Последняя фантазия (СИ) - Семух Григорий. Страница 25

— Понял — я кивнул — у меня полагаю какие-то отклонения?

— Ха, какие-то. Ого-го какие. Вот, смотри.

Я взял еще одну пластинку, в этот раз состоящую из всего одного стекла, и так же посмотрел на просвет. Заметил контуры тела, а вот в центре силуэта, там где на портрете препода наблюдалась синяя клякса, ничего не было.

— Дель, что это?

— Ничего. Именно что ничего. У тебя нет магического хранилища.

— Где оно?

— Не знаю — пожал плечами препод — но интереснее вот что, смотри.

Он взял из моих рук пластинку, наложил поверх нее вторую и снова протянул мне. Я взглянул. Удивился. Взглянул еще раз. Расположил оба портрета — мой и На Деля рядом, сравнил. Если Лиэн Дель на своем портрете, по структуре ауры был похож на какую-то короткошерстную собаку, таксу там, или ротвейлера, то меня можно было сравнить с сенбернаром или тибетским мастифом. Целый ворох длинных не то что ворсинок, а скорее даже щупалец, расползался во все стороны от контура моего тела, и даже не влезал в кадр — длиннющие щупальца, которыми обросла моя аура, обрезались фоторамкой, явно уходя за ее пределы.

— Черт возьми. Что это такое?

— Я видел подобное однажды — профессор извлек из ящика еще один бумажный пакет со стеклянным фреймом — вот смотри.

На пластинках тоже изображался силуэт человека. Он отличался от меня как минимум тем что магический сгусток в центре контура тела у него был, а вот аурные реснички были немного похожи на мои. Тоже раз в двадцать длиннее чем у профессора, но даже не в половину длины моих.

— Это Салазар Страшный — пояснил Дель — массовый убийца приговоренный к пожизненному заключению в тюрьме на острове… Неважно впрочем каком. Так он выглядел перед самой смертью, после сорока лет заключения в тюрьме для магов, на скале посреди открытого моря, где почти отсутствует магический фон. Организм приспособился добывать ману из разряженного окружения, отрастил себе удлиненные аурные щупы, да еще и в значительно большем количестве чем у простых людей… Если бы я тебя не знал, решил бы что ты всю свою жизнь провел где-то, где совсем нет магии. Ни капли. Меньше чем в тюрьме для магов. Даже не берусь представить что это за ужасное место такое.

Я прекрасно знал что это за "ужасное место" — мой предыдущий мир, где магии действительно не имелось от слова совсем, но это значения не имело. Сейчас надо было понять что теперь делать.

— И как мне быть? Я смогу зачерпнуть ману для волшбы сразу из окружающего мира?

— Думаю нет. Этим нельзя управлять осознанно. Эти наши аурные поглотители, они похожи скорее на фитиль а не водяной насос, работают по капиллярному принципу — организм сам потребляет из мира столько энергии сколько ему нужно. У тебя он живет грубо говоря в потоке — не копит ману когда ты не активен а потом расходует, а просто в любой момент времени берет столько сколько ему надо. С такими хм, энергососами — усмехнулся преподаватель — ты сможешь потянуть любой расход, но вот не имея внутреннего резерва, собрать сгусток маны, чтобы пропустить его сквозь образ, ты не сможешь.

— Так что же делать? Я больше не смогу творить? Есть какой-то шанс это вылечить? Восстановить накопитель?

— Думаю это уже не поправить. Но есть способ проще.

Дель достал из кармана крошечный, размером с ноготь, искрящийся синий камешек и показал мне.

— Видел уже такие, ну имею ввиду после — он сделал неопределенный жест рукой — пробуждения.

— Видел — я кивнул.

— А держал в руках?

— Нет.

— Я так и понял. Возьми.

Когда мне на ладонь опустился синий камешек, я даже охнул от неожиданности, удивившись его, весомости что ли. Нет, весил камень немного, считанные граммы, но при этом в руке ощущался как полновесный кирпич. Не тяжело а, ну даже не знаю, весомо что ли, основательно, значимо.

— Чувствуешь?

— Да.

— Вот нечто такое же ты бы ощущал внутри себя, будь у тебя магический схрон. Но имеем что имеем. Попробуй зачерпнуть энергии из камня.

— Как?

— Попробуй коснуться не самого камня, а вот этой его, весомости что-ли, псевдообъема так сказать, вот прямо рукой, запусти туда пальцы и попробуй оторвать что-то.

Я попробовал как он сказал. Сантиметрах в десяти от камешка, я почувствовал словно что-то неощутимое, но одновременно существующее. Оно не было ни твердым, ни мягким ни рыхлым или упругим, там вообще ничего не было, я держал на ладони скорее потенциал быть чем-то, и попробовал кусочек этого потенциала отщипнуть, словно кусочек от большого куска полимерной глины для лепки…

Хлопнуло, дзинькнуло, над ладонью взвились клубы синего дыма, и зернышко магии превратилось в сверкающую синим цветом, быстро тускнеющую пыль.

— Извиняюсь.

— Ничего. Бывает, это южный кристалл, Альдийские должны быть получше. Крошки не выбрасывай, дай сюда, они тоже пригодятся. Каждая может хранить крупицу магии. Сгодится для артефакта. Ладно, попробуем еще раз.

Со вздохом профессор потянул за золотую цепочку уходящую в карман жилетки, и извлек еще один кристалл. Такой же сияющий и синий, но размером наверное с палец, и заключенный в золотую оправу.

— Держи. Попробуй тащить энергию как нитку. Не хватать целый кусок а медленно вытягивать. Пожалуйста не разбей… Очень дорогая штука.

— Хорошо.

Этот камень в магическом плане казался не кирпичом а целой гранитной глыбой. Когда он опустился мне на ладонь, я даже удивился что могу удержать в руке такую громадину. Органы чувств противоречили друг другу. Ладонь чувствовала что-то небольшое, весом в несколько десятков грамм, глаза видели продолговаты камешек, размером с палец, но вот какое-то необъяснимое, дополнительно чувство, сигнализировало в мозг о чем-то огромном.

Так, как там было? Вытягивать как нитку? В этот раз даже приближать рабочую руку к камню не пришлось. Его псевдообъем ощущался едва ли не в метре. Что интересно, когда камень лежал в кармане преподавателя а не у меня на ладони, он не ощущался вообще никак.

Коснулся пальцами границы вот этой непонятной значимости или весомости, аккуратно, за самый воображаемый уголок подцепил это нечто пальцами, скрутил… В воображении возникло что-то похожее на объемный ком шерсти, и я подцепив эту самую воображаемую энергетическую пряжу пальцами, пытался скрутить из нее нитку. Потянул в сторону, вытягивая тонкий воображаемый волосок, повторил, потом еще раз, пока в рабочей руке не сформировался плотный, почти что видимый сгусток энергии.

— Чувствуешь? — Дель явно заметил какие-то изменения, может быть по выражению моего лица, а может быть он умел видеть движения маны.

— Да.

— Держи, не бросай. Попробуй вообразить что-то и пропустить собранную ману через образ.

— Что например?

— Ну давай по классике, огонь. Сейчас только погоди, окно открою.

— Зачем?

— Так задымим тут все. Дыма без огня не бывает, а на первых порах не каждый может создать огонь без дыма. Бывает воображаемое пламя дымит даже сильнее.

— Не стоит — я покачал головой — с воображением у меня все в порядке.

Огонь без дыма. Смешно. Если все правда работает так как вы сказали профессор, и мне достаточно только вообразить, то мое пламя дымить не будет. Я могу вообразить чистое как слеза пламя водородной горелки, хотя, пожалуй эффектнее будет нечто другое. Стройка которая не заканчивалась два года, позволила мне познакомиться с кучей интересных явлений, приборов, и выучить новые матерные слова на трех языках, но сейчас я оживил в памяти чумазого мужика в желтой каске и сварочных очках, рядом с которым стояли непременные несколько баллонов с волочащимися шлангами…

На кончике пальца загорелся огонек, обыкновенное желтое пламя на пропане, плюс-минус такое же как в любой газовой плите, но я скрипнув мозгами добавил картине красок, и кислорода. Огонек запрыгал, запыхал, зашипел, воображаемая картина вырисовывалась в реальном мире с трудом, но через несколько натужных пых-пых-пых, факел завелся, зашипел как маленький реактивных двигатель, и пламя вытянулось в длинный голубой луч с удивительно ровными краями, чуть толще в основании, где над кончиком моего пальца, сияло белым светом ядро пламени, и тонкий как игла в конце, сходящийся едва ли не в точку.