Семь девиц для некроманта (СИ) - Либрем Альма. Страница 63

— Мне начинать с самого начала? — спросила Дара. — Или сначала сделать общий вывод? Я долго собирала картину по маленьким кусочкам. Мне не хватает только одного, но… — девушка вздрогнула. — Боюсь, нет смысла тянуть время. Когда я расскажу правду, прошлое будет иметь особенное значение.

— Говори, — велел Себастьян. — Говори, как тебе удобно. Только расскажи, что на самом деле случилось.

Дараэлла замялась. Она вновь сверялась со своей силой, не слишком ли рано рассказывает о долге, имеет ли вообще право говорить. Но, очевидно, что-то внутри неё соглашалось поведать тайны прошлого всем присутствующим.

— На самом деле, — промолвила она, — я не имею права рассказывать об этом тем, кто не принимает участия в долге. Но пока слова будут литься из меня сами, возможно, долг не восстаёт? Я расскажу всё, что мне известно, но в первую очередь — самое главное.

В карете на мгновение воцарилась тишина. Фонарь замигал и погас на несколько секунд, погружая их во мрак, и от этого стало ещё тревожнее.

— Что ж… Самое важное, что я могу сказать, так это то, что Юстиниан — давно уже не тот, кого за себя выдаёт. Настоящий король ещё двадцать лет назад был предан своим же советником и, вероятно, погиб. И в тот же день скончалась леди Трау.

Оживлённая вскинула голову, не веря своим ушам, но Дараэлла, кажется, уже ушла в себя, начиная длинный, страшный рассказ, сковавший цепями не только её судьбу, но и судьбу всей страны. С каждым произнесённым ею словом становилось всё более понятно, что любое промедление действительно подобно смерти.

И с каждой законченной фразой лорд Себастьян становился всё серее и серее.

— Много лет назад, — начала Дараэлла размеренным голосом опытного рассказчика, много лет подряд поведывающего свои истории огромным толпам слушателей, — когда молодой король должен был вступить на престол, оказалось, что у него дар некроманта. Юстиниану необходимо было хоть как-то обучить пользоваться даром, и он отправился к Арниму Далену. Закрытая некромантская школа, разумеется, была не тем местом, куда так легко попасть, и королю пришлось даже пообещать, что он легализует дар, которым сам и пользовался… А вместо него в королевстве временно правил советник покойного отца Юстиниана.

Себастьян открыл было рот, чтобы что-то добавить, но Дара остановила его быстрым жестом.

— Не перебивай! Я знаю о том, что он носил на себе иллюзию — облик юного короля. Чтобы не шокировать народ. В конце концов, нельзя было позволить, чтобы те догадались о даре короля. Сначала после легализации должно было пройти определённое время, людям следовало свыкнуться с мыслью о том, что их правитель — то самое страшное существо. Сейчас к некромантии с суеверным страхом относятся те, кто в те времена молод, а юнцы и девицы уже почти не думают о том, каков дар у их случайного знакомца. А прежде некромантов боялись, как огня…

Леди Трау активно закивала. Она, как та, что ощутила на себе силу поцелуя некроманта — ну, или думала, что ощутила, — с удовольствием бы предостерегла всех и каждого от контакта с ними. И заодно с отвратительными королевскими советниками, натягивающими на себя личину молодого короля.

— После войны — после того, как лорд Брайнер фактически сам выиграл войну, — молодой Юстиниан серьёзно повздорил с Арнимом. Каковы были на то причины, неизвестно.

— Обозлился на то, что Арним отказался выступить на его стороне во время войны? — предположила Айрис.

— Вряд ли, — возразил Себастьян. — Никто так и не узнал о причине конфликта. Юстиниан об этом не говорил после ни слова, он вообще не любил вспоминать об Арниме. А Арним проклинал его, на чём свет стоит, и отказывался связываться. Тогда завис закон о легализации некромантии, а твой дедушка предпочёл уехать к супруге в тихий городок и воспитывать внучку. Он знал что-то, чего не знали мы…

Дараэлла усмехнулась и выразительно посмотрела на леди Трау. Кажется, оживлённая не понимала, почему стала объектом подобного внимания, но молчала, понимая, что с горными ведьмами, когда они рассказывают столь важные вещи, вообще не стоит спорить и требовать, чтобы отвернулись. К тому же, Дараэлле не хотелось, чтобы её прерывали — она с огромным трудом выдавливала из себя признание.

— Советник очень хотел захватить власть, — протянула Дара. — В тот вечер, когда Юстиниан решил отправиться в столицу и занять своё положенное место, он прибыл к нему в некромантский замок и…

— Совершил попытку убийства, — раздражённо вмешался в разговор Остин. — А потом, понимая, что надо замести следы, смоделировал на леди Трау поцелуй некроманта. Только иллюзия тогда не до конца на него легла, и внешность его запомнить было практически нереально. Подлая скотина!

Кот, кажется, очень сильно проникся историей молодого короля. Он завозился на костлявых дамских коленях и выдал несколько возмущённых пофыркиваний подряд, подчёркивая, насколько ему не нравится всё происходящее и рассказываемое Дараэллой. Впрочем, не нравилось это никому, включая саму горную ведьму, но она не могла так легко прервать рассказ.

— Шли годы, — вновь заговорила Дараэлла. — Лже-Юстиниан не слишком заботился о судьбе своего государства, запасался деньгами, жил в роскоши и позволял народу болтать о себе всякие гадости. Некромантию легализовали, но старые легенды о смертельном поцелуе вернулись в виде ужасного страха. Никто не хотел иметь дело с некромантами, а одарённых женщин, способных перенести прикосновение некромантских губ, становилось всё меньше. Арниму Далену повезло — его супруга была одной из последних, хранивших в себе каплю забытого предками дара, полученного от прапрадеда, потому муж был ей не страшен.

Айрис задумчиво кивнула. И вправду, секрет дедушкиного счастья был именно в том, что бабушка его не боялась — каким бы сильным он ни был.

— Всё шло ровно, пока король не увидел гуляния горных ведьм и не вздумал жениться. Увидел меня, прокричал — моё, и… Он вздумал жениться, но ведь король не может взять в супруги горную ведьму, а горная ведьма — покинуть своих сестёр. Тогда я, увидев ложь в королевском лике, поклялась восстановить справедливость и ушла от своих сестёр. А потом он придумал всё это с отбором, чтобы избавиться от излишне любопытного "друга". Лже-Юстиниан представлял себе, как лорд Брайнер выберет невесту, они будут целоваться у алтаря, та погибнет, а Себастьяна под шумок уберут в тюрьму. Он не учёл одного, — Дара сжала зубы. — Что среди невест окажется одарённая некромантка.

Остин вновь завозился на коленях у леди Трау, обмахнулся пушистым хвостом и выдал тихое шипение.

— Его необходимо остановить, — промолвила наконец Дараэлла. — И чем скорее, тем лучше. Я поклялась себе, что раскрою его истинный облик и восстановлю справедливость, пока наш горе-король не погубил половину страны. Он безумец!

Себастьян нахмурился.

— Да, — кивнул он. — Ты права. Вот только что мы скажем народу, когда пропадёт их король? Нет, невеста — горная ведьма, это ещё можно пережить. Но то, что государь куда-то запропастился, а вместо него на трон залезает какой-то некромант и начинает рассказывать об убийстве двадцатилетней давности? Полагаю, мне никто не позволит этого сделать.

Остин принялся обмахиваться хвостом с удвоенной активностью. Потом, совершенно нехарактерно для кота, кашлянул. Когда Себастьян посмотрел на него, удивлённо изогнув брови, кот демонстративно повернулся к нему спиной — чтобы не сказать более грубо, — и с такой уверенностью дёрнул хвостом, словно пытался избавиться от этого совершенно ненужного органа, мешающего ему и не позволявшего ощутить себя полноценным существом.

— Остин, прекрати, — досадливо протянул Бастиан. — Я прекрасно понимаю, что тебе не нравится вся эта история. Мне она тоже не нравится. Если ты хочешь сбежать — можешь, я знаю, что ты терпеть не можешь короля.

Остин дёрнул хвостом повторно. Дараэлла скосила на него взгляд, хмыкнула, словно не решаясь рассказать о чём-то и предоставляя это право коту. Тот не спешил поворачиваться передом, а леди Трау, и без того взволнованная, тяжело вздыхала.