Шаг в Бездну (СИ) - Солоницкая Маргарита. Страница 96

— Бабушка? — не понял Элигос.

— Ну, дети же у нас будут? — спросила я.

— Конечно, — кивнул даймон.

— Ну вот, — усмехнулась я, — бабушка никогда лишней не бывает.

— А, я понял, — улыбнулся любимый.

— Тем более что у моих родителей возможно в ближайшее время будут дети. А я тоже хочу.

— Что именно? — уточнил Элигос.

— Тебя и детей, — ответила я, целуя его.

— Будут, — пообещал он, отвечая на мой поцелуй и потом, оторвавшись от меня, добавил: — А у тебя скоро будет брат и сестра.

— Что? — ахнула я.

— Ага, — кивнул этот невыносимый даймон, — у драйкенов будет дочь, а у вирров — сын.

— Не фига себе, — воскликнула я, — а может быть, ты знаешь, кто у нас будет?

— Теперь знаю, — лукаво улыбнулся любимый и замолчал.

— Ну, — толкнула я его, — говори.

— Сперва дочь, потом сын, потом опять дочь. Но между рождениями детей будут большие интервалы. То есть не все сразу, — поведал мне любимый.

— Трое? — ахнула я.

— Ага, — кивнул даймон, — но ты еще не зачала, так что мне надо постараться, — и он поцеловал меня.

— Кстати, — оторвалась я от любимого, — а зачем твой отец пробудил силы Смертоносной в моей матери?

— Они сами пробудились, — хмыкнул Элигос, — твоя мать очень хотела защитить тебя.

— Понятно, — протянула я, и добавила совершенно не в тему предыдущего разговора, — надеюсь, замуж я буду выходить еще не беременной.

— Надейся, — усмехнулся Элигос и снова поцеловал меня.

Эпилог

Последнее, что помнила Эстелия, как из земли полезли корни деревьев и полностью опутали ее. Потом она ощутила на себе грустный взгляд супруга и оказалась одна, в тумане. Сколько она там одиноко бродила, Эстелия не знала, да и не имело это уже значение. Все чувства пропали разом, ничто не беспокоило ее, ни голод, ни жажда. Больше ничего. Даймара словно потерялась в густом белом тумане. Пока однажды не набрела на небольшой домик. Дернув легко поддавшуюся дверь, Эстелия вошла и упала на колени, от охвативших ее чувств. Все вернулось. Боль, усталость, жажда и голод, все это громко кричало в ее измученном теле. Кое-как, цепляясь за стену, даймара поднялась и нашла в себе силы сделать несколько шагов, чтобы зайти в небольшую комнату, куда вел коридор. Посередине комнаты стоял стол, полностью заставленный разнообразной едой и питьем. Не видя больше ничего, Эстелия почти подбежала к нему, если бегом можно было назвать ее усталые, шаркающие обувью по полу, шаги. Даймара опустилась на стул и осторожно, словно, не веря своим глазам, взяла в руки стакан, наполненный водой. Поднесла к губам, и с наслаждением сделала небольшой глоток. Прохладная жидкость, лаская, пробежалась по горлу и направилась дальше, внутрь организма. И лишь только медленно выпив всю воду, даймара смогла приступить к еде. Неспешно пробуя все, что было для нее предоставлено на столе, и боялась лишь одного, сорваться в жадность и съесть все одним разом. Потом, уже насытившись малым количеством, Эстелия поднялась и прошлась по комнате. Кроме стола посередине, справа была небольшая, на одного, кровать, а слева, дверь, которая вела в ванную комнату. Там даймара обнаружила крохотную ванную, наполненную чистой водой. Она счастливо улыбнулась и быстро сняла с себя надоевшее платье, кучкой кинув его на пол. После чего, затаив дыханье, осторожно, опустилась в воду и испустила стон наслаждения. На полочке рядом обнаружились различные приспособления для мытья тела и головы, чем Эстелия и воспользовалась. Уже выйдя из ванной и вытираясь пушистым большим полотенцем, Эстелия обернулась на странный звук и увидела, как грязная мыльная вода исчезает, а ванна снова наполняется прозрачной жидкостью.

— Интересно, — хмыкнула Эстелия, — хоть какой-то комфорт после моих блужданий, — потом даймара зевнула, вышла в комнату и устроилась на кровати, укрываясь тонким покрывалом. Глаза ее закрылись, и она заснула.

Много времени позже, сколько именно, Эстелия не знала, она поняла всю задумку ее наказания. Даймару оставили наедине со своими мыслями. Никто не мешал ей спокойно все вспомнить, обдумать и понять. Можно было, конечно, обвинить во всем Никаса, но нет, лишь только одна она во всем виновата. И в том, что в порыве гнева чуть не убила любимого мужа и сына. После чего Ромен запретил его даже видеть, воспитывая самостоятельно. Правда, спустя очень долгое время, даймара пыталась примириться с супругом, по которому очень тосковала. Та встреча не принесла ничего хорошего, кроме зачатия ее дочери. О чем Эстелия благополучно не сообщила, обиженная на супруга. Ромен отказался возвращать Бездну из-под земли. А потом, узнав о предсказании мойры, Эстелия испугалась, очень сильно испугалась. Но не за Бездну и даймонов, которых должна была уничтожить дочь вирров. А за себя, за свою собственную жизнь. И следом за Арделией, обладая возможностями демиурга, родила свою дочь. Отправила Лилиану в Летарию и заменила ее Алисией. Лишив тем самым себя дочери. И, как итог, двое детей, которые не очень-то и любят свою мать. А она подавила в себе все материнские чувства, оставаясь холодной с повзрослевшими детьми, используя их по своему усмотрению. Хотя сын и не очень-то подчинялся. А вот дочь, в надежде заслужить любовь матери, выполняла все. Все, до момента попадания в Летарию. После этого все изменилось. Алисия отвергла ее саму и ее стремления. И девчонку вирров потом не было жаль, когда даймара обнаружила в ней ключ от Бездны. И все сразу было подчинено одному, поднять Бездну и забрать себе все, мстя остальным за свое заточение. Все обрушилось, как бумажный домик, под напором ветра. Сколько времени Эстелия пробыла в этом странном месте за раздумьями, она не знала. Даймара ни в чем не нуждалась. Еда и питье появлялись по одному лишь желанию, так же, как и вода в ванной. Да и простая одежда была. Но было невыносимо находиться в одиночестве. Эстелия боялась, что еще немного, и она сойдет с ума. Чтобы этого не случилось, она решила читать. Доставала книгу с полки, садилась за стол и читала вслух, стараясь привыкнуть к звуку собственного голоса в полной тишине. Но однажды, она услышала за своей спиной совершенно другой голос.

— Что читаешь, дочь моя? — с легкой улыбкой в голосе, спросил мужчина. Эстелия резко замолчала, напрягаясь. Потом махнула головой, боясь поверить, и попыталась продолжить чтение.

— Не хочешь рассказывать? — снова спросил мужчина.

— Все, остатки разума меня покинули, — отстраненно пробормотала Эстелия, — уже и духи мерещатся.

— Я не дух, — возмутился мужчина.

— Не может быть, этого просто не может быть, — прошептала Эстелия, поднялась со своего стула и повернулась к говорившему.

— Может, — кивнул высокий темноволосый мужчина, улыбаясь.

— Папа, папа, — ахнула Эстелия и попыталась медленно опуститься на пол, но мужчина ловко подхватил ее.

— Я, девочка моя, я, — улыбнулся Адрис и усадил даймару на стул, — ты только не падай.

— Но как? Как? — удивлялась Эстелия, рассматривая отца почти невидящими глазами от слез. — Ромен же убил тебя.

— Никого я не убивал, — улыбаясь, ответил появившийся за Адрисом Ромен.

— Что? — не поняла Эстелия.

— Я не убивал Адриса и Витери, — повторил Ромен, глядя на супругу.

— Но ты же сказал, — пробормотала даймара.

— Мне пришлось, — пожал плечами Ромен, — маг был замешан в этом и предатель в рядах даймонов.

— Кто предатель? — внезапно жестко спросила Эстелия.

— Подумай, — ответил Ромен.

— Никас, — прошипела Эстелия, сложив все свои мысли по поводу этого даймона вместе.

— Ты права, — кивнул Ромен. — Никас узнал об увлечении Витери смертной женщиной и решил устранить его с Адрисом. Он связался с магом, маг наслал безумие на людей, и произошло то, что произошло. Я прибыл туда, когда уже все было кончено. Тогда мы еще не знали, что зачинщик всего именно даймон. Подозревали и вирров. Поэтому пришлось прятать среди людей Витери и Адриса.

— Среди людей? — изумилась Эстелия.