Одаренный: ученик (СИ) - Волков Тим. Страница 3

Закричали. Началась толкучка. Все рванули кто куда.

— Пушкин! — дребезжащим голосом окликнул незнакомец графа.

И тот на свою беду оглянулся, привыкший после долгих лет службы к командным голосам.

— Сдохни! — прошипел незнакомец.

Грянул выстрел.

Но судьба вмешалась в час расплаты. Одна из гостей — та самая, что обсуждала отсутствие нижнего белья у Шерер, — обезумев от страха, бросилась к двери, толкнув при этом ненароком и самого стрелявшего именно в тот самый момент, когда он нажимал на спусковой крючок.

Рука незнакомца дернулась. Пуля полетела гораздо ниже цели, прямо в сына Пушкина, княжича Александра...

Ворвавшийся в помещение холодный сквозняк задул свечи, погружая все во мрак.

Глава 2. Живой

Млечная пелена медленно сползала. Я понял, что лежу, хотя должен был... что? Стоять? Висеть вниз головой? Парить облачком в небе? Кто бы знал, что происходит после смерти? Один факт того, что сознание не умерло уже радует — будет над чем подумать ближайшую тысячу лет. Или сколько мне осталось проторчать в аду?

А то, что я в аду я не сомневался. Хотя...

Теплые женские руки прикоснулись живота, поползли вниз. Так, стоп. А это еще что такое? Чьи это руки? Смерти? Дьявола? Его демонов?

Я невольно дернулся, сжал кулаки, пытаясь найти в них свой нож. Но оружия не было, да и тело едва ли сейчас меня слушалось. Слабость, оцепенение. Не до конца еще видимо отошел от прыжка в плазму.

Мягкие, нежные ладони незнакомки — я был уверен, что это именно девушка, — опускались все ниже и ниже, пока не обхватили...

— Э-экх... — хрипло выдохнул я.

— Проснулись, мой господин! — радостно произнес женский голос.

Ага, проснулся. Кажется, жив. Хотя уверенным сейчас хоть в чем-то сложно быть.

Я открыл глаза.

Комната. Такая огромная, что весь мой космический челнок можно на ремонт сюда поставить. Хотя, починкой кораблей тут явно не занимались. Все дорогое, все блестит золотом. И все какое-то старинное, что ли... Нет, не в том смысле, что сыпется и рушится, как все тот же мой корабль, будь он не ладен. А по своей сути. Настолько давно вышедшее из моды, что вновь ставшее модным. Раритет.

Я приподнял голову, глянул на красотку, которая трогала меня. Короткая юбка, вроде спецформы, упругая грудь, обтянутая явно маловатой блузкой. На надзирательницу незнакомка не похожа. Уже хорошо. На демонессу тоже.

— Ты кто? — спросил я, даже не зная, чего ожидать от ее ответа.

А вдруг все же скажет, что она Люцифер и все это — ад?

— Я Марина, ваша служанка, — ответила девушка.

— Моя служанка? — переспросил я, явно не ожидая такого поворота событий.

Конечно, потаскухи с планеты Красный Амстердам могли за отдельную плату тебе и не такое сказать, но я чувствовал, что произнесенное сейчас было не выдумкой.

Я в раю, вот в чем дело.

— Велено было натирать вас маслами, чтобы рана скорее затянулась, — продолжила Марина, немного засмущавшись. — Вот я и... я разбудила вас?

— Что вообще происходит? Где я?

Я напрягся сильней. Потом закрыл глаза, попытался воззвать к линиям эира. Что-то горячее и плотное ударило в мозг, да так, что я едва не упал. Фон был, но точно не эир. Черт, куда же я попал?!

— Вы в доме Пушкиных, — растеряно ответила Марина. И испугано добавила: — В вас стреляли!

Это я помнил. Действительно стреляли — штурмовики по всем направлениям. А потом — пике и плазма. Меня должно было поджарить за одну сотую секунды, превратить в звездную пыль, но...

Что-то явно пошло не так.

Я ощупал себя. Голый.

И какой-то не такой. Где мои шрамы, где мышцы? Тело какое-то, словно бы не мое. Дряблое. Худое.

— Марина, — прохрипел я, догадывавшись о произошедшим. — Ну-ка, принеси мне зеркало. Есть у вас тут зеркала?

— Конечно. Сейчас.

Девушка подала мне просимое, и глянул на самого себя.

— Пожалуйста, княжич.

«Княжич? — отметил я про себя. — Становится все интересней и интересней».

И заглянул в зеркало.

Нет, я не закричал в ужасе — выдержка космического пирата не позволила этого сделать. Но удивился, чего уж скрывать.

На меня смотрело абсолютно чужое лицо, молодое, лет восемнадцати. Прямой нос не в пример моему прежнему, кривому, переломанному, голубые глаза, темные волосы. Кожа бледная, явно ухоженная.

— Марина... — произнес ошарашено я, возвращая зеркало. — Говоришь, мы у Пушкиных?

— Верно, — кивнула девушка, от чего ее шикарный бюст так же плавно качнулся. Боги, и как еще держат эти лямки такой груз?! — В вашем фамильном имении.

Так, это уже становится интересным.

— В моем фамильном имении, — задумчиво повторил я.

В голове лихорадочно кружили мысли. Так, я должен был умереть. Это абсолютно точно, плазма смертельна для всего живого.

Но не умер.

Вместо этого попал в тело какого-то парнишки, в прошлый век. А может, и еще позапрошлый — такая лепнина и резные ручки когда модны были? В XIX веке?

Вот ведь фантастика! Кому скажи — не поверят. Хотя, наверное, говорить как раз никому и не надо — действительно не поверят и отправят в психушку. А мне вроде и тут пока неплохо. Все-таки, я теперь не гуль с горы, а княжич, со своим имением. Так то!

Нужно осторожно выяснить подробности моей личности, чтобы играть в эту игру. Кажется, боги дали мне еще один шанс! Тысяча чертей, ты везучий, Рекс Старк! Чертовский везучий! Еще одна жизнь в запасе! Как у кошки!

На душе стало спокойно. Не поймали меня штурмовики, не схватил Император Зорг. Выкуси, осьминог трепанный! И ты, Естер, тоже выкуси. Мозгов бы тебе поменьше, да преданности Императору убавить — я бы давно уже тебя в кровать затянул.

— Марина, — произнес я, откидываясь обратно на подушку. — Ты говорила, что мазала меня маслом, пока я спал?

— Верно.

— Так вот — продолжай, — велел я, удобней располагаясь на лежаке. — И прошу тебя — не пропусти ни одну часть моего тела!

Я был в раю! Из космических бездн, мрака и сырости я вдруг переселился в тело восемнадцатилетнего парня, княжича влиятельного рода, которого по одному мановению мизинца готовы всячески ублажать. Разве это не рай? Боги, да я хочу здесь остаться!

И я тут остаюсь!

Дверь открылась, когда массаж был в самом разгаре. Марина усердно натирала мои конечности, а я руководил процессом, говоря, когда ускориться, а когда напротив, замедлиться.

Ох, это тебе не мозолистые трудовые руки дешевых потаскух из Красного Амстердама, которыми можно шлифовать бруски! Тут нежные, мягкие, теплые...

— Саша! — в комнату вошел какой-то мужик, встревоженный и растерянный.

Он явно не ожидал увидеть такое.

— Господин Федор Иванович, — низко поклонилась Марина, тут же отходя в сторону и потупив взор.

Недовольный оборванным процессом, ворча, я прикрылся одеялом. Судя по поведению служанки, дядька этот не последний здесь человек. Поэтому пришлось подавить в себе желание крепко выругаться.

— Саша, как ты себя чувствуешь? — немного отойдя от шока, спросил вошедший.

Я неопределенно пожал плечами.

Гость подошел ближе. Одет он был весьма необычно — черный фрак, жилетка, вычищенные до блеска туфли. В руках элегантная трость, видно, что очень дорогая. Лицо ухоженное, а общие схожести в чертах говорили о некотором родстве с тем телом, в которое я угодил. Отец?

— Как я себя чувствую? — повторил я. — Нет то, чтобы хорошо, но и не совсем плохо, в общем, относительно нормально.

Ответ смутил Федора Ивановича.

— Сын, в тебя стреляли!

— Стреляли, — кивнул я, вспоминая слова служанки. — Было дело. И это не самое лучшее ощущение, которое я испытывал.

Это было правдой. В меня пару раз стреляли в моей прошлой жизни и я знал о чем говорил.

— Но уже лучше. Впрочем, количество сеансов массажа я бы все же удвоил — только они и спасают от боли.

Федор Иванович зыркнул на Марину, но ничего не сказал. Потом, подойдя еще ближе, произнес: