Куница Том 1 (СИ) - "N02far". Страница 37

Поезд мягко остановился. Шолль поспешил покинуть вагон, прихватив небольшую сумку с вещами. Десяток лет работы научили его обходиться малым. Прогулка по вокзалу и выход на стоянку такси.

— Куда вас доставить? — спросил немолодой баварец, глянув в зеркало, когда Эмиль устроился на заднем сидении.

— Тирпицуфер семьдесят восемь, — ответил Шолль.

Таксист не удивился. Штаб-квартира проекта Валгалла была засекречена, здание проходило по документам как архив. Поездка по довоенному Берлину немного подняла Эмилю настроение. Здесь всё было хорошо, всё спокойно, много людей, много улыбок. В шестнадцатом году город будет выглядеть не так. В горниле войны сгорят миллионы людей. Это не была авантюра, Кайзер и руководство империи всегда знало, что война со второй Великой Империей будет тяжёлой, а за победу придётся дорого заплатить. Идея о гегемонии Священной Империи над всем миром стоила потерь и крови.

В две тысячи двенадцатом в Берлин проникнет группа диверсантов. Они принесут себя в жертву, забрав с собой в бездну четверть города. Берлин на памяти Эмиля так и не отстроили до конца. За годы войны империя потеряет чуть больше половины европейского дворянства. С десятого года на фронт отправляли мелких колониальных дворян, потому что ещё немного, и порядок в колониях поддерживать было бы некому. Бунтов Кайзер допустить не мог. Тогда, когда он ехал по этому же адресу, жители казались ему уставшими, измученными долгой войной. И Эмиль даже не знал, чем война закончилась. Да, они побеждали, но до окончательной победы было ещё далеко.

Покинув такси молодой маркграф вошёл через обшарпанную дверь в небольшой холл. За стойкой у входа сидел толстый мужчина. Он поднял взгляд на Эмиля и тут же встал, сразу распознав в посетителе дворянина.

— Тринадцатый Архив. Чего желает герр...

— Шолль. Меня интересует Дворец Убитых.

Мужчина кивнул, сняв трубку. Через несколько секунд он обратился к кому-то:

— Герр Ведель. Некий герр Шолль... — договорить он не успел, перебитый собеседником. Выслушал, кивнул, — Понял.

Положил трубку и рукой показал на дверь.

— Вам в этот коридор, герр Шолль, вторая дверь направо.

Через тридцать лет в кабинете, куда направили Эмиля, будет сидеть дополнительная охрана, но сейчас маркграф спокойно прошёл в указанном направлении. Здесь было неуютно, серые бетонные стены, бетонный пол, темно. Но так и было задумано, простое здание, которое никого не должно интересовать.

Открыв дверь и войдя в кабинет, Эмиль взглянул на Веделя, но не узнал сорокалетнего мужчину, раскрывающего трубку.

— Мы с вами незнакомы? — спросил хозяин кабинета.

Шолль прошёл до стола и сел на единственный свободный стул, параллельно отвечая:

— Нет. Эмиль фон Шолль.

— Жаль, — вздохнул мужчин. — Генрих Ведель, к вашим услугам. Можно просто Генрих. Давайте по стандартному протоколу.

Он сел за стол и протянул руку к телефону, ожидая ответа Эмиля. Протокол подтверждения участника проекта был прост. Здесь, в штаб-квартире, лежали пронумерованные капсулы. В капсуле содержался код, неизвестный сотрудникам подразделения. Тех, кто изготовил и запечатал капсулы, давно казнили. В будущем, когда Эмиль проходил инструктаж, ему принесли капсулу. Он запомнил её номер, вскрыл, выучил код.

— Капсула семьдесят два.

Генрих удивился, но свою часть выполнил. Он поднял трубку телефона без циферблата и дождался ответа.

— Капсула семьдесят два.

И положил трубку. Несколько минут, и Эмиль услышал звук сжимающегося воздуха. Генрих открыл находившуюся под столом трубку, в которой лежал транспортный контейнер. Положил на стол, вскрыл. Посмотрел на капсулу, кивнул.

— Код?

Эмиль назвал пятнадцать символов. Генрих вскрыл капсулу и взглянул на содержимое.

— Добро пожаловать в прошлое, герр фон Шолль. — улыбнулся мужчина.

— Просто Эмиль, пожалуйста, — попросил маркграф.

Генрих закрыл капсулу и сложил её в транспортный контейнер, отправив на утилизацию.

— Семьдесят второй, значит? Наверное, лет тридцать прошло? — задумчиво произнёс разведчик.

Эмиль промолчал. По инструкции он не должен был говорить ничего о будущем. Генрих тем временем продолжил.

— Видите ли, в чём проблема, Эмиль. Вы седьмой вернувшийся. Загвоздка в том, что остальные легли в капсулу менее чем в течение десятка лет и затрудняются определить, где искать инициатора. В то же время мы имеем три случая смерти во младенчестве от кровоизлияния в мозг и девять случаев коррапционного безумия у детей и подростков от шести до четырнадцати лет. Вы знаете наши правила, Эмиль, и ограничения по возрасту. Не младше пятидесяти лет. Простейшим вычислением можно установить, что инициатор сработал не раньше...

— Временной промежуток от две тысячи восемнадцатого по две тысячи тридцать первый, я умею считать, Генрих, — перебил собеседника Шолль.

В расчётах был огрех, с началом войны в проект начали принимать мужчин, что были моложе пятидесяти. Те, кто получил разного рода ранения и либо остался калекой, либо могли умереть в ближайшее время. И таким образом, даже если инициатор отправился сюда в течение года после ухода Эмиля в стазис, вполне могли появиться такие непредвиденные жертвы. К счастью для Эмиля, он точно знал, где искать. В России.

— Не сомневаюсь, Эмиль. Не сомневаюсь. Что же. Всё, что я могу спросить... Куда отправитесь?

— В Петроград, — ответил молодой маркграф.

У немолодого разведчика, вернувшегося в юность, был простой план действий. Найти инициатора и по возможности захватить. Да, убить — самый простой вариант, ведь его родная Германия побеждала в войне. Однако она могла побеждать лучше, эффективнее. Эмиль, справившись с инициатором, мог вернуться на службу и сделать больше, чем он сделал в прошлой жизни.

Немного удивляло, что он пока был единственным из своего временного промежутка. Проект работал, сейчас сюда должны были спешить оперативники. Может быть, не десятки, но не он один точно. А ведь он добирался два месяца, и это практически самая большая анальная дыра в империи.

Ответ лежал на поверхности. Остальные решили не приходить. Тем хуже для них. На инструктаже этого не говорили, но Эмиль не просто так служил в разведке и добрался до высокой должности. Он знал, если найти инициатора, всех, кого возвращение в прошлое утащило за собой, можно отыскать. Шолль этим займётся, чуть позже.

— Я подготовлю для вас пакет, — кивнул Генрих. — Что-нибудь поверх стандартного набора?

Генрих говорил о выделяемых оперативнику средствах. Это не только и не столько деньги, сколько информация. Контакты агентов, контрабандистов, подпольщиков и прочих людей, что могут послужить делу Германской Империи. А также набор оружия и специальных средств.

— Нет, у меня есть все необходимые ресурсы.

Через час Эмиль покинул штаб-квартиру проекта. Домой заезжать не стал, в этом не было необходимости. Тратить время на родителей, с которыми он и ту свою жизнь был всё время на ножах, молодой человек не собирался. Вместо этого он заехал офис Банка «Мёллер и Шолль». Как члена основной семьи Шолль его, естественно, впустили, и Эмиль без труда добрался до кабинета управляющего банка, Николаса Хааса. Когда Эмиль зашёл в кабинет, Николас, сорокасемилетний полноватый мужчина, удивлённо поднялся со своего кресла.

— Эмиль! Мальчик! Ты в Берлине?

Хаас с радостью обнял юношу, с которым всегда держал хорошие отношения, и Шолль ответил ему тем же. Именно Николас помог Эмилю улизнуть из-под опеки родителей.

— Рад тебя видеть, Николас, — молодой мужчина похлопал старого друга по плечу. — Прости, но я по срочному делу.

— О? Да! Да, конечно, присаживайся!

Эмиль занял гостевое кресло, а Николас вернулся за свой стол.

— Я всё же спрошу... — начал было Хаас.

— Нет, я не заходил домой. Ты же знаешь, как это будет выглядеть, — Эмиль развёл руками, как бы извиняясь.

Его друг вздохнул, но вынужден был согласиться.

— Да. Да, я понимаю. Получается...