Бабочка (ЛП) - Л'. Страница 56

— Зачем ты мне все это рассказываешь? — прерывала ее я, мой голос дрожал.

Она ходила по комнате, пробираясь через мерцающие платья. Отмахивалась от некоторых, как от мух на стене.

— Я собираюсь кое-чем поделиться в этой истории. Терпение — это добродетель, хотя — ха! — я никогда им не обладала. — С ее губ сорвался злой смех. — Сколько бы я ни старалась и ни делала для него, Роман смотрел только на нее. — Ее глаза были устремлены на меня, сужаясь от презрения. Горечи. С искрой безумия. — Ты знаешь, каково это, когда твое сердце съедает само себя, потому что оно так сильно жаждет одного человека?

Я согласно кивнула головой. Правда, знала. Мое сердце так сильно болело за Романа, когда я была в доме родителей, что думала, оно прорвется сквозь грудную клетку и вылетит из груди.

Еще один смешок.

— Конечно, нет. Роман приполз к тебе, как огненный муравей. Тебе никогда не приходилось добиваться его расположения! — Она постучала указательным пальцем по своим сжатым губам. — Итак, на чем я остановилась, прежде чем отвлечься? — Знакомая улыбка. — Ах, да. Вспомнила. Перенесемся на десять лет вперед. Ближе к тридцати сучка забеременела его ребенком. Он обожал ее. Возвел на пьедестал. Проводил с ней утро, день и ночь. Меня чуть не тошнило каждый раз, когда он целовал ее гребаный живот. С меня было достаточно. Потом я узнала, что они собрались пожениться. Что он сделает ей предложение в каком-то романтическом отеле в Коннектикуте. Вот и все! Отчаянные времена требовали отчаянных мер. Ее нужно было устранить. Раз и навсегда. Было проще простого найти кого-нибудь, кто испортил бы тормоза той дерьмовой машины, которую он купил, и заклинил ремень безопасности пассажира. За несколько сотен баксов можно получить многое.

Я обдумывала ее слова, пока желчь не подступила к моему горлу, а живот скрутило от догадки. Боже мой!

— Ты убила Аву! — закричала я.

— Нет, я спасла Романа. Она была совершенно ненужным отвлекающим фактором.

Она была его всем. Его сердцем. Его душой. Любовью всей его жизни. Матерью его ребенка. О Боже! Какую вину и горе пришлось пережить этому несчастному измученному человеку за все эти годы! Невыносимую боль! Мучения! Мое сердце болело за него так сильно, что мне захотелось вырвать сердце Кендры.

— Как ты могла это сделать?! — Я бросила в нее слова, борясь с физическим желанием покончить с ней. Сделать ей больно так, как она сделала больно Роману.

— Как я могла? Она встала у меня на пути.

Убирайся с моего пути. Слова, которые она выплюнула, когда я упала с лестницы, крутились у меня в голове.

— Роман никогда не смог бы быть с такой, как ты! У тебя крылья стервятника!

Она посмеялась надо мной.

— Очень мило, Бабочка. А теперь еще и ты встала у меня на пути.

— Что ты имеешь в виду? Я не скрывала от тебя Романа. И не забирала его.

Она оглядела меня с ног до головы своими хищными глазами.

— Ты стала для него лишь очередной отвлекающей помехой.

— Что ты имеешь в виду? Я — его вдохновение! Без меня он никогда бы не создал свою новую линию. Коллекция «Бабочки» родилась из его любви ко мне. И моей любви к нему.

— Любовь! Да ладно. Что ты знаешь о любви? Ты стоила ему сделки с Бернардом Альтманом.

— Эта сделка ничего для него не значила!

— Ну, а мне ты стоила почти пятьдесят миллионов долларов! Мой план выхода. Ты чертовски все испортила!

Ярость поднималась во мне, как инферно. Каждая клеточка моего тела воспламенилась, я, словно оказалась в огне.

— Ты ненормальная психопатка, Кендра!

— А ты жалкая. — Она снова разразилась злобным смехом. — Самое печальное в бабочках то, что их жизнь — коротка. В лучшем случае они живут несколько месяцев. Ты намного превысила свою продолжительность жизни.

Я пыталась понять смысл ее слов. Холодный страх растекался по моим венам. Мое сердцебиение участилось. Ладони стали липкими.

— Позволь мне рассказать еще кое-что о себе. — Проведя пальцами по волосам, она снова зашагала по подвалу, прежде чем повернулась ко мне лицом. — Когда я была маленькой девочкой, я любила ловить бабочек — особенно красивых оранжевых Монархов, которые порхали по двору моих родителей в летнее время. Я подкрадывалась к ним сзади, когда они садились на подсолнух. Зажимала их крылья между пальцев, чтобы оранжевый порошок окрасил их кончики. Наблюдала, как их веретенообразные черные лапки бешено шевелились в тщетной попытке убежать. Потом я осторожно маневрировала ими, держа их только за одно крыло, в то время как второе бешено хлопало, пытаясь освободиться от моей хватки. Такие решительные маленькие существа, не правда ли? И такие непокорные. Они должны были заплатить. Свободной рукой я отрывала им трепещущее крыло. Шипение было музыкой для моих ушей.

— Остановись! — крикнула я, от этого образа меня затошнило. Горячая желчь поднялась в моем пищеводе. Мой приказ остался без ответа.

— Потом сажала их на землю и смотрела, как они пытались взлететь с помощью единственного крыла, которое у них еще оставалось. Это было забавно… это как наблюдать за человеком, который на одной ноге бежит за автобусом. Я была справедлива и давала им шанс. Но мое терпение истощалось, и чтобы сгладить ситуацию, я отрывала и второе крыло. Чик. — Она щелкнула пальцами. — Вот так. Меня поразило то, насколько уродливыми и жалкими становились эти существа, потеряв свою славу, с их скелетными, обнаженными телами. Всего лишь оболочки того, кем они были раньше. Не что иное, как паразиты.

Она скорчила гримасу отвращения. Ужас отпечатался на моем лице.

— А ты — всего лишь больная, садистская сука! — Слезы собрались на моих ресницах, и снова подкатила тошнота.

Кендра одарила меня еще одной дьявольской улыбкой, горячий яд лился из ее ледяных голубых глаз. Она помахала конвертом, который держала в руках, как веером.

— Пришло время попрощаться с твоими крыльями, жалкая маленькая бабочка.

Я понятия не имела, что она имела в виду. Но с меня хватило этой ведьмы-убийцы.

— Я расскажу Роману все, что ты мне рассказала. Что это ты убила Аву и их ребенка.

Она фыркнула.

— Ты принимаешь желаемое за действительное, Софи. Жаль, что план «А» провалился.

— План «А»?

— Избавиться от тебя, столкнув с лестницы.

Боже мой! Я так и знала!

— Но полагаю, это работает только в кино. Тогда я перешла к плану Б. Я была абсолютно уверена, что Роман оставит тебя навсегда, если я внушу ему, что ты биологическая дочь Авы.

Подождите! Она подделала оригинальный тест ДНК?

Словно прочитав мои мысли, она рассмеялась еще одним злым смехом, откинув голову назад.

— Софи, ты настолько наивна, что это почти восхитительно. Это была отчаянная попытка. Я позвонила в клинику по лечению бесплодия моего дяди, думая, что они смогут прислать мне шаблон для материнского теста. Но они не проводили ДНК-тест. Из прихоти я спросила свою старую подругу, не может ли она назвать мне имена женщин, которым Абра Дюбуа пожертвовала яйцеклетки. Сначала она сказала, что не может — информация конфиденциальна. Но когда я предложил ей и ее мужу оплачиваемый круиз на Карибские острова — за счет компании, конечно, — позволь мне сформулировать это так, она передумала. Представь себе мой шок, когда я узнала, что мадам Дюбуа является твоей биологической матерью. Я не могла позволить этому печальному открытию остановить меня. План есть план, верно? Все, что мне нужно было сделать, это зайти в Интернет и найти пример высоковероятного теста на материнство и название лаборатории. Это мог бы сделать и первоклассник! Немного белил и поход в Кинко, чтобы распечатать копию вместе с конвертом официального вида, и вот оно. Я — гений! Хотя, честно признаюсь, я не ожидала, что ты так легко на это купишься. Как и Роман.

Я потеряла дар речи. Она создала три недели ада для нас обоих. Худшие три недели в моей жизни.

— Это почти сработало, пока не вмешалась эта несносная мадам ДеБич… и Роман не узнал правду о том, кто твоя настоящая биологическая мать.