Преобразователи (СИ) - Рэй Девур. Страница 30

Так что Альхэ разговорами он развлекал регулярно. Иногда ему даже казалось, что лицо преобразовательницы дергается, что она реагирует на его слова. Иттрэй говорил, что она его точно слышит. И точно не чувствует боли, «долгий сон» вообще не доставлял особых неудобств телу. И ограничители тоже не ощущаются.

Мактар сжал в ладони тонкий металлический цилиндрик, который носил с собой последние несколько лет — первый из множества вживленных в Аль, который по какой-то причине перестал влиять на нее, который организм отторг. Жрец тогда навел панику в лаборатории, доведя до седых волос работающих с Иттрэем полукровок и редких смертных, когда взлетел по лестнице, что-то невразумительно бормоча на аирануме. Как итог, только Анктар-старший, пришедший на шум. По мнению преобразователя, долго проводившего различные исследования и буквально поселившегося на этот срок рядом с дочерью, ограничители воздействовали на определенный участок магического тела, изменяя его под какой-то образец и, видимо, после выполнения задачи, физическое тело само от них избавлялось.

Вышедший ограничитель Иттрэй утащил к себе, в личную часть лаборатории. Найдя на нем едва заметные знаки, больше похожие на царапины, он впервые за почти полтысячи лет испытал желание убить жреца. Он гонял Мактара по окрестностям, кричал, ругался, проходясь по умственным способностям всех служителей разом и одного конкретного жреца в отдельности, несколько раз даже догнал верткого южанина, от души приложив того о деревья и землю. Только «Аль бы не понравилось», ставшее потом своеобразной присказкой, удерживало его от более решительных действий. А ограничитель оказался с сюрпризом. По сути дела, это был артефакт, направленный на очищение крови и приведение преобразователя к идеалу. К образу Древних. Удивительно, что Мактар вообще нашел нечто подобное, тем более на севере. Альхэ, можно сказать, повезло.

— Интересно, есть кто живой?

— Ну, Макху, конечно, та еще гадость, но составы у него мощные… удивительно, что Башня устояла, — протянул Иттрэй. — Точно… Башня устояла.

— Это не взрыв в лаборатории.

— Пойдем. Посмотрим поближе. От щитов и так практически ничего не осталось, да и срок моего изгнания прошел.

— Мне это все не нравится, — пробормотал Мактар, когда они подошли к воротам.

Иттрей замедлился у входа, с недоумением осматриваясь, а потом замер, прислушиваясь к ощущениям. Магия Башни, бывшая раньше удивительно послушной, словно стремительно дичала, становясь грубой и злой, будто сжимала на горле мощные челюсти с длинными клыками.

В главном зале было удивительно пусто и чисто. Анктар прошел сразу к едва заметной нише, о которой Мактар узнал случайно, когда Альхэ срезала через нее путь вместе с ним. Вот только Иттрэй не пошел наверх, он двинулся к сердцу Башни, туда, откуда хлестала сила. На знакомом жрецу ярусе у того по спине прошел противный холодок. Его провожатый нахмурился, глядя под ноги, жрец присмотрелся — едва различимые следы крови. Сглотнул. Вряд ли кому-то еще кроме Альхэ могла принадлежать эта кровь.

— Нам еще ниже. К арке.

«Арка» когда-то действительно была аркой, но время не пощадило даже ее. Теперь место выхода предков представляло собой два каменных столба, изрядно обветшавших, но все еще фонящих сырой магией, как и тяжелые ворота за ними. В подземный город современным преобразователям хода не было, сюда-то еле спускались. Иттрэй был чистокровным, и не самым слабым — и на него этот фон просто давил, как давит на бунтующего внука общение с суровым дедом. Мактар был жрецом и к такому давлению сырой магии привык, его божество иногда устраивало проверки на прочность. Анктар встал ровно «под» центром арки, недовольно сморщился и повернулся к жрецу:

— Если вдруг все начнет рушится — беги наверх без меня.

И поочередно прокусил оба запястья, опускаясь на покрытый тонкими бороздками пол. Мактар выругался под нос, до побеления сжимая пальцы, боль от впившихся в ладонь ногтей заставила собраться и опознать рисунок под ногами, точную копию которого он постоянно видел в храме на витражах, мозаиках и в росписи потолка. Впрочем, кровью наполнялся только центральный элемент, камень под ногами тряхнуло, но и только, зато давление магии немного ослабло, совсем чуть-чуть.

Жрец выругался еще раз и впился в свою руку, вливая кровь во внешний контур под тяжелым взглядом Иттрэя. Впрочем, тот смягчился, когда поток силы стал ровнее, словно Башня возвращалась в свое околоразумное состояние.

— Надо проверить храм, — потер висок Мактар.

— Проверим. И тела туда перенесем.

— Думаете, будут?

Иттрэй вместо ответа прикрыл глаза. От потери крови он оправится достаточно быстро, так что еще пара ударов сердца и можно будет идти обратно. Башня тянулась к нему, показывая происходящее, так что Иттрэй прекрасно знал где и кого искать. Жаль, что среди оставшихся здесь, живых уже не было.

Глава 11

Сознание медленно возвращалось к привычному восприятию мира вокруг. Чувство тела обрушилось внезапно, но магии в теле словно и не было никогда. Альхэ выгнуло, она попыталась сжать пальцы, вцепиться в край лабораторного стола, опутанного заклинаниями как паутиной. Вот только то и дело прошивающие тело судороги делали тело абсолютно непослушным, из-за чего преобразовательница рухнула на пол, благо, что высота была уменьшена. Наверняка отец и Мактар постарались, ожидая ее пробуждения.

На холодном полу стало немного легче, но встать на ноги не выходило никак. Анктар попыталась осмотреться, все-таки Мактар хоть и рассказывал ей об изменениях и во внешнем мире, и здесь, но пришлось выждать несколько ударов сердца прежде, чем она вспомнила, который из проходов ведет наверх. В ноздри ударил запах крови. Альхэ переползла тщательно расчерченный контур, давление магии чуть спало, позволяя по стене подняться хотя бы на четвереньки.

— Иррэй-прародительница, что ж так тяжело-то?

Перебирая руками по каменному полу, она смогла подняться на этаж выше. После полной темноты по глазам бил яркий свет из приоткрытого помещения, к которому она и двинулась, практически в дверном проеме, по косяку, поднимаясь на ноги. Возня прекратилась, ее шумное, слишком частое для преобразователя дыхание стало отчетливо различимым. Откуда-то из-за полок выглянул рыжий парень, в первую секунду вызвавший очевидную ассоциацию с Эттером. Потом Аль присмотрелась, сильнее цепляясь за дверь, чтобы перестать качаться.

Да, он тоже был рыжим, но темнее, скорее, медным. Веснушек у Эттера тоже не было, преобразователи все до единого от них избавлялись. Да и лицом он скорее смутно напоминал кого-то из Дженталь. Антара, кого же еще, смысл себя в этом обманывать? Даже глаза сохранили характерный желтоватый оттенок, пусть и маскирующийся под светло-карий.

— Альхэ?

Анктар кивнула, мысленно отмечая, что тот как-то странно произносит ее имя. Парень нахмурился, словно вспоминая что-то, а потом заговорил — или, скорее, произнес заученную фразу на аирануме, специально на такой случай:

— Меня зовут Рей Майерс. Меня оставили здесь на случай, если ты проснешься.

Он протянул руку, на которой была выведена половина плетения, позволяющего работать с воспоминаниями. Она различила там слова «язык» и «речь». Собственно, больше ей сейчас и не надо, Мактар не слишком нагружал ее человеческими языками, пока та спала. Но вот о ее пробуждении, кажется, позаботились. Интересно, где они Дженталь нашли, неужели Макху расщедрился? Глупость какая, тот скорее удавился бы, чем уступил.

Альхэ вцепляется в удивительно горячую руку, хотя ей казалось, что у бледного как тень парня она окажется ледяной, и голову на несколько ударов сердца сжимает тугой обруч. Передача языка ведь не только про слова и их правильные сочетания, это еще и определенный образ мышления, образы, эмоции, идеи, которые стоят за ними. Анктар прикрывает глаза, так воспринимать информацию становится легче. Правда, на пол она все равно оседает, вместе с рыжим.