Любовь на капоте - Лактысева Лека. Страница 15

Избавиться от Полины? Отказаться работать с ней?

Предложение Жорика было более чем рациональным и даже предсказуемым. Вот только для меня оно почему-то оказалось полной неожиданностью. Тело вдруг окатило ледяной волной – словно ведро холодной воды на загривок вылили. Я непроизвольно сильнее вцепился в руль, словно собираясь удержать что-то дорогое, но такое… эфемерное, трудно уловимое и такое же трудно объяснимое.

– Так что, Саня, махнемся по-братски? – подмигивая мне одним глазом, поторопил меня с решением Георгий.

И я представил вдруг Жорика рядом с Полиной. Как он перед ней дверку открывает. Как устраивается рядом с ней на пассажирском сиденье. Жорик – парень не промах, тут же пойдет в атаку, начнет вовсю к Лисицыной клинья подбивать. Наверняка постарается и за талию приобнять, и за плечики. А может, и по ножке погладить рискнет. Совместное пребывание в тесном салоне автомобиля к этому весьма располагает. Только вот мне даже от мысли об этом трудно дышать стало.

– Обойдусь, – просипел я.

– Уверен? Не передумаешь? – уточнил зачем-то друг.

– Сказал же! Сам справлюсь! – чувствуя, как закипает в груди что-то нехорошее, рявкнул я.

– Ну-ну. Если что – мое предложение в силе. – Жорик снова как-то слишком уж загадочно ухмыльнулся и аккуратно съехал на другую тему, чем сильно облегчил мне жизнь.

Проехав еще около сотни метров, я развернулся и погнал в сторону трассы. Загородная прогулка в компании лучшего друга помогла мне понять одну важную вещь: как бы ни бесила меня Полина Лисицына, но добровольно отпустить ее, передать кому-то из своих коллег я не готов. Перетопчутся.

Очередное занятие с Полиной было запланировано на вторник. За три дня, которые отделяли меня от новой встречи с ученицей, я несколько раз возвращался мысленно к Жорику и его предложению махнуться учениками.

Да, в субботу я сказал другу категоричное «нет». Но, остыв и успокоившись, снова и снова взвешивал, обдумывал, рассматривал этот вариант и с одной стороны, и с другой. Искал доводы «за» и «против».

Додумался даже до того, чтобы спросить мнения самой Полины – возможно, ей будет комфортнее заниматься с веселым общительным Георгием? У меня хватало самокритики, чтобы понимать: наше с девушкой знакомство началось не слишком удачно. По моей вине. Но самое противное – я не мог пообещать даже себе, что в дальнейшем смогу изменить свое отношение к ученице. Было в ней что-то такое, что постоянно выводило меня из состояния привычного отупения и безразличия. Но она-то не обязана из-за этого страдать…

Я уже даже начал настраивать себя на то, что предоставлю право выбора самой Полине. Захочет тренироваться у Галкина – флаг в руки! Но представил, как она обрадуется, как вздохнет с облегчением «да-да, Александр Аркадьевич, с удовольствием» – и рванет к Жорику… И понял, что готов взорваться. Прямо сейчас. От одной только мысли. А если такое произойдет в действительности? Я же Жору… своими руками…

Нет уж. Я не привык бегать от трудностей. Если Полина без подсказок с моей стороны додумается до того, чтобы проситься к другому инструктору – я постараюсь это пережить. Но сам ей ничего такого говорить не буду. Никакие мои переживания не помешают мне сделать из девчонки хорошую гонщицу-экстремалку. Данные у нее для этого все есть. А опыт и навыки – дело наживное. За ними она и пришла в «ЭргоДрайв». И я сам себя уважать перестану, если не смогу дать ей то, что ей необходимо.

9. Казанцев

Настал вторник. Шесть вечера. Полина должна бы уже быть на месте, но ее отчего-то не было. Я ждал ее, как и в прошлый раз, сидя в машине. Нарочно развернул тачку так, чтобы ученица не смогла подойти незамеченной. Но она что-то не спешила появляться.

В пять минут седьмого я начал злиться. За грудиной появилась какая-то тяжесть, словно мне в грудную клетку имплантировали чугунное ядро размером с теннисный мяч. В десять минут седьмого у меня появились сомнения в том, что Лисицына сегодня вообще придет. Чугунное ядро за грудиной начало накаляться.

В пятнадцать минут седьмого, чувствуя уже настоящий пожар в груди и пульсацию в висках, я выбрался из «Шкоды». Пару раз вдохнул и выдохнул сильно, глубоко, пытаясь укротить растущее бешенство. Неторопливым шагом, все еще надеясь, что вот сейчас девчонка вывернет из-за угла, направился в административный корпус, намереваясь задать нашему Вите несколько вопросов по поводу опаздывающей ученицы.

В холле, рядом со стойкой администратора, стоял Георгий и о чем-то весело переговаривался с нашим бессменным админом – Витей.

Завидев меня, оба слегка притихли.

– Жора, привет, – кивнул я другу.

– Виделись с утра, – отмахнулся тот.

– Виктор, у меня к тебе вопрос. Мы можем посмотреть где-то номер телефона Полины Лисицыной? Она не явилась на тренировку. – Я облокотился на стойку, разгружая уставший за день позвоночник.

– Ой! Аркадьич! Простите, я ж совсем забыл! – Витя так резко распрямился в своем кресле, что оно откатилось на полметра от стола.

– О чем забыл?

– Так о Полинке. Она ж звонила, что не придет сегодня.

Мне не понравилось, как панибратски обозвал Виктор мою ученицу, но я сумел удержаться от замечаний. Сейчас важнее было выяснить, что приключилось с девчонкой.

– Когда звонила? Объяснила, почему не придет? – пожар в груди расти перестал, но и гаснуть не спешил.

– Так, сейчас. Секунду. Я все скажу точно, – засуетился парень, подъехал обратно к столу и, продолжая говорить, начал проверять один за другим мобильные телефоны. – На какой же из них она звонила? Я как раз на наш сайт тогда зашел, новости выкладывал. Так увлекся, что и забыл сразу перезвонить вам, Александр Аркадьевич. Простите... – Парень просительно заглянул мне в глаза.

Умом я понимал, что ничего ужасного не произошло, что всякий забыть может, к тому же, мы Виктора действительно работой загрузили, не стесняясь: он не только клиентов встречал, но и все наши дела в интернете решал. Но злость все еще не отпускала меня, поэтому я лишь процедил, стараясь говорить как можно тише:

– Витя, что сказала Полина? Почему она не явилась сегодня и когда придет?

– Саня, Саня, ровнее дыши, а? – вмешался Жора. – Ну, не пришла. Но позвонила же, предупредила. Значит, все нормально с ней. Мало ли какие обстоятельства у людей бывают.

– Жора, помолчи, будь другом. Я хочу услышать ответ на свой вопрос.

К счастью, Виктор к тому времени нашел нужный телефон и заговорил:

– Вот. Вот ее номер. Звонила в пятнадцать сорок восемь. Без десяти четыре, значит. Сказала, что на работе сегодня допоздна. Обещала завтра перезвонить, уточнить, когда в следующий раз можно приехать на занятия.

Чугунное ядро за грудиной стало медленно остывать и, вроде бы, даже уменьшилось на треть. Я протянул руку, забрал у администратора телефон и набрал номер Полины со своего смартфона. Жора и Витя смотрели на меня с откровенным недоумением.

В трубке прозвучал одинокий гудок, после чего сразу же включился автоответчик, который сообщил мне голосом Полины: «Здравствуйте! Сейчас я не могу Вам ответить, перезвоните, пожалуйста, позже или оставьте сообщение после звукового сигнала…» Не дожидаясь этого сигнала, я сбросил вызов.

– Ну, что? – полюбопытствовал Галкин.

– Включено перенаправление на голосовой ящик.

– Значит, занята. – Жорик пожал плечами.

– Спасибо, Кэп! – я уже начинал понимать, что за моей злостью, как всегда, стоит тревога за человека, сорвавшего встречу. Но от этого понимания стало горько.

Тревожиться за Полину было даже хуже, чем за своих коллег из СВР. Чертова профессиональная деформация! Когда ж мое подсознание усвоит, что я не на чужой территории, что вокруг нормальные гражданские люди, а не враги и шпионы. Что не может моим друзьям и знакомым угрожать какая-то неведомая опасность.

И все же мне необходимо было услышать голос ученицы. Убедиться, что с ней действительно все в порядке. Я снова набрал ее номер. И через пару секунд тупо слушал льющийся из динамика телефона веселый женский голос.