Вопреки друг другу (СИ) - Анкай Виктория. Страница 52
Вздрогнула, услышав мягкие шаги за спиной. Но тут же расслабилась… Поднесла бокал к губам, отпила коньяк… Редкое ощущение — вроде пьянеешь, но мозг работает идеально, предельно отчётливо обрисовывая неуловимые контуры навалившихся проблем и устанавливая чёткие границы сложности поставленных задач, при этом вселяя обманчивую уверенность в том, что всё можно решить, подчинить собственным правилам и загнать под нужные тебе рамки. Будто крылья за спиной вырастают…
Не оглянулась. С лёгкой улыбкой склонила голову на бок, пока мужские руки аккуратно сгребали с моей спины волосы, освобождая шею. С каким-то снисходительным удовольствием ощутила лёгкий поцелуй в плечо, ещё один… Тихонько рассмеялась, когда тёплые губы добрались до тонкой кожи за ухом — щекотно…
Антон шумно вздохнул, обнимая меня за талию и крепко прижимая с себе. Вдавился подбородком мне на плечо, глядя вместе со мной в темноту…
— Я соскучился, Ань…
Ждала этого тихого шёпота, да. Антон не умеет мириться по-другому. Точнее, уступать по-другому не умеет. Не признаёт свои ошибки, не требует от меня признать свои, не пытается понять сам и что-то объяснить мне. Просто в один прекрасный момент, когда на жизненном пути попадается возможность что-то изменить, он принимает решение двигаться дальше в давно выбранном направлении, не меняя своих установок. Это не хорошо и не плохо, просто он такой человек, и я к этому давно привыкла. Наверное, я знала, что он в конце концов смирится…
Это меня вечно штормит из стороны в сторону, это я каждый раз в панике бегаю вокруг камня-указателя с надписью "направо пойдёшь — замуж выйдешь, налево пойдёшь — богатство обретёшь, прямо пойдёшь — нахрен всё потеряешь"… Я вообще не люблю ходить прямыми тропами. Хочется выбрать направление под углом между "замуж" и "богатство" и шагать по мягкой шёлковой травке вместо того, чтобы брести по пыльной трудной дороге, но такого варианта нет…
Антон повернул голову, касаясь губами моей щеки и согревая кожу тёплым дыханием…
Отогнала прочь глупые мысли, отвечая на его поцелуй с жаром, удивившим меня саму, зарываясь пальцами в короткие мягкие волосы, притягивая его ближе… Так близко, чтобы можно было кожей прочувствовать жар мужского тела, чтобы потерять голову от бесконечных касаний и сумасшедшего натиска крепких рук, чтобы раствориться в ощущениях и инстинктах… Забытья хотелось так искренне и отчаянно, что мне, наверное, было просто всё равно, кто сейчас рядом, пусть даже совсем чужой человек, плевать.
Вспыхивающие перед мысленным взором картины того, как Денис в этот момент целует жену, рождали в груди неприятную нервную дрожь. Ревность? Нет, не то… Кого ревновать-то, верно? Он — бывший, мы чужие… Скорее, наоборот — полное приятие ситуации. Так и должно быть, это правильно. Пусть целует, обнимает, трахает…
Горько усмехнулась про себя — пусть, да… Сумасшествие какое-то…
Мне не хотелось в спальню, и я только качнула головой, удержав Антона за руку, чтобы остаться здесь, у окна. Почему-то испытывала потребность видеть в эту минуту спящий город, ленты подсвеченных фонарями дорог, огни реклам далеко внизу, бесконечную чёрную бездну неба над всем этим…
Антон, будто чувствуя моё настроение, целовал неторопливо и бережно, неторопливо помогая мне избавиться от халата и сорочки. Слишком бережно…
Улыбнувшись, провела ногтями по его предплечью, нажимая чуть более сильно, чем следовало бы, едва он снял футболку. Коснулась живота, оттягивая резинку на поясе и пробираясь ладонью в штаны…
Тоха только удивлённо поднял бровь, усмехаясь в ответ. Больно прикусил мою нижнюю губу… Кровь горячим потоком устремилась по венам, конвульсивный спазм внизу живота волнами растёкся по всему телу…
Чуть оттолкнулась, разворачиваясь к Антону спиной, упёрлась ладонями в низкий подоконник…
Город лежал как на ладони, подмигивая фарами редких проезжающих внизу машин и притягивая взгляд…
Ласковое прикосновение пальцев к промежности отозвалось слишком остро, неприятно, почти больно. Закусила губу, дожидаясь, пока влаги станет чуть больше и чувствительность хоть немного притупится…
Антон не прекращал обнимать, целовать плечи и спину, гладить бёдра, но мне это уже было не нужно. Лишь судорожно втянула носом воздух и машинально выгнулась назад, когда он с нажимом провёл ладонью по моим губам, заставляя приоткрыть рот и облизать по очереди несколько пальцев, а после ими же выкрутил сначала один, потом другой сосок, оставляя на коже груди холодное звенящее напряжение…
Тихо застонала от первого толчка члена внутри, непроизвольно сжимаясь от тянущей, но по-своему приятной боли, прикрыла глаза… Снова распахнула, когда мужские ладони упёрлись рядом с моими руками в подоконник, горячая твёрдая грудь прижалась к моим лопаткам, толчки стали глубже и резче… Прислонилась лбом к холодному стеклу…
Город за окном будто отдалился под наплывом приближающейся разрядки, очертания домов и улиц размылись и растеклись… Только мысли почему-то оставались чёткими и яркими. Даже чересчур…
Опустила руку, провела ладонью между ног, вдавливая пальцы в горячие мокрые складки и усиливая ощущения, которых почему-то не хватало… Через секунду резко дёрнулась и глухо зашипела, опуская голову и ловя отголоски слишком короткого оргазма…
Антон сильнее прижал меня к своей груди, двигаясь размашисто и быстро, и я поджала губы, терпеливо ожидая, пока он кончит. Шея совсем вспотела от его влажного глубокого дыхания, по телу прокатился неприятный озноб… Я старалась расслабиться и отвелечься от ставших совсем болезненными движений внутри, сосредоточенно разглядывая белёсый пар, остающийся на стекле от моих собственных сдавленных выдохов…
Мощный жёсткий толчок, последний… Тоха быстро отстранился, на бедро брызнули горячие капли…
Почему-то хотелось плакать. И в то же время было истерично смешно… Как это всё… мерзко, но почему-то невероятно легко… Нет, не изменять и трахаться, а всего лишь уверенно направлять под откос собственную жизнь…
Антон не отпустил меня в душ — смеясь, вытер сперму своей футболкой, потащил меня в спальню, пнув по пути мою сорочку и халат… Не сопротивлялась, с улыбкой глядя на то, как он торопливо стягивает покрывало с кровати…
Прохлада простыней показалась раем. Легла на живот, уткнулась лбом в свой локоть…
Тоха подтянул меня поближе, обнял, накрыл одеялом… Хотелось возразить и отодвинуться — слишком жарко. Но я не стала почему-то — засну и так, не страшно…
*30*
Просыпаться было тяжело…
Медленно приходила в сознание, не в силах оторвать чугунную голову от подушки — пить за ужином надо было гораздо меньше, да. Совесть молчала, воспоминания вчерашнего дня возвращались осторожно и безболезненно, вполне себе отодвигаясь на задний план жестокой головной болью…
Знала, что всё отзовётся потом, позже. Желательно бы через пару дней, конечно… Но уже хорошо, что не прямо сейчас.
Прохладный душ, таблетка, крепкий кофе, Тохино понимающее хихиканье, Славкина трескотня о долгожданных рыбках… Заторможенно улыбалась им обоим, рассеянно слушая сына и избегая смотреть Антону в глаза. Почему-то даже не удивилась, когда Тоха потрепал меня по мокрым нечёсаным волосам и попросил поторопиться со сборами, чтобы поехать на работу вместе… Смогла даже выдавить искреннюю благодарную улыбку и изобразить радость на лице. Вообще, хотелось вернуться в постель, накрыться одеялом с головой и послать всё к чёрту — и дурацкую работу, и Галину Фёдоровну, и Тоху с его такой неуместной, хотя по-своему приятной заботой, и Дениса Юрьевича, с которым мне придётся провести весь день на расстоянии нескольких метров друг от друга…
Трусы ещё эти… Сегодня они беспокоили меня больше всего остального, хотелось даже набрать сообщение Денису и попросить их убрать… Но вдруг жена рядом?! Нельзя… Остаётся только тешить себя надеждой на то, что я успею явиться в кабинет раньше Галины Фёдоровны.