7 причин сожалеть (СИ) - Тоин Дарья. Страница 32

— Я тобой гордилась! А ты рушишь всё собственными руками... Не приходи ко мне, когда всё поймёшь!

Уходит в коридор, поправляет каре, проскальзывая мимо зеркала, берёт свою любимую кашемировую сумку, сжимает губы, не желая больше понимать меня.

А я? Позволяю уйти, даже не надеясь на иной вариант.

Для неё их брак с папой тоже был образцовым, и когда он подал на развод, оставив всё ей и сбежав во Владивосток любоваться природой, она не поняла его... И не простила... Даже спустя 9 лет.

Он бросил ей на прощание, что все почти двадцать пять лет брака задыхался... И, наверное, для неё это было болезненнее удара клинком в спину.

А теперь я...

Снова... По той же ране.

Закрываю голову руками, сползая по стене, только услышав щелчок двери. Где-то в черепной коробке что-то резко давит и тут же бьёт по глазам. Хочется спрятаться от яркого света и приглушить этот гул в ушах.

Заставляю себя встать, услышав Нинино:

— Ты чего!? Тебе плохо? Скорую?

Ловлю её расплывающийся силуэт. Заставляю себя чуть дыша ответить и пройти в зал, держась за стену.

— Нет, всё в порядке.

Блондинка скрывается на кухне, и, стоит только осесть на диван, сжимая вновь раскладывающийся затылок, появляется со стаканом воды.

— У меня у мамы гипертония, у тебя что... Есть прибор? Где больно?

Заставляет выпить, придерживая стакан. Хлопает своими голубыми, судорожно всматриваясь в моё лицо.

Боль продолжает держаться, но зачем её волновать?

— Я просто не выспалась, не волнуйся. Как твой диплом? — Ложусь на диван. — Выключи свет, прошу...

Гаснет, только она всё не уйдет.

— Вроде неплохо, не знаю, я отправила на проверку, надо ещё антиплагиат пройти...

Всматриваюсь в белые точки на потолке.

— Как у тебя всё... В последний момент.

Нина садится на ковёр рядом, опираясь спиной о диван.

— Тебе лучше?

— Наверное. Иди к себе.

— Не пугай так больше.

Слегка улыбнулась.

— Постараюсь. Нин... Ты когда-нибудь дотрагивалась до Никиты?

— Тьфу, зачем? Мне Артём сразу сказал, ну. Только если случайно, но он шарахался сразу, и меня это постоянно бесило.

— Ясно...

— А к чему ты?

— Просто. Подумалось, не бери в голову.

Неловко спрашивает в ответ, начиная диалог откровений.

— Твоя мать всегда такая?

Даже интересно, что скажет...

— Какая?

— За добренькими словами прячет презрение.

Как странно от нее это слышать, но...

— Да, только не прячет, Нин, а режет им, как бы сильно не любила при этом.

-Такой тип личности? Она скорпион?

Смеюсь...

— Что!? В Cosmo много статей об этом...

— Ты права, Нин, скорпион. Что насчёт Тимофея... — Добавляю. — Анатольевича? Какой он по твоим журналам?

Смущается, склонив голову на поджатые колени.

— Я так тебе завидовала, знаешь... Ещё когда не знала тебя... Просто завидовала его жене, а сейчас...

— Так какой он, Нин?

Нулевым словом

Свети и не сгорай

Наверное, странно спрашивать о собственном муже (пока ещё) такое у девушки, что влюблена в него.

Видимо, поэтому Нина смущается маленьким ребенком, которому разрешили рассказать о самом желанном.

— Ну, он... Такой...

Телефон вдруг вибрирует и загорается во тьме белым свечением, оповещая об СМС.

Нелепо отмираю, вчитываясь в его пожелание добрых снов:

"Всё людям снится: радость, грусть

И прочный мир в дому…

Но только наши встречи пусть

Не снятся никому."*

Нина продолжает:

— Необычный, я каждый раз теряюсь. Он всегда приветлив с другими..

— Приветлив? Он!?

Выпадаю из мыслей, только после вспомнив, что говорили о Тимофее, сообразив, что мы совершенно о разном... Она обернулась и пытается понять, что это за выпад. Извиняюсь, обещая больше не перебивать, держу нежную улыбку, но сама не понимаю ни слова из того, что она говорит.

Кажется, что-то про свою безответную... надо услышать.

— Светуль, это неправильно, да? Мне кажется, это какой-то trouble. Ещё и папа...

— Что с ним?

— Выиграл гос.тендер на выполнение капиталки главного корпуса, и теперь там его бригада шуршит, я как не приду, меня каждый окликнет...

Пытаюсь не перебить, уточнив для самой себя, что это их здание.

— Воот, и представь, иду я такая вся на каблуках..

— В розовом?

— Естественно! А там пыль, штукатурка и эти мне орут "Нино, сэд мидикхар?"

— Чего!?

— Ну, это на папином "куда идёшь".

— Нино?

— Да погоди ты... Вот... И прикинь, я только думаю ответить, как позади Тимофей Анатольевич как гаркнет "Васнецооова! Я вижу, Вы нынче популярны? Можете присоединиться к бригаде и не торопиться на мою лекцию." А он сам опаздывает! Сам!

Закрываю лицо руками, посмеиваясь. Да, могу себе представить серьёзного Тимоху. Но что он на девочку-то...

— И мне так хочется каак развернуться и кааак сказать "Аво вефхво! Ковелтвис асе ратом мибгвер!?"

— А это что значит?

Отмахивается. Ругательство поди?

— Ой, не важно..

— Ну, и сказала бы?

— Так там же папина бригада, Свеет! Они-то меня поймут!

— Слушай, а папа у тебя кто?

Вздыхает...

— Ну, по национальности?

— Грузин.

Ещё раз всматриваюсь в профиль утонченной блондинки... Где? Где горячая грузинская кровь?

— Серьёзно?

— Ага, я в маму.

— Миленько... а фамилия тоже мамы?

— Ну, конечно, я на первом курсе сменила... Светуль, что мне делать-то?

— А Тимофей, естественно, в курсе?

— Конечно... он тогда так возмущался, что ему пришлось данные менять.

— Оттуда любовь к твоей фамилии?

— Любовь? Ты думаешь?

Посеяла ложные надежды.

— Нин, это сарказм, извини...

Разговор теряется следом за урчанием её живота. Отправляю на кухню — искать съестное, а сама всматриваюсь в экран, читая так и не отвеченное... и что написать?

22:01 Светик: "И тебе доброй ночи, Тём."

Убираю телефон под подушку, отворачиваясь к стене. Надо переодеться, умыться, сделать хоть что-то, а я лишь поджимаю ноги к груди и пытаюсь понять, что делать дальше... с ним.

Касаюсь губ, снова ощущая его касание.

На кухне что-то разбивается... Какое-то стекло, и я не сразу замечаю вибрацию. Нина выбегает почти сразу.

— Я там... Кувшин разбила... Случайно.

Обернулась.

— Веник с совком помнишь где?

Кивает.

— Вперёд. Купишь новый.

Снова кивает и почти уходит в ванную.

— Стой, сама не поранилась?

Поднимает запястье.

— Ну, тут...

Понятно, уборка на мне. Отправляю её зализывать раны, убираю беспредел... К чему бьется посуда? К счастью? Надеюсь, что хотя бы к чему-то хорошему.

Вспоминаю про телефон только ближе к 11, ложась спать.

22:04 Рашевский: "Ты наконец-то не обиделась непонятно на что, а поняла правильно?" и следом "Что насчёт похода, Света?"

Похода!? Цирк, а теперь и поход? Оригинально.

Мучаюсь вопросом, но так и не отвечаю вплоть до выпускного, на котором отправляю выпускников... Нет, не в поход, а в путешествие в прекрасную жизнь.

Только ходят слухи, что мама того мальчика написала заявление, и "прекрасная" жизнь мне и всем причастным на ближайшие месяцы гарантирована. Но пока никаких подтверждений.

Отсиживаю банкет в ресторане, уже к 6 вечера оказываюсь дома, встречая наконец там лишь одну Нину с перевязанным запястьем. Не удивляюсь, что дома гора немытой посуды и пустой холодильник.

— Мне ручку больно... — Вторит розовая прелесть, пока я закрываю место, где ещё утром был запас моих йогуртов... Тех самых, что ел тогда Никита.

Кажется, я скучаю...

Оборачиваюсь к ней, киваю в ответ на её улыбку и выставленный напоказ новый маникюр.

— Красиво, Нин.

Ухожу к себе, вспоминаю про вновь загрустившую Эльку. Похоже, я тоже та ещё черепаха. По крайней мере настроение у нас идентично. Подхватываю сестричку, что от недовольства захотела обшипеть меня всю, уношу в ванную, достаю её небольшой тазик и наливаю немного воды. Запускаю купаться, падая на пол рядом.