Попробуй догони - Кауффман (Кауфман) Донна. Страница 23

Он понял все интуитивно и, подхватив ее под мышками, слегка приподнял, а сам начал сползать с сиденья. Мойра пошире раздвинула ноги, желая хоть как-то помочь ему в его непростой миссии, и он принялся покрывать горячими поцелуями сначала ее живот, а потом и заветный бугорок, скрытый лепестками ароматной розы. Мойру охватил неистовый восторг.

– О Боже! – воскликнула она, не веря своему счастью.

Язык находчивого незнакомца проник еще глубже в лоно и стал слизывать нектар с завидной проворностью. Мойра вцепилась пальцами в его плечи и приготовилась взорваться миллионами осколков, залив соками все сиденье.

Он сполз еще ниже с сиденья и стал жадно вгрызаться в сочную сердцевину ее греховного плода.

Она уперлась бюстом в обшивку сиденья и стала тереться об нее сосками, дополняя свои красочные ощущения.

Он вдруг сжал одной рукой ее ягодицу и ввел два пальца другой во влагалище, продолжая лизать вибрирующий клитор.

Громко охнув, она взмыла к райским высотам, дрожа при этом так, что любой другой мужчина отпрянул бы от нее в испуге. Но американец был крепким орешком! Он не только не выпустил изо рта лакомый кусочек, но и продолжил свою трапезу с еще большим аппетитом, словно бы и в самом деле вознамерился съесть Мойру живьем. Как, оказывается, была она наивна, считая себя многоопытной блудницей. Первый же незнакомец, которому она отдалась, убедительно доказал, что в интимных вопросах она всего лишь самонадеянная провинциальная любительница, которой еще далеко до столичных профессионалок амурного искусства.

Заезжий маг, волшебным образом дважды отправивший ее в космический полет, внимательно смотрел на нее снизу вверх, застыв в неудобной позе у нее между ног. Все еще не веря, что все это с ней происходит не во сне, а наяву, Мойра погладила фокусника по взлохмаченной голове и сказала:

– Эти ваши дикари, с которыми вы так долго общались, они все такие гурманы?

– Они всего лишь наивные дети природы, у которой нам всем есть чему поучиться, – многозначительно ответил американец. – Я пристрастился к экзотической кухне и не смог удержаться и не отведать столь аппетитного блюда...

Он уселся рядом с Мойрой на сиденье, посадил ее к себе на колени и стал развязывать шнурки на ее ботинках. Она затаила дыхание, не осмеливаясь даже представить себе, какой еще он готовит ей сюрприз. Он деловито стащил с нее ботинки, брюки и трусики, вытянул ноги и стал стягивать джинсы...

Внезапно свет автомобильных фар разрезал мглу и полоснул по заиндевевшим окнам малолитражки.

– Проклятие! – разом воскликнули оба ее пассажира, переглянувшись. Судя по рокоту мотора, это был мощный грузовик.

Луч света замер, грузовик остановился. Стряхнув оцепенение, Таггарт и Мойра стали быстро одеваться, пихаясь и чертыхаясь. Первым опомнился Тагтарт.

– Предлагаю поступить рационально, – сказал он, натянув на себя через голову свитер. – Я надену куртку и схожу посмотрю, кого там черти принесли. А вы тем временем спокойно оденьтесь и ждите моего возращения. Но только не высовывайтесь без моего сигнала. Договорились?

– Вы очень любезны, – пробурчала Мойра, пытаясь нащупать упавшие на пол мятые брюки. Трусы, насквозь пропитавшиеся соками лона, застряли у нее на голени где-то под коленом. – Вы слышали? Это захлопнулась дверь кабины. Кажется, сюда идет водитель! Что же нам делать? Я не могу найти в темноте бюстгальтер и блузку! А вдруг он заглянет в машину? Боже, какой стыд, какой позор! Прикройте же меня скорее чем-нибудь.

– Разве только собой, – предложил американец со свойственной всем его землякам непосредственностью. – Не суетитесь, положитесь на меня, все обойдется, поверьте! Мне случалось выпутываться и не из таких ситуаций...

– Эй, в малолитражке! Помощь не требуется? – раздался снаружи мужской голос. – Надеюсь, вы там еще не замерзли?

Не удостоив его ответом, Таггарт спокойно шепнул Мойре:

– Прижмитесь вон к той дверце и прикройтесь паркой. Мне придется впустить сюда чуточку холода. Я бы, конечно, попытался выйти через переднюю дверь, но боюсь, что мне вряд ли это удастся в моем нынешнем состоянии.

– Замучил радикулит? – участливо спросила Мойра, едва сдерживая смех. – Может, мне лучше повременить с одеванием, чтобы легче было вас массировать?

Он пожал плечами и молча выбрался из машины, впустив в нее порыв ледяного ветра и немного снега.

– Надеюсь, мы не перегородили вам путь? – раздался тотчас же снаружи его звучный голос. – Спасибо за помощь! Мы уже приготовились здесь заночевать. Ведь пурга, похоже, не затихнет до утра.

Мойра натянула свитер и снова прыснула со смеху, обнаружив, что он чужой. Водитель грузовика будет озадачен, если случайно заметит игривый цветочный орнамент на свитере своего собеседника, подумала она, торопливо надела парку и поспешила на выручку к своему незадачливому товарищу по несчастью.

Грузовик оказался просто громадным, его колеса лишь немного уступали своими размерами автомобилю, в салоне которого она славно провела последний час. Водитель тоже оказался крупным мужчиной, правда, пожилого возраста, судя по его седым бровям и усам. Одет он был в плотную длиннополую меховую куртку и зимнюю шапку.

– Жаль, что я не прихватил с собой в дорогу крюк, приятель, – сказал он хриплым голосом. – Так что взять на буксир твою малышку не смогу. Но готов подбросить вас обоих до ближайшего поселка. – Он кивнул в знак приветствия подошедшей к ним Мойре. – Там вы, во всяком случае, в комфорте проведете остаток ночи. Хелен Стьюарт, хозяйка тамошней гостиницы, не откажет вам в приюте, хотя и поворчит немного из-за того, что вы ее разбудили.

Таггарт взял Мойру под руку, прижал ее к себе и сказал:

– Это было бы чудесно, старина. Ты согласна, дорогая?

– Разумеется! – сказала Мойра, улыбнувшись. – Спасибо вам за помощь!

– Так вы шотландка! – радостно воскликнул водитель, услышав знакомый акцент. – Значит, вы оба местные?

Они переглянулись, и Мойра решила, что у них нет особой причины врать этому добродушному шоферу. Она усмехнулась и сказала будничным тоном:

– Мы совершали автопрогулку по окрестностям, я показывала ему местные достопримечательности.

– Ага! – сказал толстяк, явно не горя желанием разузнать подробности их поздней экскурсионной поездки. К счастью, машину Мойры так занесло снегом, что издалека он ее даже не заметил.

Мойру такой ответ почему-то разочаровал, ей бы хотелось развить разговор и наврать незнакомцу с три короба смеха ради. Но все-таки она была рада тому, что они выберутся из метели и не подвергнутся опасности отравиться выхлопными газами. Правда, ей представлялось маловероятным, что ее товарищ по злоключениям захочет продолжить их возмутительный разврат, когда они приедут в Калит. Лично ей бы не хотелось останавливаться на полпути, так и не достигнув кульминации. И не только потому, что у нее вдруг разыгрался сексуальный аппетит, имелась и другая причина.

Этот лихой незнакомец, имени которого она так и не узнала до сих пор, начинал ей нравиться. Конечно, оба они понимали, что это всего лишь банальная мимолетная интрижка, однако пока ничто не мешало им ее продлить. Конечно, ей надо было возвращаться в Баллантре, где ее ожидали малоприятные проблемы, которые нужно было решать. Не говоря уже об отвратительных воспоминаниях о Джори, кувыркавшемся в ее кровати с ее лучшей подругой у нее на глазах.

Вспомнив эту мерзкую сценку в мельчайших деталях, Мойра прониклась решимостью во что бы то ни стало удержать американца хотя бы до утра и склонить его к продолжению их столь чудесно начавшегося знакомства, если, конечно, можно считать таковым оральный секс в салоне малолитражки. Затягивать же маленькое безумство до полудня, однако, было рискованно.

В кабине грузовика, где Мойра уселась на сиденье между двумя мужчинами, пахло кофе и крепким трубочным табаком. Этот запах напомнил ей о той далекой счастливой поре, когда она, совсем еще маленькая девочка, спускалась по утрам из детской в гостиную, где дядюшка Найл Синклер, попыхивая трубкой, рассуждал вслух о дебатах в парламенте о реформе сельского хозяйства. По молодости лет она не вникала в суть проблемы, но восхищалась глубокомысленным видом и пылом, с которыми дядюшка говорил. Ей казалось, что он упустил свое призвание. Ему, владельцу наследственного имения Синклеров, надлежало заседать в палате лордов, а не в кругу своих домочадцев, одетым в шлепанцы и домашний халат, пропитанный запахом табака. Ах, какие это были славные времена!