Недосягаемые (СИ) - Вашингтон Виктория "Washincton". Страница 43

Поддаюсь и отвечаю с ещё большим напором. Правда, куда ещё больше? Ощущаю болезненные укусы на собственных губах, а следом порцию очередных поцелуев. Легким движением он распускает мои волосы и зарывается в них рукой. Вторая ладонь бродит по моему телу и в какой-то момент, оказавшись под футболкой, начинает ласкать оголённую кожу талии.

Тело мгновенно покрывается приятными мурашками, а его прикосновения, будто разряды тока, проходят через моё тело, зарождая внизу живота приятное, тягучее напряжение.

Это чистейшее безумие. Его горячие губы на моей шеи и ключицах окончательно вытисняют из головы все здравые мысли. Невероятно яркие ощущения, вспыхивающие буквально фейерверками.

Сейчас было не до стеснений, потому что я нуждалась в нем не меньше, чем он во мне.

Впервые я сама стала инициатором следующего поцелуя. И от собственного напора голова закружилась ещё сильнее.

Прошло не больше минуты, прежде чем я ощутила матрас кровати под своей спиной. Теперь Ян оказался сверху, продолжая терзать мою шею своими губами, а я извивалась от нахлынувшего желания.

От нахлынувших ощущений я выгибалась и прижималась к нему ещё ближе.

Мы не оставались друг у друга в долгу, позволяя с каждой секундой переходить новую грань дозволенного.

Во время очередного поцелуя ощутила, будто он просит разрешения на большее, на что тут же дала своё согласие.

Глупо останавливать это безумие. Оно уже давно пропитало нас насквозь.

— Потерпи, — Ян встревожено посмотрел в мои глаза, почувствовав, как я забрыкалась от резкого дискомфорта и новых ощущений, и припал к моим губам в успокаивающем поцелуе.

Он точно не ожидал такого поворота: не удивительно, учитывая то, какие слухи обо мне ходили.

Ощущения граничили с болью и наслаждением. Но от одного осознания, что именно сейчас происходит, сердце громыхало пуще прежнего.

И не переставало колотиться, даже когда всё закончилось.

Ян буквально на секунду встревожено на меня посмотрел, а после, поцеловав в макушку, прижал к себе.

Даже если он больше не позволит быть рядом, даже если это больше никогда не повторится: я никогда не пожалею о том, что сегодня произошло. Это было слишком незабываемо и желанно, чтобы жалеть.

48

Совсем не ориентируюсь во времени, потому что просыпаюсь без будильника. Лишь ярко палящее солнце, лучи которые сдерживаются плотной занавеской, говорят о том, что уже наступило утро. Всегда любила любоваться ранними рассветами — они буквально приводят меня в невероятный восторг. Не знаю, почему так.

После произошедшего мы с Яном заснули в том же положении, обнимая друг друга.

Он ещё спал и, видимо, крепко, потому что мои резвые шевеления, в попытке выбираться из объятий, его не разбудили.

Решаю нагло принять душ — как-никак, он мне сейчас жизненно необходим.

Струи горячей воды стекают по телу, а голову разрывают мысли о прошедшей ночи.

Теперь это просто не укладывается в голове, будто произошло вовсе не со мной, или же просто приснилось.

Единственное, что заставляет поверить в то, что это не издёвки моей больной фантазии — тяжесть и дискомфорт внизу живота. Или, может, я всего лишь слишком акцентирую свое внимание на самочувствие?

Ничего не изменилось, во мне по-прежнему нет сожаления о том, что мой первый раз произошёл именно так. С Яном. Именно с ним. Ведь каждая девушка мечтает сделать это с человеком, в которого влюблена. Я не исключение.

Глупо отрицать, что к нему меня неукротимы тянуло, как к никому другому: даже к Кириллу, откровенно говоря, никогда не испытывала такого влечения и желания. Ничьи прикосновения не вызывали на моей коже табун мурашек, ничьи слова не заставляли сердце отбивать чечётку внутри грудной клетки, никто не мог вывести меня из себя одним взглядом. Только Ян. Человек, с которым мне, вероятнее всего, ничего не светит, как бы не хотелось обратного.

Мне безумно интересно и тревожно одновременно, изменилось ли между нами что-то?

Скорее всего, нет. И вообще зря об этом думаю. Главное, что сейчас мне хорошо, а там будь что будет. Нужно учится меньше размусоливать в голове каждый поступок и больше действовать.

Закончив все утренние процедуры, надеваю футболку Яна, в которой обычно хожу здесь и иду на кухню. Возникает желание приготовить что-то для него. Правда у нас ещё осталась вчерашняя картошка, но этого недостаточно, чтобы подавить спонтанный порыв. Делаю тосты с омлетом и лёгкий салат. Сама же, уже по привычке, «завтракаю» апельсиновым соком.

— Доброе утро, — Ян совсем неожиданно появляется на кухне, потягиваясь.

— Доброе, — отрываюсь от своего телефона и, бросая на него быстрый взгляд, сразу же отвожу глаза в сторону. Смущение всё же есть. — Садись кушать.

— Ничего себе ты заморочилась, — протягивает он, не скрывая своего удивления, и присаживается за стол, рядом со мной.

Буквально на несколько секунд, я чувствую его тёплые губы у себя на лбу, после чего он отстраняется и начинает есть.

— Почему ты не завтракаешь? — спрашивает, окидывая меня недовольным взглядом.

— Я уже, — быстро вру. Наверное, слишком резко для того, чтобы он поверил в это.

— Сок — не еда, — произносит, расправившись с половиной своей порции.

Вот почему-то ощущаю, будто сейчас дома нахожусь и меня, как обычно, отчитывает мама. Ну, ей хоть по «должности» положено.

— А ты не родитель, чтобы контролировать, — спокойно парирую. Возможно грубовато, но терпеть не могу, когда мной пытаются помыкать.

— Твоё дело, — пожимает плечами, продолжая есть.

Снова погружаюсь в свои мысли. Теперь могу зайти на свою страничку Вконтакте и просмотреть все мемчики, которые мне отправили Кирилл и Люся. У них это будто является каким-то хобби: кажется, что они специально листают ленту, чтобы найти то, что понравилось бы мне. Именно поэтому пришлось создать беседу, в которую добавила этих двоих: мне так было легче, чем открывать каждый диалог по очереди.

Ян посмотрел на меня, как на умалишённую, когда я начала громко смеяться с сообщения Люси.

Это ещё хорошо, что сейчас нахожусь не в общественном месте, как, например, на прошлой неделе в университете, когда раздалась диким смехом на всю аудиторию, а потом выслушивала нотации от преподавателя художественной культуры, который подумал, что я смеюсь над обнажённой женщиной с картины Рубенса «Союз Земли и Воды».

— Чёрт меня дёрнул, связаться с ненормальной, — с сарказмом заявляет Ян.

Злиться на него сейчас я не могу: смех не прекращается, да и, по сути, он полностью прав. Протянула ему свой телефон, с открытой в нём гифкой и получаю в ответ и его смешок. И широкую улыбку, от которой на душе тут же теплеет.

Совершенно упускаю то, как после завтрака мы оказываемся в спальне и одежда, на замену которой приходят поцелуи, быстрыми темпами оголяет моё тело.

Он пробуждает во мне желание молниеносно. Нельзя так влиять на людей, у меня ведь мгновенно мозг отключается от его крышесносящих прикосновений.

В этот раз его прикосновения казались грубее. Видимо, из-за сильного, переполняющего желания.

Но мне невероятно нравятся эти сильные руки, что сжимают мою шею, ягодицы, волосы: что запускает волну восторга с новой силой.

Ногти безобразно впиваются в кожу на его спине, оставляя очередные царапины, а громкие стоны, совершенно безудержно, срываются с моих уст.

Мои щёки тут же заливаются ярким румянцем, когда дело доходит до финала.

— Какие мы стеснительные, — довольно хмыкает Ян, вглядываясь в мои глаза.

Краснею пуще прежнего и, завернувшись в простыни, молча иду в душ.

Да и как тут не смущаться? Одна мысль о том, как раскрепощено вела себя пару минут назад, вгоняет в краску. Будто у меня не второй опыт в жизни, а несколько лет работы путаной за спиной.

49