Иллюзия преданности (СИ) - Близнина Екатерина. Страница 20

— Студенты или бакалавры? — равнодушно спросил смотритель, останавливаясь на расстоянии нескольких шагов. С особенным вниманием он разглядывал пыльную куртку Терри, небрежно наброшенную на плечи, и расстегнутый мятый ворот рубашки.

— Бакалавры, магистр, — поклонился Карьян.

Терри замешкался, но потом тоже поклонился. Ему показался странным этот вопрос. Если смотритель видел драку, последнее, что его интересовало бы — студенты это дерутся или уже бакалавры. А что если первая научная степень дает какие-то поблажки при конфликтах по вопросам авторского права? Надежда, что все обойдется устным выговором, и отчет о происшествии не ляжет на стол Специальной комиссии, заставила его ненадолго воспрянуть духом. Как раз до следующего вопроса.

— Мне нужен бакалавр Риамен, знаете такого?

Змеиная улыбка расползлась на губах Карьяна. Терри краем глаза видел смену выражений на его лице, и ему жгуче захотелось еще раз зазвездить промеж бровей. Для профилактики.

— Это вот он.

Терри отвел взгляд, чтобы не видеть, как Карьян тычет пальцем в его сторону.

— Я почему-то так и понял, — спокойно кивнул смотритель. — Вы пойдете со мной, Риамен. А вы, — он перевел цепкий взгляд на Карьяна, — свободны.

— Спасибо. Я рад, что вы видели, как он напал на меня первым, — Карьян одернул куртку, смахнул несуществующую пыль с плеча. Терри ожег его холодным взглядом.

— А ты не думай, что забуду когда-нибудь, как ты украл у меня браслет.

— Это называется «вдохновился», Риамен, — снисходительно отозвался Карьян. — А, и кстати. Тебе не приходило в голову, что эта идея принадлежит не тебе? Арри Рантала тащит тебя из дерьма с первого курса. Он не психует из-за браслета, а вот ты все никак не угомонишься. Может, потому что он легко придумает еще десяток таких же штуковин, а ты нет? Ты вообще способен на что-то без его помощи?

Терри рванулся к нему, но налетел грудью на невидимый барьер. Невероятной силы инерция опрокинула его затылком назад, и он с большим трудом удержал равновесие.

— Стоять, — стегнул ледяной голос. Магистр подошел к нему со спины и положил неожиданно тяжелую ладонь на плечо. — Любая попытка к бегству будет пресекаться. И я очень не советую повторять эту выходку.

Терри слышал о том, что стиратели действуют жестко. С безумцами в Сияющем квартале не церемонились. Он поднял ладони, показывая, что невооружен и сдается без борьбы. Как назло, вино в голове лишало мысли остроты, а движения выходили неровными, смазанными.

— Я в сознании, — торопливо пробормотал Терри формулу, которая почти не имела смысла, потому что ее знали все, в том числе те, за кем приходили стиратели. — Я все осознаю, я не опасен.

Смотритель с неприятной ухмылкой поднял правую бровь.

— Вот и молодец. Не теряй концентрации, умник.

Он взял его за локоть и повел к воротам. Терри едва успевал перебирать ногами, пытаясь выдерживать быстрый темп. Рядом с воротами смотритель остановился, достал из кармана хорошо знакомую Терри белую карточку со звездой Академии.

— Куда вы меня ведете? — Терри уперся каблуками в землю. Он попробовал скинуть с локтя чужую руку, но железные пальцы держали крепче тисков.

— Во дворец, — коротко ответил смотритель. Он вытянул руку, но не достал до пульта управления малым барьером. Эта заминка вызвала короткую вспышку раздражения: смотритель рывком подтянул Терри и встряхнул его как куль с мукой. — Король желает лично поздравить тебя, бакалавр.

Терри показалось, что его с головой окунули в самый вязкий и душный из его ночных кошмаров. Свежий ночной воздух показался затхлым и прокисшим молоком осел на языке.

— Вы не смотритель, — полувопросительно проговорил он, заглядывая в лицо мужчины. Только сейчас он понял, что казалось ему неправильным: у того, кто надел белый плащ, оказалось совершенно типичное для «черных» скучающее выражение уверенного в своей силе и правоте законника.

— Для умника ты на редкость сообразителен, — равнодушно съязвил гвардеец. Он опустил карточку в щель, и дождался, когда на опорных столбах погаснут сигнальные маячки. Барьер был снят, и в центре безопасности об этом разрыве уже знали. Если решат, что этот разрыв не санкционирован — а кто его мог санкционировать посреди ночи? — поднимут весь квартал на ноги, разыскивая нарушителей.

Терри подтолкнули в спину, чтобы не оглядывался, а живее переступил границу. Он на ватных ногах прошел мимо Неспящего, который молча провожал его глазами-фонарями. Железный страж не шелохнулся, только тихо поскрипывали шейные шарниры да шуршали шестеренки в ведрообразной голове.

— Вы ведь другим путем сюда вошли? — язык едва ворочался, но Терри было важно услышать ответ.

— Этим. Просто не сегодня. А что, есть другой путь? — заинтересовался гвардеец. Как только они вышли на площадь с фонтаном, он снял белый плащ магистра, вывернул подкладом наружу и повесил на сгиб локтя. Он действительно был одет в приметную черную форму с золотыми пуговицами и даже знаками отличия десятника.

— Нет, — быстро ответил Терри. Слишком быстро. Гвардеец внимательно посмотрел на него.

— Я тебе ведь письмо передал третьего дня. Не я писал, но знаю, что там было приглашение на аудиенцию.

Терри промолчал. Голубой конверт из королевской канцелярии он поднял и положил в ящик стола туда же, где лежали остальные. Текст этих писем всегда был одинаков, поэтому он решил не читать очередное, чтобы не портить настроение перед защитой. Тем более что их не сам король писал, а какой-то старательный канцелярист, не скупящийся на завитушки и предельно сухие формальные обороты.

— Не открывал? — проницательно спросил гвардеец. — Зря. В следующий раз заставлю сжевать письмо вместе с конвертом, чтобы ты точно усвоил.

Терри представил, и его замутило.

— Меня не за что наказывать. Я сдавал все в срок, — выдавил он.

— Это не мне решать.

— Но вы сказали, в следу…

Гвардеец посмотрел на Терри сверху вниз. Этот взгляд придавливал не хуже тех огромных мешков с зерном, которые таскают в порту по двое грузчиков за раз.

— Если он будет. А это решать королю.

* * *

Белый дворец Акато-Риору был прекрасен в ясную ночь. Даже одной луны оказалось достаточно, чтобы заставить стены мягко мерцать, отражая холодный свет. Когда Терри оказался рядом с дворцом, он не поверил, что когда-то в новом, с иголочки мундире Королевской военной школы гулял здесь с юной принцессой Эсстель. Терри не узнавал скрюченные узловатые деревья — разве они не должны были вырасти за эти годы и застелить ветвями крышу? Мосточек над ручьем оказался настолько низким и невзрачным, что он его едва не проглядел. А сам ручей будто обмелел и задыхался сейчас в камнях и зарослях камыша.

— Почему никто не следит за порядком? — Терри не мог понять, отчего на душе так паршиво. Будто кто-то длинной палкой поднял со дна мутный ил — точно так же из глубины души поднималось тягучее разочарование и раздражение.

Обтянутая черным форменным сукном прямая спина десятника напряглась при звуке голоса. Гвардеец обернулся и окинул Терри подозрительным взглядом.

— Что сказал? — недружелюбно переспросил он.

— Здесь будто десять лет никто не убирал, — Терри сбавил тон, но это не помогло.

— Много болтаешь, умник. Думаешь, ты здесь, чтобы распоряжаться?

Терри ничего не ответил, но про себя подумал, что находит этот вариант развития событий самым предпочтительным, хоть и маловероятным. Он поднял глаза, чтобы взглянуть на изогнутый скат крыши и не поверил тому, что увидел.

— Там человек! На козырьке крыши человек!

Гвардеец вскинул голову и приложил ладонь ко лбу, будто загораживаясь от солнца, которого не было и в помине.

— Нет там никого, — спокойно ответил он, быстро потеряв интерес. — Тебе померещилось.

Терри посчитал, что гвардеец слишком быстро оставил попытки вглядеться в рисунок теней, лежащих на многоярусных скатах. Он не поверил, что можно так легко отмахнуться от того, что одна из теней имеет ясно различимые черты человеческого силуэта. Он поднял руку, указывая пальцем.