Шиза (СИ) - Алексич Егор. Страница 61

— Иначе я не получу никакой информации. Азариец очень внимателен и осторожен. Он не верит мне так же, как я ему.

— А не проще захватить его силой, привести сюда и завершить процесс в нормальных условиях? И не азариец там командует телом, а наш переносчик.

— Лида. — я взял еще один стул, сел напротив нее и взял за руки. Вот это её по настоящему озаботило. Она посмотрела на входную дверь, потом на стеклянные стены. — Не беспокойся, я запер. Есть еще кое-что, что мешает пойти по простому пути силы. Он должен привести моего сына. Паша должен быть сейчас с ним. Я должен исключить все вероятности срыва операции.

Она молчала. Смотрела мне в глаза, на наши руки, снова в глаза. Мне нужен был единственный союзник в этом здании, который просто прикроет все мои махинации, снимет все вопросы, скомандует всем остальным. Ей не нужно будет никому ничего объяснять, достаточно сослаться на мой приказ. И она же легализует моего Пашу по возвращению. Да через ее лабораторию столько доноров и реципиентов проходит, что он просто раствориться в этом потоке.

— Так вот для чего вся эта затея. — сказала она. — А я-то думала, зачем же ты отпускаешь к врагу переносчика, носителя тайны, частичку технологии? Зачем же так рискуешь? Что же, я понимаю. Командование вот не поймет, а я понимаю. Но и сейчас ты должен понимать, что неся ретранслятор к линии фронта ты свой риск увеличиваешь в сотни раз. И меня в это втягиваешь. Ты представляешь, что будет, если этот ретранслятор попадет в руки врагов?

— Нет. И ты не представляешь. И они не представляют. Что бы иметь об этом представление, нужно быть тобой или мной. — она попыталась отдернуть руки, но я удержал. — Ретранслятор без меня, донора, реципиента и понимания, как это всё соединить воедино, просто большая железяка.

— Но ты же тоже пойдешь, да? — он снова взглянула в мои глаза, и ответ стал ненужен. — Вот тебе весь набор: ты, оборудование, тело реципиента и донор.

— Лида, мне нужна помощь. Лида, я не справлюсь без тебя. Я не хочу тебе приказывать, я лишь прошу помочь. — начал я увещевать.

Нет, конечно я бы и без нее справился. Но с ней было бы удобнее. Она просто прикроет меня, да так хорошо, что всё будет выглядеть согласованной операцией, а не моей самодеятельностью.

— Ну давай хоть муляж оборудования отправим? — я почувствовал, как она сдается.

— Где мы его за сутки возьмем? Да перестань. — я отпустил ее руки и помассировал виски, имитируя умственную напряженность. — Ну давай сделаем так: в оборудование вмонтируем взрывное устройство, и если что-то пойдет не так, я его сам уничтожу. Я должен исключить все возможности провала.

3. Встреча в церкви

Мы уехали по темноте. Что бы было как можно меньше глаз, смотрящих на транспортер, нагруженный контейнерами с оборудованием и капсулой с телом. Сначала на грузовике нас подвезли как можно ближе, а затем мы отправились пешком в сопровождении колесного транспортера. Три бойца шли впереди, мы с транспортером двигались сзади. Он меткой был привязан ко мне, поэтому повторял мой маршрут и скорость, приминая своими огромными мягкими колесами всё на своем пути. От места высадки до пункта назначения было не так уж и далеко, но на пути ожидались лесные топи. Так что добраться быстро я не планировал.

Была еще одна причина, по которой я тащил оборудование и капсулу с собой. Мне нужно было извлечь сознание Айрона из своего сына до того, как Паша попал бы на нашу сторону. Если точнее, то схема была еще сложнее: сознание азарийца возвращалось в свое тело, в образовавшуюся пустоту вместо второго альтера Левина я планировал закачать Петра Айрона, а своего Пашу вернул бы таким, каким он был до знакомства с этим подлым профессором. После допросов азариец будет ликвидирован, если я не придумаю за это время еще что-то. А переносчик Эрик Левин, он же Шиза-7, донесет мне сознание Айрона до моей личной лаборатории, где уж я придумаю, в кого его залить. И уж только после этого уберу Левина.

Сына я не планировал сразу забирать с собой, что бы не вызывать вопросов у безопасников и ставки командования. Его час наступит тогда, когда я буду готов объявить о создании новых людей. А пока пусть он побудет у Лиды, уж с ней я как-нибудь договорюсь.

Честно говоря, придумывая всю эту сложную схему по перемещению сознаний, я почувствовал такой прилив сил и вдохновения, какого не было раньше. Я почувствовал, что могу всё! Я определяю, кто кем будет, кому жить, а кому существовать безвольным овощем. Я даю сознание и забираю его. Что-то божественное было в моей миссии, что-то великое. Одна большая, великая идея. Даже поначалу закравшееся сомнение в излишней сложности этого плана было отброшено. Я осуществлю этот сложнейший план еще и потому, что он сложнейший, а я способен это сделать!

Вот кто по сути такой человек? Набор из оболочки и сознания. Оболочку, состоящую из костей, мышц, кожи, жидкостей и прочего, давно контролируют врачи. Они повелевают здоровьем, продолжительностью и качеством жизни, комфортом существования тела. А я повелеваю разумом. В Орматии я могу взять любого мобилизованного и вписать ему сознание выбранного мной бойца. Выбранного мной! Ну и кто такой человек? Это безвольный инструмент в руках высших сил. Если раньше, до появления технологии записи умов, нужна была мощнейшая машина пропаганды и убеждения, то сейчас она уже стала ненужна. А дальше достаточно будет объединить людей в группы по схожести ДНК и записать им нужные умы. И всё! И они встанут на свои рабочие места, заводы, лавки, грядки. Снова пойдут на войну. И население вздохнет как единый организм. А над этими простыми дубликатами будут стоять новые люди! В два раза эффективнее, в два раза умнее! А над этим всем я, создатель. Ну и наплевать, что я не вечен. Выберу попозже себе новое тело и запишу в него свое сознание перед смертью. Дубликат? Нет! Просто моё продолжение. Зачем продолжать жизнь в детях, если можно продолжить свою собственную…

— Товарищ подполковник, а теперь можно узнать конечный пункт? — обернулся ко мне Апостол-14.

— Разрушенная церковь в квадрате А-24.

Боец на ходу откинул крышку планшетки и сверился с картой.

— Если бегом, то пару часов и мы на месте. — сообщил он через минуту.

— Я не хочу бегом. — мрачно сообщил я.

Вот как только начинаешь строить планы на великое будущее, на глобальные изменения мира, сразу найдется кто-то, кто своей приземленностью испортит твое возвышение. Я тут о высших материях, так сказать, а он мне предлагает побегать.

— А вы метку транспортера на меня перенастройте, а сами на ящики. У него колеса мягкие, пойдет плавно. — предложил Апостол-14.

Не став с ним спорить, я отлепил метку с разгрузки и кинул её бойцу. Причем не учел, что на бросок метки транспортер среагирует точно таким же рывком, буквально прыгнув на несколько метров вперед. Вот же механический бегемот! Бойцы засмеялись, видя как я отшатнулся от этой груженой махины. Но как только я рявкнул «Отставить! Смирно!», транспортер замер вместе с ними. Правда, не вытянувшись на задних колесах, но хотя бы на месте. Я забрался на ящики, ухватился за транспортировочную сеть и скомандовал: «Вольно! Вперед!».

Дальше был ужас. Про мягкие колеса и плавный ход мне, конечно же, наврали. Этот стальной бегемот ломился с той же скоростью, с какой бежали и прыгали по кочкам эти камуфляжные кузнечики. Траекторию машина выбирала более прямую, но совершенно игнорировала кусты, большие зеленые лужи, покрытые ряской, заросли камышей. Хорошо хоть деревья огибались четко, почти в притирку к стволам. Я ощущал себя словно на бешеном верблюде, или на том же самом бегемоте, хотя на картинках никогда не видел, чтобы на них катались. Но про два часа боец не соврал. Меня трясло, болтало, мотало из стороны в сторону именно эти два часа. К моменту их истечения я всё проклял, взмок и был готов остановить аттракцион. К счастью, мне не пришлось позориться, путь закончился.

Апостол-14 остановился и поднял вверх кулак. Остановились и все остальные. Апостол снял с себя метку привязки транспортера и положил рядом на зеленый мох. А затем словно они растворились в воздухе. Вот так взяли и исчезли. Их камуфляж с играющим пикселем при быстром движении был неэффективен. Но как только движения стали медленными и плавными, их форма словно слилась с окружающей растительностью, переливаясь в такт изменениям фона. Все трое бесшумно разошлись веером, а я достал свой пистолет из кобуры и положил на колени.