Каждому по делам его (СИ) - Злотников Роман Валерьевич. Страница 9

Ло Эр-Ган развёл меня как лоха. Дело в том, что Чиюк Хаксенг вовсе не был признанным мастером боевых искусств. Более того, его вообще никто из местных мастеров не считал себе ровней. Об этом говорило даже его имя. А, вернее, прозвище. Во-первых, оно было корейским. Потому что и сам «мастер» был корейцем. А какие из корейцев мастера боевых искусств? Смех один! Ну так считали местные… И, во-вторых, на корейском оно означало… физкультурник! Не Боец, не Боксёр, не какой-нибудь там Железный кулак или Стальная пятка, а физ-куль-тур-ник. Вот так вот местные мастера оценивали моего «высокочтимого учителя». Так что Ло Эр-Ган просто посмеялся надо мной, рекомендовав глупому, смешному «длинноносому варвару» бесполезного физкультурника… Естественно, когда всё это открылось – я сначала разозлился. Ну обидно же! Но затем, остыв и оценив то, чего мы с Чиюк Хаксенгом к тому времени смогли добиться, я, к собственному удивлению, осознал, что, какие бы истинные побуждения не руководили этим китайским «юмористом», его шуточка оказалась вполне себе удачной. Для меня. Потому что он подогнал мне именно того человека, который мне и был нужен… Я ведь совершенно не собирался становиться крутым бойцом или, там, признанным мастером боевых искусств. А ломать кулаком доски и кирпичи я научился ещё в школе. Так что сейчас мне требовалось просто разобраться с этой самой энергией, понять, насколько всё то, что я ощущаю – реально, а не самообман. Ну и научиться лучше её контролировать. А всякая пафосная трансцендентная муть – ци, ки и всё такое прочее, вкупе с какими-нибудь «ударами бирюзового Ледяного дракона», «сто двенадцатью сияющими молниями» и «семью стойками спящей Оранжевой цапли» мне были не очень-то интересны. И вот как раз в том, что меня интересовало, кореец оказался вполне себе компетентен… Нет, и всякие стойки я тоже запоминал вполне старательно, но больше потому, что помнил, как лет через пятнадцать в мире станут популярными такие жанры фантастики как уся и сянся со всеми их производными. Так что быть в теме явно было полезным. В своей прошлой жизни я ничего такого не писал, но в этой я уже сделал довольно много того, чего не делал тогда. Так что – кто знает, может и в этих жанрах отмечусь.

Занятие с Чиюк Хаксенгом продлилось почти два часа. И – нет, мы не колотили кулаками по макиварам, не прыгали по столбикам и не разрубали брёвнышки ребром ладони или пяткой. Мы учились концентрировать энергию. Максимально. То есть не просто в ногах, руках или, даже, отдельной руке. То есть Алёнка, училась именно этому. Я же уже перешёл на более высокую ступень. Моими объектами теперь стали такие части тела как печень, сердце, селезёнка или, даже, отдельный палец. Причём, кореец ругался на меня и говорил, что я невозможный лентяй, потому что к настоящему моменту уже должен был научиться концентрировать энергию не в каком-то там пальце, а, максимум, в ногте! А то и вообще в его кончике… А вот Алёнку он, наоборот, хвалил. Отчего она смущённо краснела и ещё сильнее старалась.

До спальни после занятий мы доползли на заплетающихся ногах. Несмотря на то, что физические нагрузки, на первый взгляд, были небольшими, постоянная концентрация внимания выматывала похлеще марафона… Ну, то есть, нет, конечно, марафон – та ещё силодавка, но вполне сравнимо. Так что, добравшись до спальни, мы с любимой рухнули на кровать каждый со своей стороны и минут двадцать просто лежали в прострации, приходя в себя.

Любимая отошла первой. Ну как отошла… она первой зашевелилась. Со стоном стянула с себя ифу и побрела в душ. Я полежал ещё минут пять и тоже поднялся. Сняв свой ифу и подобрав алёнкин, я выкинул их в коридор, дабы Манджула закинула их в стирку, и нырнул в душевую. Любимая уже закончила плескаться и устроилась на банкетке с феном, суша волосы. Ванная комната в этом доме была довольно большой.

– Какие планы?

Я задумался, а потом предложил:

– Магазины?

Алёнка радостно взвизгнула и, отшвырнув фен, прыгнула ко мне на руки… Короче, из душа мы вышли где-то через час. Эх, хорошо быть молодым!

Забег по магазинам затянулся до вечера. В Гонконге всегда было скопище брендовых магазинов, начиная от «Canton Road», известной далеко за пределами анклава «улицы бутиков», и заканчивая огромным торговым центром «Harbour city», построенным на месте старого порта Гонконга. Так что вторая половина дня оказалась у меня не слишком лёгкой.

Я никогда не любил ходить по магазинам. В той жизни у нас даже выработалась определённая технология подобных совместных с любимой походов. Зайдя в торговый центр, я устраивался где-нибудь в кафешке или на фуд-корте с планшетом и отпускал Алёнку в свободное плаванье. А часа через три, она, намерявшись и купив то, что захотела на себя, приходила уже за мной и вела за собой мерять отобранные ей в процессе этого самого свободного плаванья вещи уже на меня… Но в этом забеге такой номер провернуть не получилось. Уж слишком на большой территории располагались магазины. Да и до первого iPad оставалось ещё десять лет. А именно с него и пошли те самые удобные планшеты, которые я помнил.

Вечер, естественно, оказался посвящён «модному дефиле». Любимая продемонстрировала мне всё, что купила – от босоножек «Salvatore Ferragamo», сумочек «Louis Vuitton» и до нескольких весьма сексуальных обтягивающих её фигуру ципао красного, бирюзового и жемчужного цветов. А когда она, с загадочным лицом, вышла из ванной комнаты, в которой переодевалась, в тонком белоснежном пеньюаре, сквозь который просвечивалось алое кружевное нательное бельё, я понял, что показ мод на сегодня точно закончен. Ну соскучились мы друг по другу…

На следующий день мы проснулись куда раньше. Ну дык и заснули вчера тоже не слишком поздно. И, поскольку сегодня занятий с «мастером» не предвиделось, мы перед завтраком в спокойном темпе, минут за сорок пять, пробежали «десяточку».

– Уф… давно «десятку» не бегала, – заявила любимая, когда мы ввалились в спальню.

– А чего так?

Алёнка окинула меня выразительным взглядом.

– А то сам не понимаешь – то детей нужно в школу отвозить, то мам/дедушек/бабушек по магазинам и врачам.

– То лень… – съехидничал я. И, закономерно, получил подушкой в физиономию.

– Я в душ, – заявила моё счастье, наградив меня возмущённым взглядом, и тут же двинулась в объявленном направлении на ходу весьма эротично избавляясь от спортивного топа и обтягивающих шортиков. Вследствие чего я тут же выкинул белый флаг и устремился вослед. Так что с завтраком мы снова задержались…

– Ну что, на какой пляж двинем? – поинтересовался я, когда мы, позавтракав, снова вернулись в спальню, и Алёнка переоделась в купальник и лёгкий пляжный сарафан.

– Не знаю. Сам решай, – бросила мне любимая, вертясь у зеркала и примеряя купленную вчера же большую соломенную шляпку с широкими полями.

– Тогда давай на «Lower Chenung», – предложил я. – Там море самое чистое.

– А это который?

– Самый дальний. На острове Лантау. На метро поедем или на такси? – ну да, ни машины, ни мотоцикла я здесь не завёл. Просто нужды не было. Я ведь здесь был занят только тем, что писал, бегал и занимался, пытаясь разобраться с энергией. И всё что мне для этого было нужно – кабинет с компом, утоптанная площадка с простыми спортивными снарядами и парой макивар, и живописные дорожки для бега – располагалось в доме или рядом с ним. Так что ездить куда-то мне никакой необходимости не было. Вот я личным транспортном и не озадачивался. А для тех редких случаев, когда надо было куда-то съездить, например, в аэропорт встретить Алёнку или, скажем, на ночной рынок на «Temple street», что на Цзюлуне – можно было взять такси или добраться на метро.

– Это тот, про который ты говорил, что он прямо в Южно-китайское море открывается? Ну который рядом с новым аэропортом? – уточнила любимая.

– Ну да… но не совсем. Там островки дальше есть, а так – да, за ними уже Южно-Китайское море. Не залив.

Алёнка сморщила носик.

– На метро мы часа два будем добираться – там же пересадок куча… В самую жару приедем! Да и всё равно такси брать придётся или на автобусе трястись. Метро ведь до пляжа так пока и не протянули. Давай уж сразу на такси!