Штормовой предел - Шигин Владимир Виленович. Страница 14

…А на южных рубежах России назревала большая война. Русская армия готовилась к освобождению Болгарии от турецкого ига. Необходимо было думать о срочном усилении морских сил на Черном море. Чтобы хоть как-то пополнить боевой состав возрождающегося флота в Севастополе, спешно вооружали торговые пароходы, комплектуя их команды военными экипажами. Для этого с Балтики на Черное море и переводили грамотных флотских офицеров.

Весенний Севастополь встретил Миклуху синим морем и запахом цветущего миндаля. Несколько центральных улиц были уже отстроены, но стоило свернуть в сторону, как сразу же начинались полуразрушенные кварталы, напоминающие о событиях Крымской войны и одиннадцатимесячной героической обороне города.

В Севастополе Миклуха сразу же встретил много знакомых по Морскому училищу. На "Великом князе Константине" выпускника 1871 года лейтенанта Измаила Зацаренного, на "Весте" выпускника 1870 года Александра Кроткова и многих других. Все были деятельны и веселы, горя желанием отличиться в приближающейся войне. Возрождающийся, хотя еще и слабый, Черноморский флот готовился к активным боевым действиям.

Прибывших балтийцев принимал лично главный командир Черноморского флота и портов адмирал Николай Андреевич Аркас.

— А вам, молодой человек, придется ехать в Очаков, — заявил деликатный Аркас, ознакомившись с личным делом Миклухи. — Надеюсь, я вас не слишком опечалил.

— Насколько я понимаю, Очаков ближе к Турции, чем Севастополь! — браво ответил мичман.

— Ну и славно! Отныне вы вахтенный начальник вооруженного парохода "Аргонавт".

К началу войны турецкий флот, включавший 15 броненосных кораблей различных классов и 15 вооруженных небронированных судов, значительно превосходил российский Черноморский флот: два броненосных корабля (малопригодных к реальному бою круглых "поповок") и пять небронированных судов. Кроме того, Турция имела военную флотилию на Дунае, состоящую из девяти броненосных кораблей, преимущественно мониторов и корветов, и 37 небронированных судов. В связи с отсутствием на Черном море и Дунае необходимых морских сил русское командование стремилось решить исход войны на сухопутном фронте. Эта же причина повлияла и на выбор района наступления русских войск на Балканском театре. Если в прошлых войнах при наличии сильного флота русское командование предпочитало вести наступление сухопутных войск вдоль побережья, что стало традиционным для русской армии в войнах с Турцией, то в войне 1877–1878 годов наступление планировалось вести вдали от Черноморского побережья. Понимая, что противопоставить турецким броненосцам Черноморскому флоту нечего, Аркас создал отряды судов активной обороны, которые состояли из быстроходных пароходов, арендованных у Российского общества пароходства и торговли (РОПиТ) и превращенных в крейсера.

Главная задача Черноморского флота заключалась в том, чтобы вместе с сухопутными войсками обеспечить оборону портов и побережья от артиллерийских обстрелов и десантов противника. Для этого были выделены два армейских корпуса (7-й и 10-й) и отряд кораблей Черноморского флота под командованием вице-адмирала Н.А. Аркаса, состоящий из двух "поповок" и нескольких устаревших пароходо-фрегатов. Учитывая наличие у противника довольно сильного броненосного флота и возможность десайта, русское командование особое внимание обратило на создание противодесантной обороны. Корабельные силы обороны портов состояли из двух броненосцев — "поповок" (приданных Одессе), четырнадцати небольших пароходов, вооруженных шестовыми и буксируемыми минами, и девяти минных катеров. Пароходы и катера предназначались для дозорной службы и охраны минных заграждений. По задачам и организации они представляли собой соединение кораблей охраны водного района — прообраз соединения современных военно-морских баз. Были разработаны специальные инструкции, в которых предусматривалось взаимодействие сухопутных и морских сил при обороне портов.

Суда активной обороны должны были совершать набеговые операции, поддерживать приморские фланги русской армии и, используя большую скорость, убегать от турецких броненосцев в случае необходимости. В Севастополе базировался носитель минных катеров "Великий князь Константин", под командованием лейтенанта С.О. Макарова, в Одессе — пароходы "Владимир" и "Веста", в Очакове — "Аргонавт", в Николаеве располагались яхта "Ливадия" и пароход "Эльбрус".

Свои мизерные морские силы Аркас распределил так, чтобы туркам было трудно блокировать все порты, и пароходы активной обороны, вырываясь на морской простор, могли устраивать противнику если не погром, то изрядный шорох. Кроме этого, деятельный Аркас серьезно занялся и внедрением на Черноморском флоте минного оружия.

— Да, господа, мина — это действительно оружие слабых! — говорил он скептикам. — Если бы у нас на Черном море была самодостаточная броненосная эскадра, я бы об этих минах и не вспомнил, а устроил туркам еще один Синоп. Но, увы, сегодня мы намного слабее нашего противника, так почему же нам не использовать то, что может доставить ему проблемы, а нам успех?

Итак, Миклуха выехал в забытый Богом Очаков, где у стенки стоял маленький пассажирский пароход "Аргонавт". Командира на борту в тот день не было, и старший офицер лейтенант Зиновий Рожественский показал Миклухе его каюту, велев прибыть к командиру завтра после подъема флага. На вопрос, а где его сосед по каюте, Рожественский нехотя ответил, что тот еще не назначен и должен прибыть со дня на день. Ну, что ж, обживаться, так обживаться! Мичманская каюта была очень маленькая и располагалась прямо против большого машинного люка, выкрашена белой краской, с двумя койками одна над другой, к полу были привинчены комод-шифоньерка, умывальник и небольшой рабочий стол. Кроме этого, в каютке имелись два складных табурета, пара книжных полок на переборке и фонарь-кенкетка со свечой внутри. Иллюминатор пропускал тусклый свет. Пахло сыростью. Что и говорить, каюта на "Севастополе" была у него куда просторней. Но, как говорится, на войне, как на войне. Приказал поставить рассыльному матросы свои чемоданы и сразу же направился осматривать свой новый корабль.

Товаро-пассажирский пароход "Аргонавт" был построен по заказу РОПиТа в Лондоне для каботажных рейсов на Черном и Азовском морях. При водоизмещении в 615 тонн и мощности машины в 640 лошадиных сил пароход мог давать вполне сносный ход до 14 узлов. Перед началом Русско-турецкой войны РОПиТ безвозмездно предоставил "Аргонавт" в распоряжение Морского ведомства, и с 12 апреля 1876 года тот был зачислен в состав Черноморского флота как пароход активной обороны. После мобилизации на пароход поставили 152-миллиметровую гаубицу и 44-миллиметровую скорострельную пушку системы Энгстрема. Пароход Миклуху не впечатлил. Да и чем мог впечатлить утлый колесный пароходик мичмана, прослужившего несколько лет на сильнейшем броненосном фрегате Российского флота! Впрочем, убогость "Аргонавта" замещало одно — пароход должен был принять участие в реальных боевых действиях, а не бесцельно слоняться между отмелей Финского залива. Уже одно это искупало все его недостатки.

На следующий день Миклуха прибыл к командиру — капитан-лейтенанту Петру Петровичу Снетову. Тот встретил нового вахтенного начальника куда более радушно, чем днем ранее старший офицер. Снетов сразу пригласил отпить вместе чай:

— У нас, у черноморцев, нет таких церемоний, как на Балтике. У нас все запросто: вот самовар, вот чашка с блюдцем, а вот банка с домашним вишневым вареньем! Давайте почаевничаем и заодно познакомимся!

Почаевничали, заодно и познакомились.

Снетову было слегка за сорок. Морского корпуса он не оканчивал, прошел юнкерские курсы в Николаеве, откуда сразу ушел на бастионы Севастополя. Там под ядрами был произведен в лейтенанты — "за отличие". По окончании войны как перспективного офицера Снетова оставили служить на Черном море. Был старшим офицером на корветах "Зубр" и "Память Меркурия", усмирял горцев в Абхазии, гонялся за контрабандистами у побережья Кавказа. В 1870 году был переведен на Балтийский флот старшим офицером монитора "Латник". Но на Балтике не прижился и уже через год попросился обратно. Черноморские офицеры вообще трудно адаптировались на скрупулезной и скучной балтийской службе. Вернувшись на Черное море, Снетов плавал старшим офицером на яхте "Ливадия". И тогда, когда казалось, что он обречен вечно исполнять должности старших офицеров, судьба наконец-то даровала ему шанс — капитан-лейтенант Снетов получил под начало маленький вооруженный пароход "Аргонавт".