Дочки-матери - Устинова Татьяна. Страница 9

Но к людям, не боящимся взять на себя ответственность за чужого малыша, я отношусь с глубоким и искренним уважением. Поэтому хочется верить, что Светлана Селиванова никогда не пожалеет о том, что судья Кузнецова приняла положительное решение об усыновлении, и мальчик Алекс будет счастливо жить с этой доброй женщиной, которую считает мамой.

До следующего заседания у меня оставалось полчаса. Иск о восстановлении на работе, взыскании заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда. Листая материалы дела, заботливо положенные моим помощником в следующую папку, я подумала, что вполне могу позволить себе следующую чашку кофе. До конца рабочего дня их будет еще семь-восемь. Моя Машка утверждает, что это вредно, и старается пить чай. А я стараюсь не думать о вреде кофе, который очень люблю. Не так уж много радостей в нашей повседневной жизни, чтобы лишаться еще одной.

– Дима, – позвала я своего помощника, – а у нас остались эти волшебные пряники?

После встречи с Настюшей Натка была тиха и задумчива, что вообще-то было ей несвойственно. Таганцев вел машину, искоса поглядывая на нее, но ни о чем не спрашивал, давая возможность упорядочить скачущие в голове мысли. За это Натка была ему особенно благодарна.

Когда машина остановилась, Натка даже не сразу поняла, куда они приехали. Ах да, это же пляж. Перед глазами расстилалась довольно широкая полоса, засыпанная мелким и очень чистым песком с проложенными пешеходными дорожками. Детские и спортивные площадки, спасательный пост и медицинский пункт свидетельствовали о том, что пляж не является диким. Вот только народу, несмотря на жаркий день, на пляже оказалось немного. Впрочем, вторник, все на работе, чему удивляться.

– Ты посмотри, как все продумано, – выразила удивление Натка. – Отличный пляж, спуск к воде пологий, а вон смотри, и кафе есть, и детские аттракционы, и шезлонги с зонтиками в прокат дают. Такое чувство, что мы не в России, а за границей.

– Скажешь тоже, – Таганцев даже засмеялся, – сейчас повсеместно зоны отдыха оборудуют ничем не хуже, чем за границей. Мне зимой ребята рассказывали, что этот пляж только прошлым летом в порядок привели, и сюда сразу люди съезжаться стали. И из Саратова приезжают, там своего городского пляжа нет, а тут вон сколько места, на всех хватит. А для детей и водные горки, и батуты.

– Как думаешь, а нам разрешат Настю на пару часов погулять взять? Мы могли бы ее сюда привезти, – сказала Натка, у которой из головы не шла белокурая синеглазка с кудряшками.

– Я о том же самом думаю, – признался Костя. – Давай так, мы с тобой сегодня все обсудим, а завтра снова поедем в дом ребенка и опять поговорим с директрисой, чтобы определиться, что делать дальше.

– Она мне так не понравилась, – призналась Натка.

– Кто? Настюша?

– Нет, конечно. Директриса эта. А Настюша – ангел.

– Рано делать выводы. В конце концов, эта женщина нас видит в первый раз в жизни. Точнее, меня во второй, но это ничего не меняет. Она же отвечает за этих детей, поэтому вряд ли должна бежать с распростертыми объятиями навстречу любому визитеру. А вдруг мы проходимцы какие-то. Кстати, надо бы узнать, какие документы нужно оформить, чтобы Настю отпустили с нами погулять. Вряд ли это можно сделать просто людям с улицы, которыми мы являемся. Ладно, с этим разберемся, а пока айда купаться. Жарко.

Впрочем, их надеждам не суждено было сбыться. Пляж действительно был прекрасным, но вот вода у берега выглядела так, словно в нее перевернули гигантскую банку с зеленой гуашью.

– Что это? – оторопело спросила Натка. – Почему вода зеленая?

– Так Волга цветет, – спокойно пояснила стоящая рядом старушка с палками для скандинавской ходьбы в руках. – Вы не местные, да? Иначе бы знали, что это каждый год происходит. Нормальное явление для наших краев.

– Но почему?

– К середине июля вода обычно прогревается и начинает цвести, а к августу эта зелень усиливается. Если через эту полосу пробраться, то дальше можно купаться, вода чистая. Просто вылезать будете, снова испачкаетесь. Но душевые кабинки работают, зелень можно смыть. Она не опасная совершенно. Это просто сине-зеленые водоросли.

– Нет уж, спасибо, – пробормотала Натка, с содроганием глядя на набегающую на берег зеленую волну, оставляющую на песке липкую кашицу. Она представила ее на своей коже и даже передернулась от омерзения. – Как обидно должно быть местным – жить на берегу Волги и не иметь возможности выкупаться.

– Да мы привыкли, – пожала плечами старушка. – Для нас это вполне привычная картина. А вот приезжие и удивляются, и расстраиваются.

– Поехали отсюда, – решительно сказала Натка Константину. – Раз купаться нельзя, то нечего тут делать. Давай лучше разбираться, какие документы нам нужны, чтобы забрать Настю.

– Наташа, так ты согласна удочерить девочку? – спросил Таганцев, когда они снова сели в машину. – Это же очень серьезный шаг, и мне бы не хотелось, чтобы ты считала, что я на тебя давлю.

– Ты на меня не давишь, – пожала плечами Натка. – Ты прав в том, что, глядя на этого ребенка, невозможно не влюбиться. Конечно, я бы предпочла побольше о ней узнать. Кто ее родители, почему она оказалась в детдоме. Ты впервые услышал о ней, когда она попала в больницу. Почему? Может, у нее постоянные проблемы со здоровьем. Согласись, что все это важно знать.

– Я и не спорю, – Костя смотрел на нее с нежностью. – Когда поднялся шум из-за того, что к Насте в больнице никто не подходил и я включился в решение этого вопроса, я успел выяснить, что мать девочки отказалась от Насти прямо в роддоме, вернее, просто сбежала оттуда, не уведомив медицинский персонал. Девочку передали в дом малютки, потом органы опеки вышли в суд с инициативой лишения нерадивой мамаши родительских прав, так как на руках заявления об официальном отказе от ребенка не было, то рассмотреть это дело в упрощенном порядке не представлялось возможным. Матери ребенка прислали повестку в суд, чтобы она официально подтвердила свое нежелание воспитывать Настеньку самостоятельно, но эта женщина на заседание не явилась. Решение было принято в ее отсутствие, но еще полгода по закону отводилось на то, чтобы мать ребенка одумалась и вернулась. Этого не произошло, так что удочерение Настюши по закону возможно.

– Но почему она так поступила?

– Понятия не имею, – пришел черед капитана Таганцева пожимать плечами. – Может, ее материальное положение не позволяло ей воспитывать ребенка. Может, не хотелось быть матерью-одиночкой. Но Настя – здоровый ребенок. Это я выяснил. В больнице она оказалась, потому что просто сильно простудилась. Так бывает, но никаких серьезных хронических болезней у нее нет.

– Кость, давай сегодня поедем в детский дом и снова поговорим с заведующей, – сказала Натка просительно. – Скорее всего, нам придется собрать целую кучу документов, а для этого нужно вернуться домой. Зачем нам тут тратить время? Купаться нельзя, отдыхать не получится, потому что мы оба сильно нервничаем. Лучше все узнать и начать действовать. Ты согласен?

– Согласен, – улыбнулся ее горячности Таганцев. – Хорошо, поехали. Но с Настей тебе надо познакомиться поближе, так что узнаем, дадут ли нам погулять с ней пару часов.

Увидеть их снова заведующая домом ребенка была точно не рада. Интересно, почему? В конце концов, она должна всячески способствовать тому, чтобы ее воспитанники находили себе семьи и любящих родителей. Или это именно Наталья Кузнецова и Константин Таганцев вызывают у нее такое сильное неприятие?

– Что-то еще? – спросила она, увидев парочку на пороге своего кабинета.

– Да, мы хотим официально уведомить вас, что намерены начать процедуру удочерения Насти Васильевой. И еще узнать, можем ли мы, пока идет этот процесс, брать Настю на несколько часов в день, чтобы ребенок к нам привык.

– Это не так просто, – директриса позволила себе усмехнуться, видимо, их наивности. – Для того чтобы оформить гостевой режим для детей-сирот, нужно предоставить в органы опеки по месту жительства следующие документы: заявление по специальной форме, утверждаемой Министерством образования и науки Российской Федерации, копию вашего паспорта, справку органов внутренних дел, подтверждающую отсутствие судимости, медицинскую справку по форме 164/у-96. Справка из полиции действует год, медицинская – полгода, после этого ее придется обновить. Кроме того, вы можете предоставить в органы опеки любые другие документы, свидетельствующие о том, что у вас есть необходимый опыт в воспитании детей, образование и профессиональная деятельность.