Песочные часы - Киш Данило. Страница 40

С совковой лопатой на плече, прихрамывая, человек шагает в строю. Голова низко опущена, повязка на одной руке (той, что висит вдоль тела) совсем ослабела и удерживается только на запястье. Левой рукой он сжимает ручку лопаты. Желтый солнечный свет еще падает на крыши домов, между которыми он проходит, и на купол высокой колокольни вдали. Но человек этого не видит. Он видит только грязные башмаки того, кто шагает впереди. И слышит глухой отзвук шагов.

Теперь их всего шестеро. Они повернули на какую-то площадь. Площадь пуста. Перед ними собор, а слева, в центре площади, памятник. На постаменте человек с правой рукой, поднятой вверх, к собору или к небу. Вот они сворачивают на боковую улицу, влево. Человек идет, прихрамывая, с низко опущенной головой. Вот они сворачивают (уже только трое или четверо) у какого-то колодца. Слышно, как внезапно кто-то перестал качать воду, и как струя воды медленно затихает. Потом они опять поворачивают. (Теперь, похоже, только он один, шаги того, другого, уже замерли: слышен скрип калитки). Сейчас человек идет в одиночестве, сначала вдоль желтой стены, из которой торчат кирпичи, затем вдоль деревянного забора. Ему кажется, что он видел, как на одном окне встрепенулась похожая на марлю белая занавеска. Почти одновременно слышно, как на колонке с ритмичным скрипом задвигалось железное колесо насоса, и зашипела струя воды.

Вот он подошел к деревянным воротам и опустил лопату на землю, острием вниз. Правой рукой, на которой болтается повязка, нажимает на щеколду, потом открывает ворота ровно настолько, чтобы протиснуться в них боком, но скрип петель он предотвратить не может. В окнах слева от него уже горит свет. Человек на цыпочках преодолевает несколько метров под окнами. Наконец, похоже, он находится в безопасности, потому что его походка становится более уверенной, хотя он по-прежнему хромает. Оставляет лопату у деревянной двери с большими петлями и висячим замком, потом возится с замком, как будто желая его сорвать. Потом какое-то время беспомощно держит его в раненой ладони, словно спрашивая себя, что с этим можно сделать. Человек сдвигает крышку замка, потом достает из кармана связку ключей и пытается один из них вставить в замочную скважину, но ничего не получается. В отчаянии он прячет лицо в ладони и стоит так какое-то время. Может быть, час, может быть, два, а может быть, дольше.

Допрос свидетеля (II)

Попытайтесь припомнить.

Мы сооружали какую-то насыпь. Я уже говорил.

Что произошло в тот день?

Я на минутку остановился, чтобы поправить повязки на руках. Это, собственно говоря, были не повязки, а два носовых платка. Мне помог их завязать Офнер.

Кто такой Офнер?

Инженер. Я с ним познакомился в рабочем отряде.

Вы в тот день выполнили норму?

Да. Думаю, что выполнил.

Что было потом?

Я был ослеплен, потому что на стеклах моих очков засохла грязь.

Продолжайте.

В какой-то момент мне показалось, что я видел, или, скорее, почувствовал — что-то происходит. Как будто прекратился скрип тачек, а силуэты, едва видимые, внезапно остановились. В тот момент, когда я начал задаваться вопросом, что случилось, я почувствовал удар по темени.

Продолжайте.

У меня помутилось в голове. Тогда, под ударами, я понял, что и Офнера повалили на землю.

Продолжайте.

Я стоял на коленях, закрывая голову руками. В это время я услышал, за криками тех, что нас избивали, как опять заскрипели тачки, теперь совсем близко, почти у моей головы. Понял, что повязки на месте, потому что уткнулся в тряпки лицом. Я почувствовал запах глины, которой пропитались платки.

Продолжайте.

А потом вдруг все прекратилось. Еще какое-то время я оставался в этой позе, согнувшись, думая, что не смогу подняться. Какое-то время искал свои очки, наощупь. Наконец, нашел. Одно стекло было совсем разбито. Это все.

Продолжайте.

Это все.

Что вам надо было в тот день в подвале здания на улице Бема, 21?

Не припоминаю, что я был в этом подвале.

Вы пытались отмычкой открыть висячий замок.

Я использовал только свои ключи. Думаю, хотел спрятаться. Переночевать. Не хотел в таком виде, без верхней челюсти и очков, появляться перед своей семьей.

Почему вы выбрали именно этот подвал?

Не знаю. В этом подвале два года назад повесилась старуха.

Значит, вы хотели повеситься?

Не знаю. Возможно.

В прежних показаниях вы заявили, что хотели покончить с собой.

Возможно, сказал.

Почему вы отказались от своего намерения?

Может быть, потому что я не смог открыть замок. Не знаю.

В более ранних показаниях, которые вы давали в Бакше, вы сказали, что избит был только Офнер.

Это касалось другого случая. Тогда Офнера из-за одного заявления хлестнули кнутом.

Почему вы умолчали о случае, касающемся вас?

Не знаю. Во всяком случае, я хочу как можно скорее все забыть.

Как долго вы оставались перед дверью подвала?

Не знаю. Может быть, час, может быть, два, а, может быть, дольше.

К кому вы перед этим заходили?

Я не мог в таком состоянии никому показаться.

Вот тут вы заявляете (цитирую): «Я только говорил Нетике перед ее отъездом в Будапешт, пусть скажет своим детям, чтобы нас оставили в покое, потому что, если кто-то из них хоть пальцем тронет…», и т. д.

Да, возможно, я это сказал. Я только хотел…

Кто такая Нети?

Моя родная сестра.

Что ей было надо в Будапеште?

Какие-то документы. Насколько мне известно.

Что это за документы?

Подтверждение гражданства отца и деда, а также документ о том, что они, то есть, наш отец и дедушка, регулярно платили общинный налог с 1870-го по 1880-й годы. Возможно, чтобы не тратиться, она хотела бы за одну поездку получить и другие документы, касающиеся продажи леса, принадлежавшего нашему отцу, и деятельности фирмы Weiss&Egell.

Объясните.

Покойный Яков Вайс где-то в тысяча восьмисотом году поселился в Аграме^[36] вместе со своей женой Франциской, в девичестве Поллак, родом из Надьканижи. Благодаря этому факту Вайс больше всего торговал именно с Канижей и окрестными городами, прежде всего, при посредничестве жениной родни.

Чем он торговал?

Сначала он продавал южные фрукты, изюм, табак и сливовицу, а потом, где-то около тысяча восемьсот десятого у него уже была торговля вразвес, Schnittwarenhandlung.

Продолжайте.

После нескольких деловых достижений, сопровождавшихся судебными разбирательствами, Вайсу удается распространить свою торговую сеть на значительную часть Венгрии, а ассортимент его товаров расширяется: кроме упомянутых, теперь он продает еще и винную кислоту, мед и крупы. Примерно в тысяча восемьсот пятнадцатом он заключает договор с загребским углежогом, неким Мартином Эгелем, и вскоре они получают разрешение на выжигание золы на поташ в лесах Венгрии. В этом деле им помогают как партнеры некий Шлезингер, а также Пинхас Поляк, брат Вайсовой жены Франциски.

Продолжайте.

Эта фирма, под тем же названием, заключила договор о выжигании поташа и с нашим дедом, хотя уже тогда фирмой заправляла вдова Вайса, упомянутая Франциска, и ее брат Пинхас. После смерти нашего деда договор с фирмой был продлен без моего согласия, а доходы от выжженных лесов поделили между собой мои сестры.

Продолжайте.

Потом фирму ликвидировали, а кредиторы, в том числе и мои сестры, остались с пустыми руками. После такой коммерческой деятельности остались только гектары сожженного леса.

Где вы были два дня назад?

Я ездил получать свои вещи, которые посылал из Нови-Сада: два шкафа, куда запихнул постельные принадлежности и посуду.

Опишите шкафы.

Два старинных одностворчатых шкафа из ореха, когда-то с блестящей полировкой, с арочным сводом над дверцами и стилизованными резными розами, точнее, с букетом роз, в центре которого находится улиткообразная розетка, похожая на головку грифа контрабаса.