Ветер в его сердце - де Линт Чарльз. Страница 88

Ошиблись они обе — хотя Пела, пожалуй, все-таки оказалась ближе к истине. Когда взошла луна, впереди на тропе они увидели существо, не имевшее облика ужасающего демона, — то был обыкновенный человеческий мальчик. Но Тия Сладкий Дым сразу поняла, что у него сердце чудовища. Она знала, кто это такой.

Оборотень.

Оборотни — порождение темнейших уголков сновидений мира. Злые колдуньи похищают из деревень молоденьких девушек и оплодотворяют их. Рожденные в таких союзах дети кормятся плотью своих же матерей и обучаются с младенчества черной магии. В должное время их обучают принимать обличье других существ, облачаясь в их кожу. И тогда они становятся способны выдавать себя за умерших.

Даже одна такая тварь сама по себе ужасна. Впрочем, Тетушка, хоть и с немалым трудом, могла ее уничтожить. Однако Тия Сладкий Дым услышала, что по обеим сторонам тропинки прячутся еще несколько чудовищ — возможно, с полдюжины.

И тогда она зашептала на ухо внучке:

— Когда я скажу «беги», беги так быстро, как только сможешь, и не оборачивайся. Так быстро, как только понесут тебя ноги, и еще чуточку быстрее. Если… Когда вернешься в деревню, расскажи моим сестрам, что видела. Они знают, как поступить.

— Но…

— Не спорь. Если хочешь дожить до утра, делай как я велю.

С этими словами Тия Сладкий Дым выпрямилась и быстро двинулась навстречу оборотню, и ее внучка устремилась следом за ней. Подобие мальчика улыбнулось им, но Тетушка, сделав несколько шагов, крепко схватила чудовище и закричала:

— Беги!

И Пела что есть сил бросилась бежать по дорожке.

Надетая мальчиком кожа под хваткой Тетушки чуть сместилась, натянулась, а затем и вовсе лопнула на затылке — и в следующее мгновение Тия Сладкий Дым смотрела в лицо сущему кошмару. Оборотень в своем подлинном обличье вместо кожи покрыт только прозрачной оболочкой, удерживающей мышцы и органы на своих местах. Нисколько не утратив присутствия духа, Тия положила ладонь на лицо твари и начала читать ритуал освящения.

Магия так и полилась из Тетушки, и в тех местах, где она держала оборотня, его кожа стала дымиться, а потом и вовсе загорелась. Тия вцепилась в чудовище из всех сил — не ради собственной безопасности, но ради внучки. Она понимала, что другие твари могут погнаться за Пелой, однако, услышав отчаянные вопли товарища по своре, несомненно, бросятся его спасать.

Тия Сладкий Дым Тетушкой была старой и опытной, и один оборотень существенно уступал ей в силе. Но только не два, и не три, и уж тем более не пять, которые напали на нее, пока ее магическая сила изгоняла зло из первого. Тот вспыхнул ярким пламенем, прежде чем его товарищам удалось оторвать от него Тетушку.

Старая женщина отчаянно сражалась, но врагов оказалось слишком много. Под конец она с трудом сдерживала рвущийся из горла крик, чтобы Пела не услышала его и не вернулась.

Однако ее внучка была уже далеко. Ведь страх придает крылья ногам. Луна к тому времени поднялась высоко, и тропинка отчетливо просматривалась, так что бежать по ней было несложно. Наконец, на последнем издыхании девочка достигла деревни и подняла тревогу. Первыми явились псовые братцы — некоторые в человеческом обличье, но большинство в собачьем. Следом за ними прибыли Тетушки.

Пела рассказала о происшедшем и принялась дергать за рукав то одну Тетушку, то другую.

— Идемте же, — упрашивала она. — Мы должны ей помочь.

Однако Тетушки лишь качали головами.

— Наша сестра Сладкий Дым спасется или нет собственными силами и волей, — заявила Тия Марита. — А если кто-то из нас отправится ей на помощь, деревня останется без защиты, потому что мы сильны только все вместе.

Тогда Пела попыталась броситься на помощь бабушке одна, но Тетушки не пустили ее. Вместе с ней они стали ожидать развития событий в горловине каньона, где в те времена располагался вход в деревню.

Псовые братцы отправились патрулировать горные границы. К Тетушкам присоединился Хуан Карлос Морагу, шаман племени. Он опирался, словно на посох, на деревянное копье, с верхушки которого на кожаных ремешках свисали перья и ракушки, а острый наконечник светился сам собой синевато-зеленым цветом.

Луна взошла и села. А они все ждали.

Звезды в медленном танце прошествовали по небосводу. А они все ждали.

Наконец, уже перед самым рассветом, на тропе показалась чья-то фигура. Пела издала радостный крик, узнав бабушку раньше остальных. Тия Сладкий Дым была сплошь покрыта запекшейся кровью и синяками, и она брела, поникнув в изнеможении головой и волоча одну ногу.

И все же она была жива.

Хуан Карлос двинулся ей навстречу, стуча копьем о землю при каждом шаге, отчего за ним тянулся небольшой пыльный шлейф.

— Наша достопочтенная сестра, — заговорил он, остановившись перед ней. — Мы видим, битва твоя выдалась долгой и тяжелой.

Тия Сладкий Дым подняла голову и кивнула в знак признательности за его слова.

Хуан Карлос вновь стукнул копьем оземь.

— Хей-йя, хей-йя! — произнес он.

А затем внезапно ударил женщину светящимся острием прямо в грудь.

Пела издала отчаянный вопль, и всем Тетушкам пришлось ее удерживать.

Но на землю упала вовсе не ее бабушка, а какая-то жуткая тварь, облаченная в кожу старой женщины. Оборотень. Он корчился и извивался, пытаясь вырвать из себя копье, однако Хуан Карлос удерживал чудовище пригвожденным к земле, пока оно не начало дымиться и наконец не вспыхнуло ярким пламенем. Секундой позже от чудовища осталось только пятно пепла, в центре которого торчало копье.

После той ночи Пела никогда уже не была прежней. Она отвернулась от Тетушек и стала тренироваться с воинами, пытаясь выучиться псовой магии у Марко Маленького Дерева, вождя псовых братцев. Только он не мог обучить девушку этой магии. Хоть Пела обгоняла и побеждала в схватках даже юношей старше себя, ее не оставляла злость. Она обладала целью — но не выдержкой, поскольку все ее действия и поступки питались гневом — гневом, который пылал в ней слишком ярко и горячо. При всей неистовости ей недоставало настойчивости, и потому ей не давалось ни одно упражнение.

Наконец Марко отвел Пелу в сторонку, и они уселись на красной скале, возвышающейся над каньоном. Долгое время никто из них не начинал разговор. Они лишь наблюдали за воронами Желтого каньона, которые суматошно гонялись друг за другом, играя в пятнашки.

— Ты ведь понимаешь, — заговорил наконец Марко, — что Хуан Карлос убил не твою бабушку.

— Это не имеет значения, — ответила Пела, не глядя на вождя. — Я по-прежнему ненавижу его. Но оборотней я ненавижу еще больше. И собираюсь перебить их всех до единого.

— Мы только защищаемся. Мы не нападаем на врага.

— Вы не понимаете, каково это — носить в своей груди такую огромную дыру. Когда буквально все вокруг напоминает о бабушке и моей потере. Мне так больно. Я хочу одного — крушить все подряд.

— Ты не первая, кто теряет любимого человека, — отвечал Марко, — и, увы, не последняя. В какой-то момент жизни всем нам приходится ощутить подобную тяжесть, и никто из нас не в состоянии избавиться от этого ужасного чувства. Говорят, время лечит, но лично я нахожу, что оно только затуманивает боль.

— Тогда какой же смысл? Зачем вообще что-либо любить?

— У любви нет смысла, — пожал плечами Марко. — Она просто случается.

— Тогда я не хочу ее, — замотала головой Пела. — Больше никогда. Так больно!

— Быть может, ты предпочла бы вообще никогда не знать свою бабушку?

Пела не ответила. Взгляд ее был устремлен на горы вдали.

— Пела?

Наконец она покачала головой.

— Гнев и ненависть, что ты испытываешь, больше всего вреда причиняют именно тебе, — проговорил вождь.

— Но как мне избавиться от этих чувств?

— Этого я не знаю. Но я знаю, что в каждом из нас живут два духа, непрерывно сражающиеся меж собой. Они как колибри, бьющиеся за цветок, и мы в таком случае — нектар. Один дух черпает силу в нашем гневе, жадности и себялюбии, другой — в любви, доброте и сострадании. И в конечном итоге мы становимся тем из двух духов, которого сделали сильнее.