Святые грешники (СИ) - Винтер Карина. Страница 7

— Поблагодарить пришел и извиниться. Что амебой тебя считал, — да уж, он мастер комплиментов.

Было комично наблюдать, как тощий парень два метра ростом, не может подобрать слова и мнется перед миниатюрной девочкой затворницей.

— Как Артем? — перевожу тему, отворачиваясь к окну.

А если не выживет? На отце сейчас лежит огромная ответственность. В очередной раз корит себя. Почему? Ну, почему она не попросила оперировать другого врача? Ответ был очевиден. Он лучший хирург Москвы и тот, кому Катя доверяет больше, чем себе. А в принципе… уже себе не доверяет. Не после пережитой ночи.

— В операционной, — сердце сбивается с ритма, а она смотрит на настенные часы. Долго. — Артем по натуре боец. Ты это держись.

Похлопав меня по плечу, поплелся в коридор. Я влезла в шкуру близких пациентов. Сколько людей ждали выхода ее отца с хорошими вестями? Томились в ожидании, не замечая не то что минут — часов. Умирали медленно от неизвестности, разыгрывая в голове разные сценарии.

Молилась, клялась, как все наладится обязательно посетит храм. Касаясь обычного креста, поцеловала, смыкая крепко глаза, чтобы в очередной раз не разреветься. Как его угораздило?!

Снова не дали покоя, без стука врываясь в папин кабинет. Женщина достаточно ухоженная и одетая с иголочки, села передо мной на колени, плача, взяв мои ладони. Посмотрев в коридор, заметила Руслана. Перевожу взгляд на седовласого мужчину в шикарном костюме. Родители?

— Ты наш ангел хранитель. Мы с Витей у тебя навечно в долгу за спасение нашего сына, — не переставала женщина и я помогла ей встать с колен.

Вот откуда смазливая внешность досталась Руслану.

— Не стоит…

— Оля права, — подтверждает мужчина. — Парни могли сегодня пострадать и твоя заслуга, что наш сын жив.

Зря он это сказал. Мама Руслана впала в настоящую истерику и кивнув ему, подтолкнула женщину. Закрывая дверь, прислонилась, схватившись за лоб.

— Ужасает, правда? — спросил угнетенно мужчина.

Виталий Андреевич. Громов рассказывал, что ему принадлежит ресторан в центре столицы. Не последний человек в городе.

— Смотря, о чем Вы… — уклончиво отвечаю, но он относится к тому типу людей, которых не обвести.

Отец Руслана сел в ближайшее кресло и почесал переносицу. Я думала, он не продолжит развивать тему, но напрасно.

— Вырастил на свою голову. Думал, пойдет по моим стопам. Не частично, конечно, но да ладно. Девочка, ты хотя бы осознаешь, куда себя втянула? — поджимаю губы. — Андрей отвёл меня в сторону и рассказал кое-что. Раз ты взялась за это дело, то нужно идти до конца. Я подключу свои связи, но без твоей помощи не обойтись.

Мозг стал медленно работать, и я не сразу поняла, о чем просит Виталий Андреевич. Дедушка. Да, это в его, наверное, силах. Но как я смогу убедить того, с кем отказывалась даже общаться? То, я его знать не хотела, а то приду сразу с просьбой. Не в Ялту свозить и не погулять со мной, как обычные внучки просят, а, чтобы он не дал засадить парней.

— Они убили кое-кого. Удивлена? — продолжал шокировать взрослый дядя, глядя на меня с грустью. — Ты влюблена в Артема настолько, чтобы принять его образ жизни?

— В каком смысле образ? — его горькая усмешка лишь выводила меня из равновесия, и я присела на ближайший стул, потому что ноги уже не держали.

— Они ввязались в очень опасный бизнес. Если расскажу, то ты убежишь навсегда отсюда, забывая, все что тебя связывало с ними, а Артем мне этого никогда не простит. Задам вопрос еще раз. Подумай и взвесь, стоит ли тебе настолько рисковать или нет. Катя, ты поможешь мне?

Я по любому пойду, как свидетель или ещё хуже соучастник. Именно я вывозила их из поселка. Я прятала ребят у себя в доме. Придется, в крайнем случае, просить папу, чтобы воздействовал на деда, но это уже касается и моих интересов.

— При одном условии, — Виталий Андреевич удивленно вскинул брови. — Артем никогда не узнает, что я вам помогла.

Она не станет повторно просить о чем-то дедушку. Не станет с ним семьей, так что лучше информация о их родстве не дойдет до Артема. Тем более, судя по тому, что рассказывали о нем друзья, и что она успела увидеть — Артём гордый и не станет принимать помощь от девушки.

Резкий хлопок двери спровоцировал икоту и подняв голову, готова была провалиться сквозь землю. Над ней нависал злой отец и судя по всему, слышал часть разговора. Не переоделся…

— Что Артем не узнает? — суровый голос, который я никогда не слышала прежде, заставил съежиться.

Глава 12.

Папа попросил нас оставить наедине, но напоследок я кивнула Виталию Андреевичу. Не знаю, каким образом, но вытащу ребят из неприятностей.

Сгорбившись от взгляда отца, опустила голову, потому что стала чувствовать, как меня окутывает стыд. Я подвела его. Достаточно сильно. А вид крови на его форме вызывал тошноту, ведь я знала, кому она принадлежит, поэтому не могла смотреть.

— Жив твой ненаглядный, — фух, прям отлегло, а вот папа не спешил меня успокаивать, — но это пока. Впервые в жизни я готов убить своего же пациента. Мне озвучить причину или ты сама смекнёшь?

Часы тикали слишком громко, давя на виски. Теребя края испачканного свитера, прочистила горло, промямлив:

— Пап, я не знала, что так получится…

— Должна была знать! — он громко стукнул кулаком по столу, и я подскочила на месте, вжимаясь в стул.

Первый раз. В первый раз отец повысил так голос в моем присутствии. Не из-за полученной двойки, а из-за того, что я вляпалась в неприятности, которые могут стоить моей свободы.

— Я не могла иначе. Андрей мой друг. Ты спасаешь людей каждый день, ты меня воспитывал так, чтобы я протягивала руку тем, кто нуждается в моей помощи, — оправдывалась, но поднимая взор, вижу, как глаза отца потемнели от злости.

— Екатерина, ты серьёзно или издеваешься? Я спасаю людей, а не бандитов! Не укрываю их от милиции. Не бросаю себя в огонь, потому что у меня есть дочь, о которой, оказывается, приходится заботиться даже тогда, когда она уже выросла, иначе ее упекут в тюрьму! Кому ты собираешься помочь? Каким образом? Для чего? Он же вновь убьет, не моргнув глазом. Сегодня я его спас. А что дальше, доченька? Продолжишь любить его, как ни в чем не бывало? Не спать по ночам, постоянно гадая, а не подстрелили его, как сегодня? Чем ты думала, Господи?! Моя тихая, разумная дочь, которая всегда отличалась сообразительностью умудрилась связаться с бандитами, — качая головой в неверии, запустил пятерню в волосы.

Глядя в окно, удивилась, что уже восходит солнце. Бесконечная ночь закончилась и панический страх реальности пробуждается. Это не сон. В свете дня результаты кажутся более реальными и боль воспринимается острее.

— Да, я оступилась. Пап, понимаю, что это не обычные парни, но пожалуйста, дай мне договорить, и не перебивай. Я обещаю, что больше никогда не буду в опасности, если ты мне поможешь. Прошу тебя, позвони дедушке. Его могут посадить. Ты ведь тоже родитель. А Артем чей-то ребенок, что попал в неприятности. Я ни разу тебя не о чем не просила, но ради него я готова встать на колени, хочешь?

У меня уже градом катились слезы по щекам. С трудом уже различала очертания отца и мои всхлипы постепенно стали превращаться в рыдания из-за его молчания.

— Хочешь… закрой меня дома. Под домашний арест. Не впускай ко мне никого. Но прошу, спаси его жизнь. Артем только недавно вернулся из ада. Ему нельзя в тюрьму. Папа, скажи что-нибудь, — завопила, опускаясь на пол на колени. — Проси, что угодно и я выполню. Обещаю, выполню.

Рабочий телефон зазвонил и испустив судорожный вдох, отец, не спуская с меня глаз, взял трубку, моргая.

— Слушаю.

По папиному лицу пробежала мрачная тень и видя, что он схватился за сердце, поднялась на ноги, шагнув к нему.

Что еще могло случиться?! Неужели нам не даст судьба передышки?!

Шатаясь, папа положил трубку, хватаясь за стол для устойчивости.

— Папа! — я тут же оказалась около него, хватая за щеки и вынуждая смотреть на себя. Я не могла остановить дурацкие девичьи слезы, но во мне ничего не осталось, кроме страха. — Кто звонил? Что случилось? Папа, ответь мне!