Ледяной огонь - Каттнер Генри. Страница 8

Котар кивнул.

– Это легко понять… но сперва я должен найти Куроса.

Женщина нахмурилась.

– Почему Куроса? Он – ничто!

– Он унес Ледяной Огонь, – усмехнулся Котар, показав белые зубы. – Я хочу вернуть меч.

Леита мягко рассмеялась.

– Я могу предложить тебе дюжину мечей. Бери любой… пойдем!

Повернувшись, она поднялась. Гибкое тело изогнулось под черной, облегающей тело тканью. Прекрасная женщина, волшебная Леита. «В другой раз, – сказал сам себе Котар, – я покажу ей, как человек, не исчезающий от простого щелчка пальцев, может ублажать плоть. И надеюсь, это понравится ей намного больше, чем ласки Ватика».

Последовав за колдуньей, варвар вышел из комнаты и поднялся по деревянным ступеням на второй этаж башни, где Леита занималась колдовством. Он увидел множество пузырьков и пергаментов, расставленных в определенном порядке в шкафах. С потолка свешивались крысиные хвосты, кошачьи шкурки, используемые для колдовства. На нескольких подставках лежали открытые фолианты, хранившие мудрость тысяч волшебников.

На треножнике, покрытом бархатом, покоился огромный серебристый шар. Поверхность шара блестела так, что на него было больно смотреть. Леита подошла к шару, прикоснулась к нему пальцами. Котар увидел, как исчезла серебристая оболочка и шар превратился в кристалл, внутри которого кружились черные клубы дыма.

– Посмотри, чужеземец! – прошептала Леита.

В кристалле появилось крошечное изображение меча. Должно быть, большого двуручного меча со сверкающим клинком, который мерцал, когда на него попадали солнечные лучи.

– Иортос владел этим мечом. Иортос – герой Алвии, защищал им свою родину. Меч твой, только скажи.

Пальцы колдуньи задвигались снова, и на месте изображения двуручного меча появился изогнутый ятаган с красной бархатистой рукоятью, на которой сверкала синяя драгоценность.

– Саломор дрался этим мечом, когда уничтожал богов-демонов Оазии. Если он тебе нравится, кивни.

– Ледяной Огонь выковал Азгоркон, – громовым голосом произнес варвар. – Азгоркон дал его мне, когда я помогал королеве Эльфе. Без Ледяного Огня я чувствую себя голым. Мне нужен только Ледяной Огонь.

– А Курос унес твой меч? – спросила Леита.

Ее пальцы опустились на кристалл, и он снова стал шаром. Ее раскрашенные веки закрылись, черные крылья ресниц упали ей на щеки. Она словно перестала дышать, стала словно восковая фигура.

– Посмотри, – выдохнула она.

Теперь в кристалле Котар увидел Куроса, сидевшего на плоском камне у прозрачного бассейна, где весело играли обнаженные наяды. Две из них держали гроздья пурпурного винограда у губ Куроса, заставляя его глотать эти плоды Нирваллы.

– Этот виноград не дает стареть, – прошептала Леита. – Курос, как и Таладомис, бывал здесь не раз. Иначе они давным-давно умерли бы. У Куроса есть мечта привести сюда солдат и навсегда прибрать Нирваллу к рукам. Плохой, злой человек. Он разрушит наш мир, если его не остановить, – выдохнула Леита. – Да, может быть, так и будет, если ты отправишься восвояси и не поможешь нам. Иди и забери у Куроса свой Ледяной Огонь.

Тут Леита предостерегающе подняла палец:

– Но я должна тебе еще кое-что сказать. Ты не сможешь убить Куроса в Нирвалле. Он защищен нашими чарами, которые хранят молодость. В Нирвалле нет смерти. Человек, попытавшийся убить в Нирвалле, умрет сам.

Котар нахмурился.

– Клянусь Дваллоком! Ты испытываешь мое терпение, перечисляя ограничения, которые в твоем мире накладываются на человека. Очень хорошо. Я буду осторожен… но, надеюсь, я смогу придушить его немного.

Женщина засмеялась, откинув голову.

– Да, Котар… придуши его, но не убивай!

Ее правая рука опустилась. Это послужило сигналом. Котар почувствовал холод, словно попал в огромный ледник, похожий на ледники на вершинах Кимберии и Туума. Цепи, до сих пор висевшие у него на руках, исчезли.

Котар задохнулся…

…Курос находился в пяти футах от него. Император лакомился виноградом, который скармливали ему обнаженные наяды. Котар увидел пальцы, унизанные драгоценностями, шею с золотой цепью, украшенной огромным изумрудом. На коленях императора покоился Ледяной Огонь.

Волшебные ягоды возвратили Куросу молодость и силу. Котар напряг мускулы и прыгнул вперед.

Курос краем глаза заметил варвара. Он отскочил в сторону, толкнув на Котара одну из наяд, так что та оказалась между ним и варваром. Правая рука Куроса метнулась вниз к рукояти Ледяного Огня. Со свистом голубоватый клинок вылетел из ножен.

Наяда закричала, когда ударилась о колени Котара, сбив варвара с ног. Котар тяжело упал прямо под ноги молодому императору.

Огромный меч взлетел вверх, готовый ударить. Кимберианец лежал, хватая ртом воздух. Кончик меча уперся ему в горло.

– Подожди! – закричал Котар. – На этом мече лежит проклятие.

– В чем дело, варвар? Скажи мне, перед тем как я убью тебя… расскажи мне, как ты попал в эти тайные земли? Я хорошо заплатил Таладомису за привилегию бывать здесь! Если каждый вор Авалонии сможет переправляться в Нирваллу, я стану подозревать, что волшебник обманул меня.

Почувствовав, как острие меча впилось ему в шею, Котар забормотал:

– Я зацепил твою мантию цепью, когда ты исчез. Но это не важно. Важно то, что нет человека, кроме меня, который мог бы владеть Ледяным Огнем.

Император не по-доброму засмеялся.

– Лгун! Посмотри на мои драгоценности. Посмотри на изумруд, который висит у меня на шее. Люди умирают за такие вещи. Сами по себе они стоят целого королевства.

– Стекляшки, – усмехнулся Котар.

Курос, чуть испугавшись, поспешно бросил взгляд на свою левую руку, на которой он носил три кольца. Он поглубже вдавил острие меча в горло Котара, так что по бронзовой от загара коже варвара поползла струйка крови.

– Лгун, они…

В бешенстве Курос высоко поднял свою левую руку, так что желтый свет солнца Нирваллы заблестел на драгоценностях. Кровь прилила к лицу императора. Он выцарапал огромный изумруд из золотой оправы.

И тогда Котар рванулся. Ладонями он сжал клинок и отбросил его в сторону.

Перекатившись на бок, варвар навалился всем телом на ноги императора. Курос полетел на спину и сильно ударился о камни. До того как император сумел подняться, Котар прыгнул. Его могучие пальцы глубоко впились в жирное горло, когда он всем телом обрушился на императора. Пальцы сжались.

Курос попробовал закричать, но не смог. Глаза императора выпучились, его толстые щеки затряслись. Рот – огромный, искривленный круг посиневших губ. Слабые руки, которые ласкали обнаженных наяд, теперь бессильно дергались, пытаясь высвободиться из-под навалившегося тела.

Пальцы Котара глубже и глубже впивались в горло. Наконец он ослабил хватку.

Курос издал свистящий звук и стал ловить ртом воздух.

Варвар нахмурился.

– Ты хочешь умереть?

Курос бешено затряс головой.

– Нет, – прошептал он. – Нет, нет… имей жалость, варвар!

– У меня найдется немного жалости, Курос… если ты расскажешь мне о заклинаниях Таладомиса, которые позволяют владеть Спиралью Нирваллы.

Это был верный ход. Кимберианец великолепно понимал, что Курос, постоянно дрожал за свою драгоценную персону и не мог чувствовать себя в полной безопасности, даже в таком мире, как Нирвалла, не приняв дополнительные меры предосторожности. Перед тем как заплатить за Спираль, Курос получил всевозможные уверения в том, что будет в полной безопасности в волшебной стране.

Таладомис рассказал ему о чудесном рубине и о волшебстве, скрывавшемся в нем, волшебстве, которое могло вернуть Спираль в Нирваллу. Некромант хвастался своей хитростью. Ни одно заклинание не могло помочь найти камень. Но император выудил из колдуна его тайну. Понимание, появившееся в глазах Куроса, подсказывало Котару, что он прав.

– Я… Я не знаю, – бормотал Курос, морщась от боли.

Железные пальцы снова сжались на его горле. Курос бил по воздуху своими пухлыми надушенными руками, хватал воздух синими губами.