Рожденные в пламени (ЛП) - Кайм Ник. Страница 61

Снаряд рикошетировал от брони и взорвался. Огонь и осколки закрыли все вокруг, рот наполнился кровью, и капитану пришлось сплюнуть. Наполовину оглушенный и тяжелораненый, Обек смотрел в ретинальные линзы Сына Гора и ожидал второго, смертоносного, выстрела. Но он увидел, как ненависть постепенно угасает, сменяясь невыразительным холодом, и только тогда понял, что его противник мертв. Обсидиановый клинок так глубоко вонзился в его тело, что почти рассек торс пополам. Удар был нанесен инстинктивно.

У Обека хватило сил, чтобы вытащить меч, но потом он покачнулся и чуть не упал.

— Брат-капитан… — Т'келл наконец поднимался из воронки.

— Подожди немного, — сквозь зубы прошипел тот, сопротивляясь боли и вынуждая организм как можно быстрее затянуть раны.

Носителю Огня потребовалось несколько секунд, чтобы зрение прояснилось, а оглушительный грохот крови в голове уменьшился до приглушенного гула. Он тяжело опирался на меч, пользуясь им как посохом, но все же сумел выпрямиться и посмотреть на аванпост. Проем во внешней стене заполнили ряды воинов в зеленой и черной броне.

Магистр кузни, прихрамывая, встал рядом и прохрипел:

— Нам надо сражаться.

Ксен жаждал славы.

Именно из-за этого неуемного стремления он и не был принят в круг приближенных примарха. Нумеон мгновенно его раскусил и поделился догадками с Вулканом. От воина Погребальной стражи, одного из Семи, требовалась безграничная преданность, которой Ксен не обладал. Им всецело владела гордость. Однако Нумеон говорил своему отцу и другое: во всем легионе никто не может сравниться в мастерстве мечника с Пламенным Ударом.

Вулкан поручил ему носить штандарт и надеялся, что эта ноша, как физическая, так и символическая, умерит его гордость. Но затем началась война, уничтожившая надежду.

Ксен не смог усвоить отцовский урок. Охваченный горем, он вновь обратился к своим природным талантам. Они неплохо послужили ему в прошлом и послужат еще.

Шторм болтерного огня, охвативший аванпост, вынудил Саламандр укрыться за обломками, оставшимися после их собственной атаки, и соорудить баррикаду из остатков вышки. Вокруг них, обратив оружие внутрь, кольцом встали мятежники. Неуклонно уменьшающееся подразделение легионеров в драконьих доспехах, вставших плечом к плечу, сражалось в самом центре шторма.

Обезглавленный Ашакс остался лежать, но его воины затащили тело в крут Саламандр, чтобы уберечь от дальнейшего осквернения. Ксен, торопливо произнося обеты, едва различал врагов сквозь град снарядов и продолжал выпускать ответный огонь во тьму, пронизанную молниями.

Налетела вторая буря, на этот раз природная, и рассекла ночное небо фиолетовыми нитями молний. Каждая вспышка выявляла картины все более ожесточенного боя. Сыны Гора падали замертво с простреленными шеями, но их братья ступали по трупам, стремясь развязать жестокую резню. На торжествующие крики у Ксена не было ни времени, ни желания. Когда-то давно он смотрел на XVI легион снизу вверх, с завистью и восхищением. Теперь он их презирал.

За него говорил его болт-пистолет, поддерживаемый оружием братьев в их отчаянном хоре. От интенсивной перестрелки в разогретом воздухе повисло марево, но Саламандры проигрывали бой.

— Нам здесь не удержаться!

Ксену пришлось кричать, даже пользуясь воксом. Занду ответил лишь через несколько секунд:

— Согласен. Надо идти на прорыв.

Снаряд сорвал наплечник Ксена, и боковым зрением он отметил, что упал еще один боец Саламандр.

Огнеметчики Варра более или менее сдерживали натиск механику сов, но главную угрозу представляли Сыны Гора, располагавшие преимуществом в численности и укрепленной позиции.

— Разверни Варра, — сказал Ксен. — Окати этих предателей огнем Вулкана, а как только они загорятся, ударим мы.

— Тогда механикусам ничто не помещает штурмовать нашу баррикаду. Наши братья будут...

— Умирать? Но они уже умирают, — возразил Ксен, но что-то в голосе Занду заставило его замолчать.

Знаменосец рискнул бросить взгляд на сержанта и увидел, что тот замер, глядя куда-то в пустоту.

Пламя взорвавшегося прометия затопило аванпост, и мерцающие оранжевые языки подобрались к мятежникам, но доспехи сдерживали огонь, и почти неуязвимый враг продолжал атаковать.

— Брат-сержант! — крикнул в вокс Ксен.

Но Занду, поглощенный собственной тьмой, уже был недосягаем для остальных.

Горящий человек стоял перед Занду, его броня пылала огнем, а из глаз било адское пламя.

Сержант попытался заговорить, но горло так пересохло, что изо рта вырвался только хрип. Это была смерть, последний суд и последнее подведение итогов. Занду устремился ему навстречу, намереваясь встретить свою судьбу. Но как только они сблизились, другая рука схватила сержанта за латную перчатку, и горящий человек погрузился в огненный вал и пропал в его ревущей глубине.

— Огонь... — воскликнул Занду.

Широко раскрытыми глазами он впитывал сцену из своих видений.

— Да, — ответил Зеб'ду Варр, с энтузиазмом поливая изменников струей прометия — Ты видишь его, да, брат?

Сержант заморгал, словно очнувшись от сна. Огнеметчики вышли вперед, как и советовал Ксен, и устроили ад в рядах Сынов Гора.

— Кого вижу? — спросил Занду, возвращаясь к реальности боя.

«Неужели Пирусу тоже является горящий человек?»

Варр разразился хохотом одержимого дьяволом человека.

— Видишь Вулкана?! — вслух закричал он. — Объятого пламенем и живого в огне боя!

Огонь затопил все. Он разрушал. Он двигался. Он дышал.

Всякий раз, когда Варр видел огонь, он знал, что Вулкан с ними.

Изменники горели. Некоторое время они еще сопротивлялись, но мало-помалу их фигуры съеживались, потом вспыхивали, оседали и падали, изжарившись в своих доспехах. Шеренга воинов с мощными огнеметами во главе с Варром стойко сдерживала их натиск.

Снаряды болтеров грохотали по броне Саламандра и вот еще один Змий покачнулся, и поток его огня расплескался по земле. Следующий упал с расколотым щитком шлема и, прежде чем погибнуть, пустил струю прометия вертикально в небо.

Bapp ни на что не обращал внимания. Он видел огонь и знал, что огонь видит его.

— Вулкан, — прошептал он, и в реве пламени услышал боевой клич своего примарха.

Другой голос развеял его мечты. Он принадлежал мастеру меча, Ксену.

Повелительный тон, взывавший к чувству долга Варра, прояснил его сознание, и он приказал своим воинам разойтись, словно волне лавы перед утесом.

— Пирус, давай! — заорал Ксен, воспользовавшись боевым именем Варра. — Дорогу...

Закрытые броней спины воинов с тяжелыми огнеметами раздвинулись, образуя проход, в который устремились Пламенный Удар и все остальные.

Две силы теперь разделяла незначительная дистанция, и Сыны Гора, предвкушая победу, усилили натиск.

Ксен обнажил оба своих меча, развернул штандарт Лишенных Шрамов на шесте, закрепленном на силовом ранце, и быстро сблизился с неприятелем.

Кратковременное изумление, вызванное безумной атакой Саламандр, лишило мятежников нескольких драгоценных секунд. Многие из них еще горели, и шок вызвал беспорядок, мешая воинам прицеливаться. Болтерные снаряды отскакивали от драконьих доспехов, не причиняя вреда, и Саламандры ринулись на врагов.

Завязалась интенсивная схватка, сопровождаемая оглушительным шумом. Ударом со всего размаха Ксен разрубил первого мятежника от ключицы до паха. Расщепляющему полю его фальшиона не могла противостоять даже силовая броня. Он успел убить еще двоих, и только следующий бунтарь, очнувшийся от коллективного шока, смог оказать ему сопротивление.

Два лезвия мономолекулярной стали со скрежетом встретились.

Ксен был вынужден остановиться и начать бой, а не просто рубить врагов. Если прорвать кордон — Саламандры выживут. Если потерпеть неудачу — погибнут. Сыны Гора продолжали прибывать, и, хотя большинство воинов вступили в ближний бой, их численное преимущество грозило гибелью Змиям, если они остановятся.