что после того, как ты выйдешь замуж, над тобой будет иметь власть только Совет. Даже, мы с папой можем лишь советовать, а не приказывать.

— А Совет… — сощурилась я на маму, и она в ответ кивнула на невысказанный вопрос. После этого стало как-то легче дышать.

— А что это за испытания? — сменила я тему, размышляя над тем, что узнала.

— Каждый Хранитель получает свое задание, — родительница сменила позу и подвинула ко мне поднос с остывающим обедом. — У каждого оно свое, но цель всегда одна — доказать, что он способен сохранить свою химерину. Поэтому каждый Хранитель с детства учиться владеть любым оружием и занимается боевыми единоборствами. А также постигает науку страсти нежной и умение развлекать спутницу.

— И все проходят? — полюбопытствовала я, начиная крошить хлеб.

— Все, — дернула уголком губ мама. — Потому что это не только испытание для Хранителя, но и для химерины тоже. Они проходят его вместе. И, вообще, хочу тебе сказать, что мы призываем спутников не по прихоти. В нашей природе заложены четкие критерии — с кем мы будем счастливы. Исходя из этого, твоя суть химерины посылает зов. Так что не кори себя, ребенок, ты не испортила ему жизнь — ты дала ему новую возможность.

— Если бы еще и Грегори это понимал, — пробормотала я, отодвигая остывшую еду.

— Если не дурак, со временем поймет, — заверила меня мама, вставая. — Думаю, скорее раньше, чем позже. А теперь давай приведем тебя в порядок и пойдем знакомиться с твоими новыми родственниками!

— Даже не знаю, — пробормотала себе под нос, — кто больше будет счастлив по этому поводу — они, что им меня подкинули, или я, что мне их навязали.

Но одеваться пошла. Любопытство замучило. Мне теперь вроде бы полагалась свекровь. А это, судя по анекдотам и рассказам, такой страшный зверь, которым даже на ночь не пугают.

— Мама! — с остервенением дергала я кружева на белом с розовым платье, похожем на сахарную вату. — Мне обязательно в этом безобразии нужно знакомиться? Не могу я их просто так напугать? Без спецэффектов?