Удар Кувалды (СИ) - Борчанинов Геннадий. Страница 18

В этом просто не было необходимости. Только если кто-то начнёт использовать магию, но до этого пока не дошло. Звуки сражения заполнили коридор, сдавленное дыхание, вскрики, стоны. Кувалда действовал очень аккуратно, чтобы к этим звукам не добавился хруст ломаемых костей и плеск пролитой крови.

Но наседали на него яростно. Изо всех сил, даже и не думая отступать, как и полагается славяноруссам, и это отчасти грело душу майора, даже несмотря на то, что гимназисты дрались против него.

Демидов быстро очухался, помотал головой, увидел, как его друзья толпой окучивают одного Сычёва.

— Господа, позвольте, я ему с ноги! — выкрикнул он, и те мгновенно расступились, чтобы неистовый Виссарион мог снова влететь в драку.

Кувалда только и успел, что перехватить за ногу летящего на него Демидова, а затем обратил всю энергию удара против него же, чуть изменив вектор движения и перебрасывая противника через бедро. Демидов грохнулся на пол позади Краснослава, и князь Сволов наконец смог включиться в драку, осыпав упавшего врага неумелым градом ударов.

Вдруг коридор стал заполняться золотым сиянием, которое исходило от цесаревича, концентрируясь на его вытянутых ладонях.

— Я тебя уничтожу, ублюдок, — прошипел Кирилл Романов.

По спине Краснослава пробежал холодок приближающейся опасности. Он не знал, что это за сила, но по реакции окружающих понял — дело дрянь. Все прижались к стенам, кто-то даже рухнул на пол, закрывая голову руками. Жива потекла на кончики пальцев, но недостаточно быстро.

— Копыто Велеса! — выдохнул Кувалда одновременно с тем, как цесаревич отпустил свою силу.

Золотой луч скользнул над его головой, выжигая на стенах и потолке чёрную полосу, а Кирилл Романов упал на спину, сбитый с ног толчком сырой энергии. Майор подошёл к нему, склонился над цесаревичем, а потом взял его за горло и поставил на ноги, так, что наследнику приходилось плясать на цыпочках, чтобы не задохнуться.

— Извинись, — произнёс Кувалда, глядя прямо в глаза царевичу.

В глазах Романова плескался чистый, незамутнённый ужас, подпитывая Краснослава решимостью и уверенностью.

— И-извините… — просипел наследник, который до этого никогда не сталкивался с подобной силой, да и вообще, никогда не бывал в таком положении.

На этот раз его слова звучали вполне искренними. Ещё немного, и наследник бы обмочился от страха, поэтому Кувалда не стал его позорить и просто поставил на место.

— Перед князем извинитесь, — напомнил он.

Семён стоял у стены, замерев, будто статуя, и только часто-часто хлопал глазами.

— Извините, Ваша Светлость, — тихо произнёс кто-то из дружков царевича, и вслед за ним наперебой стали извиняться и все остальные.

Кувалда лично проконтролировал, чтобы Демидов и Романов тоже принесли свои извинения. Сволов почему-то раскраснелся и жутко волновался. Невольно Краснослав ожидал какого-нибудь подвоха, насмешки или прямого оскорбления, но всё прошло гладко.

— Теперь в раздевалку, убираться, — приказал Кувалда.

Понурые лица скривились и стали выглядеть ещё грустнее.

— Так-так, молоттые люди! Что тут у нас? — раздался голос директора так внезапно, что Семён даже подскочил от испуга.

— Ничего, Готлиб Карлович! С физкультуры идём, — пояснил Краснослав.

Цепкий, подозрительный взгляд Немца прошёлся по каждому из гимназистов.

— Сволов! А вы потчему не в форме! — прикрикнул он.

— Прошу прощения, господин директор! Мы как раз за ней и пошли! — проблеял князь.

Немец прищурился, будто на его глазах творилось что-то преступное, а его самого пытаются как-то обмануть. К чести побеждённых, никто из них ни словом, ни жестом не выдал реального положения дел. Скорее всего, потому что за драку в стенах школы получат все без исключения. И победители, и побеждённые.

— Идите и переоденьтесь, Сволов! Нетчего шастать по моей Гимназии в отних трусах! — фыркнул Готлиб Карлович, вздёрнул подбородок в горделивом жесте и зашагал дальше, сжимая под мышкой папку с документами.

— Ну, вы же слышали господина директора! Пошли! — сказал Кувалда, пропуская всю компанию наследника вперёд.

И те пошли, стараясь не оглядываться, чтобы не столкнуться с тяжёлым жутким взглядом Краснослава, который специально хмурился и шёл сзади, будто пастух за своим стадом. Семён шагал рядом, смущаясь и нервничая. В Императорской Гимназии князь был привычен к насмешкам и упрёкам, а не к извинениям.

— Слава… — тихо произнёс он. — Мне же директор одеться приказал, а там…

— Забей, — равнодушно ответил Кувалда.

— Что? — не понял князь.

— Забудь. Мало ли что он там приказал. Немец эти приказы может себе засунуть…

— Понял, — перебил его Семён. — Но всё равно, как-то это… Нехорошо.

Кувалда усмехнулся.

— Нехорошо чужие вещи портить. Да, Кирилл Константинович? — нарочито громко сказал майор.

Цесаревич затравленно оглянулся, но отвечать ничего не рискнул. Кувалда достал из кармана часы, завёл механизм, прикинул, сколько времени нужно, чтобы добраться до магазина и вернуться с новым костюмом и портфелем. Минус полчаса, чтобы побегали на ускорении.

— У вас полтора часа, чтобы принести Его Светлости князю Сволову новый комплект школьной формы и кожаный портфель, — произнёс Краснослав.

— Но этого мало! Даже на карете не успеть! — воскликнул один из провинившихся.

— Надо успевать, — пожал плечами майор. — Не успеете — пеняйте на себя.

Они почти дошли до раздевалки.

— Я за формой! — выкрикнул друг цесаревича, лишь бы не участвовать в уборке.

Возразить никто не успел, зато другой хитрец побежал искать портфель прежде, чем до этого додумается кто-то ещё.

— Я за портфелем! — воскликнул он.

Оставшиеся приуныли ещё больше. Заниматься уборкой не хотелось никому из них. Они остановились у двери в раздевалку, Краснослав носком туфли толкнул дверь, демонстративно выражая своё презрение и отвращение.

— Вперёд. И с песней, — произнёс он.

Цесаревич поморщился от запаха, попытался незаметно улизнуть, но майор положил тяжёлую руку ему на плечо.

— Давай-давай.

— Это самоуправство! — воскликнул Демидов. — Я буду жаловаться! Это оскорбление дворянской чести!

Кувалда только подивился такой наглости, но ничего не успел ответить. Семён ответил первым.

— Нельзя оскорбить то, чего нет, Демидов, — прошипел князь, снова краснея от гнева. — А если ты хочешь решать всё через директора, давай, беги к нему. Ты видел, куда он пошёл.

Виссарион Демидов демонстративно сложил руки на груди, показывая всем видом, что не собирается ничего делать. Но его ноздри и губы дрожали, выдавая и показывая его затаённый страх, сколько бы он не храбрился и не хорохорился. Спорить с Семёном его ещё хватало, но возражать Кувалде он уже не решился.

— Жалуйся, — пожал плечами майор. — Опозоришь всех Демидовых, все остальные кланы тебя поблагодарят. Особенно, когда вскроются все подробности, и то, что вы тут натворили.

Тот вздохнул, уныло опустив плечи, засучил рукава и вошёл в пропахшую нечистотами раздевалку. Вслед за ним вошли остальные. Цесаревич вошёл последним, брезгливо поджимая губы. Кувалда и князь встали у раскрытой двери, внимательно наблюдая и контролируя.

Глава 19

Управились быстро, и даже новый костюм Семёну принесли вовремя. С портфелем вышло не так гладко, парень опоздал на две минуты, Кувалда хотел за такое с него спросить, но князь Сволов великодушно простил его и попросил не наказывать. Краснослав настаивать не хотел, не такой уж большой проступок — две минуты опоздания, и просто отпустил напуганного парнишку на все четыре стороны. Уж больно жалкий и бледный вид он имел, когда дрожащими руками отдавал Семёну новенький ранец.

Спустя десять минут друзья уже отдыхали в комнате общежития. Кувалда растянулся на застеленной кровати, думая, как лучше провести остаток дня, а довольный Семён примерял обновки и складывал в новый портфель учебники для завтрашних занятий.