Мост дружбы - Казанцев Александр Петрович. Страница 37
— Почему прав? — возмутился Рипплайн.
— Он говорил, что разногласия между капиталистами никогда не исчезнут. Умоляю вас, ради того, чтобы доказать, что какой-то философ не прав, придемте к соглашению.
— Вы слишком часто ссылаетесь на коммунистов, Игнэс. От вас слишком пахнет Россией. Я не хочу напоминать вам о вашем происхождении, но предпочел бы слышать от вас более американские слова! — прокаркал из кресла Рипплайн.
— Выставка уже существует. С этим ничего не поделаешь. Интерес к ней во всем мире огромен. Вы все скоро почувствуете, какую выгоду нам сулит более тесное общение со всеми странами, — продолжал убеждать Игнэс.
Но другие магнаты не хотели его слушать. Мистер Артур Брукман был растерян и несколько раз проверил, хорошо ли закрыты двери.
Адвокаты Моргана и Рокфеллера покинули заседание до его конца.
Воздух стал синим, члены комитета кашляли и продолжали кричать хриплыми голосами. Выработать выгодную для всех политику оказалось делом нелегким.
Мистер Брукман еще никогда не был в таком затруднительном положении. В Особом комитете произошел раскол. И виной, как ему казалось, был этот межконтинентальный плавающий туннель, который как бы символизировал возможное сближение двух разных миров.
Глава четвертая. «АССОЦИАЦИЯ ПЛАВАЮЩЕГО ТУННЕЛЯ»
Тяжелое серое небо осело над городом. Отточенная вершина Эмпайр Стейт Билдинга, зазубренная — Рокфеллер-центра глубоко вонзились в рыхлые облака. Между каменными домами-башнями небо низко прогибалось к земле, истекая мелкими каплями дождя.
К подъезду большого отеля на Седьмой авеню в Нью-Йорке один за другим подкатывали заново отлакированные водой автомобили. Полисмен следил за тем, чтобы машины тотчас же отъезжали, уступая место новым.
Несмотря на непрекращающийся дождь, на тротуаре толпились люди. Мужчины подняли воротники пальто, женщины накрыли головы прозрачными капюшонами, напоминающими ку-клукс-клановские, спасая шляпы и художественные прически.
На дверях отеля висела афиша, приглашавшая леди и джентльменов воспользоваться услугами отеля и его ресторана именно сегодня, так как в этот день здесь состоится столь знаменитое собрание «Ассоциации плавающего туннеля».
У подъезда остановился дельфинообразный, самый модный и самый шикарный автомобиль. Из него выскочил деятельный мистер Медж.
Засверкали вспышки. Фотографы запечатлели респектабельную фигуру широко шагающего мистера Меджа. Он на бегу бросал ответы обступившим его репортерам.
Метрдотель величественно спускался со второго этажа, еще издали низко кланяясь. Полицейские в мокрых капюшонах стали оттеснять любопытную толпу.
Подлетел низкий, словно придавленный к мостовой, спорткар нежно-розового цвета: из-за руля выпрыгнула мисс Амелия Медж. На лице ее застыла привычная обаятельная улыбка, а в прищуренных глазах крылось торжество.
— О! Сам мистер Кандербль прибыл на учредительное собрание. Это уже реклама!
Привезти Герберта Кандербля на заседание на глазах у публики входило в планы мисс Амелии Медж. О! Мисс Амелия Медж не только хотела, но и умела торжествовать! Но главное было еще впереди.
Герберт Кандербль, сопровождаемый мисс Амелией, скрылся в подъезде, не удостоив подлетевших репортеров даже поворотом головы.
Автомобили прибывали один за другим, привозя известных инженеров, промышленников — седые виски, безукоризненные костюмы, лакированные ботинки, палки с золотыми набалдашниками, благородные, чисто выбритые лица и энергичные складки у губ.
По толпе любопытных пронесся легкий ропот. Взоры всех устремились вдоль улицы.
Из-за угла показалась высокая, тощая фигура человека с зонтиком. Он шел неторопливо, как на деловое свидание.
К нему бросилось несколько человек — по-видимому, репортеров.
— Если президент Вашингтон ездил на шестерке лошадей, то его преемник, президент Джефферсон, пришел в Белый дом пешком, — сказал один из них, стараясь во что бы то ни стало обогнать другого.
Репортеры обступили пешехода, который по-старомодному отвечал каждому на приветствие, всякий раз снимая шляпу.
— Мистер Мор…
— Ваша честь!
— Несколько слов для «Нью-Йорк таймс». Что вы думаете о создании «Ассоциации плавающего туннеля»?
— Как вы думаете, ваша честь, окажет ли влияние вопрос о плавающем туннеле на выборы губернаторов?
Мистер Мор остановился, держа высоко над собой зонтик.
— Я полагаю, джентльмены, что всякий вопрос, касающийся благосостояния нации, играет роль при народном голосовании. Таковы благородные традиции старой американской демократии.
— Благодарим вас, мистер Мор. Вот слова, достойные Вашингтона и Линкольна!
Член Верховного суда Мор с высоты своего роста строго посмотрел на репортеров.
— Президенты Вашингтон и Линкольн никогда не произносили громких слов, джентльмены: они действовали во имя народа.
И он пошел по направлению к отелю, по-прежнему высоко держа зонтик над головой. Полицейский оттеснил толпу, освободив ему проход. Старик под одобрительный ропот присутствующих скрылся в подъезде.
У подъезда одновременно остановились два автомобиля; из одного легко выпорхнула маленькая японка. Следом за ней вышел пожилой невысокий мужчина. На тротуаре они столкнулись с двумя джентльменами из другой машины.
Послышался свист и рукоплескания: то и другое выражало у американцев одобрение и симпатию.
— Русские инженеры! — выкрикнули в толпе.
О'Кими шла с Андреем.
— Вот мы опять встретились. Вы каждый раз забываете меня.
— Нет-нет, — смущенно сказал Андрей. — Я, кажется, припоминаю…
— Так же сказали вы и в прошлый раз, — медленно произнесла О'Кими. Потом добавила громко: — Смотрите, как вас любят американцы. Они чтят автора величайшего проекта.
— Нет, леди, я думаю, что дело не только в этом. Они видят во мне и моем брате тех, кто стремится соединить народы, а не сеять между ними вражду. В этом смысл нашего проекта.
О'Кими быстро вскинула ресницы.
— Да, это верно, — тихо сказала она и еще тише добавила: — И я тоже присоединяюсь к ним.
Швейцары принимали пальто от молодых людей.
— Вы читали мою последнюю статью о вашем проекте? Я послала ее вам.
— Статьи поступают к брату. Он перечитывает их все.
О'Кими умышленно задержалась у зеркала. Чуть скосив глаза, она увидела, что Андрей стоит в нерешительности: Усуда и Степан Григорьевич уже поднимались по лестнице. Значит, он ждет ее.
О'Кими улыбнулась Андрею и, подойдя к нему, сказала:
— Я рада, что мы встречаемся с вами в такой день. Создание «Ассоциации плавающего туннеля» — первый шаг к осуществлению вашей мечты.
— Да, вы правы. Это первый шаг к тому, чтобы американская техника также приняла участие в строительстве.
Андрей чувствовал себя почему-то очень неловко в обществе О'Кими. Но у него не хватало духу покинуть ее. Они вместе поднялись по лестнице.
Степан Григорьевич с Усудой шли впереди.
— Мы благодарны вам, господин Усуда, — неторопливо, как всегда, говорил Степан Григорьевич. — Ваши статьи о проекте подводного плавающего туннеля доказывают, что вы придаете ему большое значение.
— Конечно, мой уважаемый молодой друг.
Усуда улыбнулся; при этом нос его смешно сморщился, узкие же глаза оставались по-прежнему серьезными.
— Но борьба уже начинается, господин Корнев, — продолжал он. — Извините, читали ли вы сегодняшний номер газеты «Солнце»? Это наиболее консервативный орган.
Степан Григорьевич и Усуда вошли в длинный зал, одна из стен которого, сделанная целиком из зеркального стекла, была совершенно прозрачна — через нее виднелась улица. Два ряда длинных столов занимали почти все неумеренно украшенное золотом помещение. Приглашенные расхаживали в одиночку по залу или, собираясь группами, громко говорили и смеялись.
Усуда развернул перед Степаном Григорьевичем газету.
— Вот что там пишут: «Сегодня, в последний день Нью-Йоркской выставки реконструкции мира, полезно подвести итоги. Бросается в глаза, что наряду с такими ценными вкладами в технику, как компьютерный секретарь и другие промышленные роботы, на выставке были представлены вредные утопические проекты вроде большевистского полярного моста, которому уделяется, несомненно, ничем не оправданное внимание. Не говоря уж о технической абсурдности этой затеи, мы укажем лишь на совершенную бессмысленность соединения Аляски с удаленным пунктом Восточной Европы. Экономическая невыгодность создания транзитной точки в Европу на отдаленном севере Американского континента ясна сама по себе и не требует никаких комментариев».