Ты студент, Гарри (СИ) - Вишневский Сергей Викторович. Страница 35

Старичок замер с приоткрытым ртом, глядя на сотрудницу, которая работает уже много лет в лаборатории, но по личному убеждению светила биологических наук не способна ни на что, кроме как мыть лабораторную посуду.

— В обоих случаях шимпанзе, особенно на третьей и четвертой стадии онкологии, находились в критическом состоянии. В случае с проклятиями на изменение клеток это происходило из-за сильнейшего иммунного ответа. С лихорадкой мы смогли справиться. В случае же с проклятиями на уничтожение раковых клеток также наблюдалась лихорадка, но ответ был немного другого генеза. Тела раковых клеток разрушались и их части выбрасывались в кровь. Иммунитет реагировал на это высокотемпературной лихорадкой, но здесь мы встретились с влиянием белков и прочих частей на почечные канальцы. Их банально забило остатками раковых клеток. Почечная недостаточность достигла критических величин и примат был подключен к аппарату искусственной почки. На данный момент состояние примата стабильно тяжелое.

— Откуда у нас аппарат диализа? — спросил один из мужчин, сидевший по другую сторону стола.

— Предоставила тайная канцелярия, — пожала плечами Елизавета Сергеевна и продолжила: — Пока из наших исследований мы можем заключить, что самый простой метод в настоящее время — это метод с проклятьем по изменению внешних белков на внешней поверхности раковых клеток. Остальные методы отвергать полностью нельзя, но требуется углубленные исследования и разработка способов борьбы с осложнениями и по возможности полному устранению таковых.

Женщина взглянула на Льва Дементьевича, а тот взял себя в руки, кашлянул и кивнул.

— Спасибо, Елизавета Сергеевна за исчерпывающий ответ. Однако, у меня назрел вопрос. Почему о ваших успехах я узнаю только сейчас?

— Доклад о наших успехах еженедельно был на вашем столе. Он был первым на стопке ваших отчетов. Каждый понедельник, вы убирали его в верхний ящик в правую тумбу вашего стола, — спокойно и без обвинительного тона произнесла она. — Его вы обычно не открывали, используя как обложку для отчета по “Русской чуме”.

Старичок слегка отодвинулся и открыл верхний ящик стола, справа от себя. В нём действительно лежала стопка папок с грифом “Секретно” и названием “Проект Мрак”.

— Кхэм... — произнёс старичок, закрыл ящик и взглянул на подчиненную. — Что же. Это исчерпывающий ответ.

— Лев Дементьевич, мы... мы лекарство от рака придумали? — спросил низкорослый и худой мужчина с аккуратной бородкой.

— Нет, Хлебников. Не придумали, а лишь воплотили разработки одного любвеобильного подростка, — пробормотал старичок и принялся выстукивать пальцами по столу. — Итак. Сейчас всем отделам закрыть все работы с “Русской чумой”. Культуры перевести в споровидную форму. Те культуры, что не способны к спорам — законсервировать в артефактом хранилище стазиса. Все документы и наработку сдать в архив.

— Но... — вскочил полный микробиолог. — Лев Дементьевич! Культуры готова! Да, еще нужно провести ряд испытаний, но... она же готова!

— Шмаков, — вздохнул старичок. — После того, как информация о успехах проекта “Мрак” станет известно... а ты не сомневайся, станет. Тайная канцелярия — это личная служба императора. Так вот, как только станет известно, то сюда припрутся серые пиджаки и будут вынюхивать, как и что мы делали.

— Так ведь проект “Русская чума”...

— А они будут выяснять, как мы помогали Мрак-Беленькому, а не про нашу чуму. Про неё они и так все прекрасно знают. И что они найдут? Они обнаружат факт, что мы вместо приказа, подкрепленного перстнем императора, продолжали заниматься своим делом. Тебе надо объяснять, что с нами будет, когда это всплывёт наружу, Шмаков?

— Ну... не надо, — сел на место ученый.

— А раз, все всё поняли, то первый отдел берет наработки наших стажеров, садится и думает, каким способом адаптировать их так, чтобы Мрак-Беленький в них непосредственно не участвовал. Второй отдел берет стажеров и в точности повторяет всё, что делал Мрак— Беленький, но другими стихиями.

— Лев Дементьевич, я, конечно, не знаток в магии, — подал голос мужчина с ожогом на пол-лица. — Но по-моему магия так не работает. Нельзя взять другую стихию и отработать ей же.

— А мне плевать, работает или нет. Создаем видимость кипучей деятельности и бурного воодушевления, — рыкнул заведующий секретной лаборатории.

— Лев Дементьевич, а мы? Третий отдел...

— Ваши стажеры и все сотрудники поступаете в распоряжение первого отдела, кроме вас. Вы едете со мной.

— Куда?

— На кудыкины горы, — буркнул старичок и поднялся из своего кресла. — К императору. Или вы решили, что можно клинические испытания отдать другим и просрать все лавры?

— Весьма почтён, — улыбнулся Демидов старший и пожал руку Георгию Романову. — Вот уж сколько присылал вам приглашений... Я уж начал думать, что Романовы начали избегать нашего общества.

— Ни в коем случае, — так же добродушно улыбнулся в ответ глава тайной канцелярии. — Это всё работа. Проклятая работа и забота об отечестве. Вы не представляете, как хочется спихнуть на кого-нибудь хотя бы малую толику всех дел, требующих нашего внимания. Если бы было в моих силах, я бы сделал племянника сразу двадцатилетним парнем с разумом сорокалетнего, с удовольствием свалил бы на него хотя бы часть своих дел и непременно объехал все княжеские рода.

— К сожалению, ему всего два года, — вздохнул глава рода и развёл руками.

— И до сорока лет в двадцать поумнеть у него вряд ли получится, — так же тяжело вздохнул Георгий.

— Прискорбно, но ничего не поделать. Такова наша ноша.

— Увы... увы...

— Наше скромное семейство очень ждало вас на чай. Жаль, что не к обеду, но...

— Дела, — кивнул Герогий.

— Проходите, ваше высочество, — указал рукой на дверь в малую гостиную Демидов. — Пусть хотя бы на чай, но мы всегда рады вас видеть в стенах нашего дома.

Романов прошёл в комнату, где уже расположилась семья Демидовых. Мужчина поздоровался с дочерью, поцеловал руку супруге главы рода и уселся на свободное кресло рядом с журнальным столиком.

Компания разместилась и под ароматный чай затеяла разговор ни о чём и обо всём сразу.

Обсудили наглость шведов, все дружно поворчали на повышение таможенного сбора у персов, затем вспомнили о кубке “жёлтых кружевных трусиков”, затеянном среди узкого круга княжеских родов. Демидов заверил, что победа будет точно за его специальной группой, и он готов поставить круглую сумму против команды тайной канцелярии, на что Георгий предупредил, что уже отбор на кубок достаточно серьёзный, но не идёт ни в какое сравнение с тем, что поджидает их на кубке, который состоится летом.

После получасовой обязательной болтовни разговор всё же перешёл в нужное Романову русло.

— Георгий Святославович, вы не представляете, как мы рады вас видеть, — вздохнула с улыбкой супруга Демидова.

— Ульяна Савельевна, вы не представляете, как я рад вырваться из этой постоянной нервотрёпки, — с доброй улыбкой ответил глава тайной канцелярии и мимолетно добавил: — Особенно, если удалось выдать дружескую поездку за рабочие дела.

— Вот как? — изумился глава рода и покосился на столик с пузатым фарфоровым чайником и чашками. — А какой повод был для остальных? Если это не секретно, конечно.

— Секретно, но это касается вас и вашего рода, — ответил глава тайной канцелярии.

— Вот как?

— Это всё по поводу слова, данного вашей дочерью, — проговорил Георгий и взглянул на Дарью, державшую блюдце с пирожным.

— И в чём же суть дела? — осторожно спросил глава рода Демидовых, не желая показывать, что он не понимает о чём речь.

— Недавно в закрытой лаборатории были опробованы и успешно обоснованы выкладки нашего молодого тёмного дарования. Я про Мрак-Беленького, — вздохнул глава тайной канцелярии и взял чашку с чаем, которую наполнила супруга Демидова. — И знаете, что самое удивительное, Семён Аркадьевич? Беленький добрался до родовой техники проклятий.