Недосягаемые (СИ) - Вашингтон Виктория "Washincton". Страница 37

Наконец-то, мне с Яном удается выйти из квартиры и быстро скрыться за съезжающимися створками лифта.

— Фух, — облегчённо выдыхаю, опираясь об стенку.

— Когда вы с Линдой успели так подружиться? — с неким интересом спрашивает он, пока мы спускаемся на первый этаж.

— В тот раз, когда она оставалась у меня, — предполагаю, пожимая плечами.

Сейчас наша с Люсей крепкая дружба уже стала чем-то само собой разумеющимся.

— Странно, — задумчиво проговаривает, продолжая внимательно всматриваться в мои глаза.

На мой следующий вопрос он не отвечает и направляется к своему мотоциклу. Из его квартиры мы предусмотрительно взяли два шлема: один — ему, второй — мне. Я послушно надеваю его на голову и, как в прошлый раз, усаживаюсь позади него. Немного смутившись, я обвиваю подкачанное тело, заключая его в тесное кольцо своих рук. В этот же момент мотоцикл срывается с места.

Меня в очередной раз охватывают эти непередаваемые эмоции: драйв, адреналин, кайф, чувство свободы. Одним словом — дух перехватывает.

Волосы развеваются на ветру от бешеной скорости. Фонари ночных улиц то и дело мелькают перед глазами, но разглядеть что-либо не удается. Утыкаюсь носом в его спину, сжимая тело в объятиях ещё крепче. Не потому что страшно, а потому что нереально хорошо.

Мы выкрикиваем что-то. Кричим тексты любимых песен.

Наверное, я ещё никогда не чувствовала себя настолько свободным человеком, как в этот незабываемый момент.

Меня никогда ни в чем не ограничивали родители, но, всё равно, сейчас почувствовала себя живой, как никогда раньше. Будто до этого просто существовала, а теперь мне открыли глаза на то, каким прекрасным и ярким может быть этот жестокий мир.

Мы долго катаемся по ночному городу, отчего время совсем теряет свой счет. И обретает лишь после того, как мотоцикл вновь останавливается у подъезда Яна.

— Не совсем похоже на мой двор, — констатирую факт, вставая на ватные ноги.

— Ночуешь сегодня у меня, — звучит словно приказ, не терпящий возражений. — Или твои родители будут в восторге, что их дочь заявилась домой в три часа ночи? — прочитав вопрос в моих глазах, добавляет он.

Ума не могу приложить, что мы на самом деле так долго катались по ночному городу. Взвешивая в голове за и против, молча следую за Яном в его квартиру.

Ребят здесь уже нет, а они ведь собирались гулять до утра.

— А где все? — спрашиваю разуваясь.

— Вероятно, ушли, — он проговаривает очевидную вещь, и я смущаюсь из-за того, какой глупый вопрос задала.

Правда, через несколько секунд, смущение охватывает новой волной, буквально оглушая своей сокрушающей силой. Я собираюсь ночевать с собственным преподавателем. В его квартире. Наедине. К такому жизнь меня не готовила. Сердце начинает нервно отзываться в груди.

— Так может я всё-таки домой? — предлагаю, останавливая движение собачки на своей куртке.

— Никто тебя насиловать не будет, — выдыхая, произносит Ян и скрывается за аркой, что ведет в гостиную.

Я ещё несколько секунд не решаюсь снимать куртку, застывая в одном положении. Но не настолько же я трус?

40

Едва захожу в гостиную, Ян протягивает мне свою футболку, чем получает мой вопросительным взглядом.

— Нет, ну если хочешь, можешь спать в джинсах, мне вообще по барабану, — он пожимает плечами, а я, резко выхватывая предложенную футболку с его рук, ухожу в ванную комнату.

Впервые, мне выпадает возможность её осмотреть. Маленькая, но уютная. Вся в кафеле: на стене, до середины, положен белый кафель, а ниже — чёрный, который сливается с полом такого же цвета. Вместительная душевая кабинка, умывальник с огромным зеркалом и, соответственно, чёрный унитаз. Совершенно ничего особенного, вычурного, но взор привлекает.

Я, к своему счастью, жуткая чистюля. Могу купаться три раза в день, если предоставляется такая возможность. Именно поэтому, мгновенно залезаю в душ и начинаю свои водные процедуры, пользуясь гелем и шампунем Яна. Теперь-то понятно, почему от него всегда настолько круто пахнет.

У меня уходит больше получаса, чтобы насладится горячими струями воды, текущими то нежной коже и запахом мужской парфюмерии.

Белоснежная футболка Яна доходит примерно до середины моего бедра, но я всё равно ощущаю жгучее смущение.

Яна нахожу в гостиной, следуя шуму, раздающемуся из нее.

Свет выключен и комнату освещает лишь ноутбук, что стоит на столе рядом с диваном, на котором нахожу взглядом лежащего Яна.

— Вот только не говори, что у тебя не было футболки подлиней! — скорее утвердительно, чем вопросительно возмущаюсь.

— Извини, тут тебе не бутик одежды, — разводя руками, парирует даже не отвлекаясь от экрана ноутбука.

— Ты здесь будешь спать? — пытаюсь не выдать свое глубочайшее удивление.

— Ну не с тобой же, — саркастично фыркает, а мне где-то в глубине души неприятно от такой реакции на вопрос.

Уловив краем уха знакомый тембр голоса, я не сдержалась.

— Сверхъестественное? — вылупилась на экран ноутбука. — Подвинься, — приложив усилие, спихнула его ноги с дивана и уселась рядом.

— Наглости тебе не занимать, — спокойно констатирует Ян, поджимая ноги под себя.

— Почему я не помню этой серии? — вслух спрашиваю сама у себя.

— Наверное, потому что она вышла сегодня, — шёпотом произносит он мне на ухо, отчего тело мгновенно пробирает мурашками и трепетом.

Молчу, фокусируя взгляд на своем любимом сериале. Минут двадцать спустя ему видимо надоело сидеть в неудобной позе. «К чёрту», — именно это услышала, прежде чем оказалась лежащей у него на груди.

Дыхание мгновенно сбилось, а сердце стучало с такой силой, что я ощущала его удары головой. Возникло желание сказать хоть что-то о его вопиющей наглости.

— Щербакова, не порть момент, — шёпотом просит он, убирая прядь моих волос за ухо.

Мы продолжаем смотреть серию, но я окончательно и бесповоротно не могу на ней сосредоточиться. Мысли настойчиво крутятся вокруг малейших движений его ладони, которая по-хозяйски лежит на моей талии.

Как никогда отчетливо осознаю, что мне сейчас очень хорошо. Лежать вот так в его объятиях, когда одной рукой он продолжает поглаживать мои спутанные волосы.

Это тут же становится жутко необходимым и желанным. Моя ладонь лежит на его плече, но я до одури боюсь пошевелить ею. Боюсь, но безумно хочу.

Единственное, на что хватает смелости — нерешительно провести большим пальцем по его плечу.

И, чёрт возьми, это срабатывает, словно спусковой курок.

Мгновение. Всего лишь одно мгновение, и он резко притягивает меня за подбородок и накрывает своими горячими губами. Сладкие поцелуи сменяются редкими укусами, отчего напрочь сносит крышу.

Кажется, его ладонь на моей талии может оставить синяк — так сильно, он впивается в мою кожу, будто в попытке задержаться хоть за что-то.

В голове всё происходящее пылает яркими вспышками. Когда только успела оказаться у него на руках? Совсем не хочется думать ни о чем. Даже о том, что футболка задралась до неприличного.

Мы будто не способны оторваться друг от друга. Пытаемся насытиться, отчего становится всё жарче, теснее, интимнее. Тело пробирают дичайшие мурашки и нереальный трепет.

Ощущаю, как его ладонь зарывается ко мне в волосы, а вторая ласкает кожу на оголенном бедре.

Кажется, я способна разорваться от наполняющий чувств — их слишком много. Желание. Оно горит особенно ярко, опаляя меня своими вспышками и полностью подчиняя себе.

Ян рвано оттягивает за волосы, тем самым позволяя себе спуститься поцелуями к шее, оставляя на ней грубые поцелуи, что сводят меня с ума. Непроизвольно с моих губ срывается стон, после которого Ян становится более напористым. Его ладонь медленно поднимается с моего бедра на нежную кожу талии.

Поцелуи в шею сменяются не менее требовательными поцелуями в губы. Я прекрасно понимаю, к чему это все может привести. Понимаю, на не могу сдержаться, когда очередной стон срывается с моих губ.