Гром над Тьмой Часть 3 (СИ) - Машуков Тимур. Страница 9

Что ж, видимо, нам опять предстоит провести ночь в лесу. Не то, чтобы я была против, но все же комфорт я люблю больше, чем ветки, впивающиеся в тело. Ладно, еще один раз потерплю, а потом точно выберу самую дорогую гостиницу в ближайшем городе и завалюсь на мягкие перины.

Нюх Бурана привел нас к небольшому озеру, берега которого обильно заросли высокой травой. Правда, место, к которому мы вышли, было будто специально оборудовано для стоянки — небольшая поляна и мягкий песчаный берег так и шептали о скором отдыхе.

— Так, мои красивые, — заявила я, — распределяем обязанности. Николь ставит палатку и оборудует спальные места, Ингрид готовит ужин. Буран вместе с ящером не путаются под ногами.

— А что будешь делать ты? —возмущенно спросила бывший рейнджер.

— Естественно, руководить. Мой будущий муж привил мне хорошую философию — если есть возможность лениться, надо лениться. Если твою работу может сделать кто-то другой, пусть делает. Поэтому я буду руководить, желательно, не вставая с кресла.

Что-то недовольно пробурчав себе под нос, девушки занялись делами, а я, достав из кольца удобное кресло, расположилась в нем с бокалом легкого вина.

Наши ездовые животные стояли рядом, недовольно косясь друг на друга. В конце концов, ящер не выдержал и показал Бурану язык. Тот немедленно щелкнул пастью, едва его не откусив. И в тот же миг хрупкое перемирие было нарушено. Завизжав, как циркулярные пилы, благородные скакуны бросились друг на друга, сцепившись в схватке, точно уличные шавки, и кубарем улетели за ближайшие деревья. Оттуда немедленно послышался злобный рев, какие-то визги, полыхнуло эфиром.

— Надеюсь, они не спалят нам лес? —вслух подумала я, с интересом прислушиваясь к происходящему. Глядя, как суетятся девушки, я в очередной раз поразилась очень правильной философии Влада. Странно, что он стал богом Равновесия, а не Лени. Хотя, он иногда может развить такую бурную деятельность, что кажется, будто под ним земля начинает гореть. Интересно, а он хоть раз в жизни отдыхал по-настоящему, без беготни и ежесекундного ожидания удара в спину? Надо ему как-нибудь устроить нормальные выходные, полные веселья и разврата. От этой мысли меня аж в жар кинуло, и я невольно облизнулась. Но в этот момент на меня почему-то посмотрела Ингрид, которая до этого стояла ко мне задницей, склонившись над котелком. Увидев мое довольное лицо, она жутко покраснела, выпрямилась и зачем-то спрятала руки за спину.

-Готово, — сказала она, еще раз помешав суп с мясом склота, которое она буквально вырвала у Николь, заявив, что та ни черта не понимает в готовке, и что просто так жарить это мясо — непростительный грех, а ее жаркое даже Хард есть не будет. Нужные овощи были предоставлены мной, а всяких травок, успешно заменивших специи, она нарвала поблизости, перед этим их все перенюхав, а некоторые даже попробовав на язык. В итоге запах от котелка шел обалденный и вызывал обильную слюну. Даже Николь, вначале с подозрением следившая за каждым движением Ингрид, теперь принюхивалась к ароматам, идущим от котелка, с мечтательным выражением лица.

Не успели мы накрыть на стол, как из леса показались наши горе-вояки. Расцарапанные морды, покрытые грязью тела и блестящие воинственным светом глаза. Как по приказу, они вошли в воду, при этом продолжая злобно порыкивать друг на друга.

Похоже, Буран нашел себе достойного противника. Нет, он был благородным конем и в честной драке один на один магией не пользовался, впрочем, как и ящер Ингрид. Поэтому мужики выясняли, кто тут альфа и, похоже, разборки еще не закончились. Даже плюхнувшись в воду по разные стороны от берега, они продолжали обмениваться гневными фырками, махать хвостами, выражая всяческое презрение друг к другу. В конце концов, не выдержав, они вновь сцепились, но уже в воде, и ночную тишь опять разорвали вопли разъяренных животных.

— Делаем ставки на победу — я ставлю на Бурана!

— Поддерживаю, -присоединилась ко мне Николь.

— Хард очень сильный... — с сомнением протянула Ингрид. — А что ставим?

— Ну-у-у-у, -задумалась я, — спорим на желание, которое можно исполнить здесь и сейчас, без урона для чести и угрозы для жизни.

— Согласна, -заявила девушка и засвистела каким-то особым способом. После этого в ее зверя будто зверь вселился — такой вот каламбур, да. Мгновенно прекратив играть, он пошел в яростную атаку.

— Буран, если победишь, я скажу красотке Вельте, что ты бился ради нее. И еще заставлю Ингрид чесать тебе живот на глазах Харда.

— И-и-и-и? —заржал тот заинтересованно — вопросительно. Тут до него в полной мере дошел смысл моих слов, и он буквально взорвался мощью, накинувшись на ящера.

-Итак, Ингрид, — оставив зверей выяснять отношения в воде, я повернулась к нашей новой знакомой, — расскажи нам о себе и о своих дальнейших планах. О тебе ходят разные слухи, но хотелось бы услышать реальную историю, так сказать, из первых уст.

— Рассказать? —она сделала глубокий глоток из бокала. —Боюсь, этим я вам только испорчу аппетит.

— Тогда не надо, -поспешно заявила Николь, но, наткнувшись на мой предупреждающий взгляд, замолчала, обиженно засопев.

— И все же, я настаиваю, -мило улыбнулась я, уже прощупывая девушку эфиром. К сожалению, благодать мне была пока недоступна, иначе все было бы намного проще, но и так, я думаю, справлюсь. Мой детектор лжи, основанный на колебаниях воздуха, меня еще не подводил.

— Была семья, был муж, дочка, -начала Ингрид, глядя на костер, и языки пламени отражались в ее глазах. — Наш барон пошел на бунт против герцога Орфейского, и тот прислал войска. За одну ночь солдаты вырезали весь город. К нам в дом ворвались трое. Мужа убили сразу — он не был воином, а меня...К горлу дочери прижали нож и велели быть послушной. И я была послушной, делала все, что они хотели. Меня насиловали на глазах дочери, а я думала только об одном — лишь бы они, наигравшись со мной, не сотворили того же с ней. Так продолжалось несколько часов, а после они, натешившись вдоволь, полоснули по шее дочери... -она судорожно всхлипнула, глотая слезы, — ... и окровавленный нож кинули мне, со смехом заявив, что я могу последовать вслед за ней по своему желанию. После этого они ушли, громко обсуждая место, куда они пойдут дальше.

Так я пролежала до утра, не в силах пошевелиться. Горе сковало мой разум, а боль — тело. А потом в город вошел орден Чистых. Я услышала крики горожан и решила пойти к ним и молить о справедливости. И знаете, что они сделали? Отшвырнули меня прочь, под дикое ржание солдат, среди которых я увидела тех самых насильников и убийц моей семьи. И тогда я закричала, и мой крик перерос в слова проклятья. Я отрекалась от Света, чьим именем творятся темные дела, я отрекалась от его служителей, что были самим злом, хотя должны были защищать от него. Я отрекалась от людей, что равнодушно смотрели на меня.

Я звала силу и была готова отдать душу за возможность отомстить. И она откликнулась на мой зов. Я радостно смеялась, глядя, как ветер острыми, словно лезвия мечей, плетьми кромсал всех собравшихся. Я видела, как рыцари ордена, не успев среагировать, распадаются на множество частей, я видела бегущих солдат — они не помышляли о сражении и хотели лишь спасти свои шкуры. И когда ко мне притащило трех насильников, я буквально по сантиметру резала их, купаясь в их мерзкой крови. Они кричали, молили о пощаде, но я не останавливалась, пока вместо них на земле не остались жалкие обрубки, с трудом напоминавшие человеческие тела. Тогда месть моя свершилась.

Я ушла, но сила не оставила меня. Мы с ней стали едины, и я знаю, что когда-нибудь она потребует плату. Но не сейчас. Я много путешествовала и видела все бесчинства, что творит орден, и тогда я приняла решение бороться.

Дальше вы всё знаете. А еще там, на площади, когда я увидела тебя, мое тело затрепетало от радости. Моя сила будто сошла с ума, настойчиво мне показывая, что ты — та, кого я ждала. Так ответь мне, я права? Ты — Милостивая Аштар, Хранительница Жизни?!...