Помолчим? (СИ) - Тоин Дарья. Страница 24

Тягостное молчание, глубокий вдох на той стороне линии, и наконец:

— Лесь, Равиль сейчас приедет..

Ведьма еле слышно бормочет.

— С него мандарины — Зевнула. — и пожевать что-нибудь.

Отключился. Выехал наконец от Катиного дома. Теперь бы найти тут круглосуточный где-то… придется крюк дать — единственный магазин только ближе к работе.

Через полчаса заявился к ним. Позвонил в дверь, как вдруг из-за нее раздалось протяжное рычание и еле слышное Никиткино «Свои». Да, потревожил покой Саныча.

Радушный хозяин распахнул свою обитель в одних трусах, окинул сонным взглядом мои вытянутые пакеты со жратвой, кивнул в сторону кухни, зевнув, и удалился в спальню.

​​​​​​Прошел по указанному направлению, уселся за стол, посматривая в ответ на пожирающую взглядом Сансу. Та облизнулась и улеглась на пол, как бы предупреждая, что всегда готова подорваться.

— Ну, извините, королевна, что разбудил.

В комнату прошлепала растрёпанная рыжая ведьма, зевнула и кинула в ответ:

— Извинения приняты. Чайник поставил?

Улыбнулся. Санса проводила взглядом хозяйку.

— Обижаешь. — Никита завалился спать, отправил меня к тебе. Говорит, если что будить. Так… — Испытующе посмотрела на меня. — Натворил что? Будить?

Усмехнулся.

— Не, нормально все.

Села напротив. Как раз достал мандарины и соленые крекеры.

— Ну, что скажешь? — Я у вас переночую. — Это-то понятно. — Зевнула. — Ты чего взлохмоченный такой? Светишься весь. Где шатался?

Поджал ногу к себе, улыбнувшись.

— Нигде.

Положила руку на живот, прищурившись и сжав губы. Вздохнула.

— Поверила, аборигенчик, пове-е-ерила..

Посмотрел на животину, та так и лежит, склонив голову на лапы и подняв взгляд ко мне. Протягиваю печеньку, вильнула хвостом.

— Нечего мне собаку всякой дрянью пичкать! — Потянулась и отобрала от меня. — Самой мало.

Демонстративно закинула в рот. Санса же тяжело фыркнула своим чернявым носом и закрыла глаза.

— Вот не даёшь ты нам контакт наладить, построить плотину любви и взаимопонимания.. — Она тебе не твои выдры, чтобы плотину строить. — Лесь. — Что? — Чистит мандаринку, морщится и кривит губы. — Я, кажется, начинаю понимать Никитку. — В плане? — Продолжает изгаляться над цитрусовым. — Тебе на самом деле иногда хочется заткнуть рот.

Прыснула..

— Ладно, рассказывай давай, что тебя, мальчик мой, тревожит? — Ничего.

Привстала.

— Ну, не больно то и хоте-е-елось. — Склонила голову на бок. — Ладно, тогда диван сам найдёшь, знаешь где…

Продолжает стоять и ждать, когда среагирую… выдерживаю положенные пол минуты, вздыхаю, показываю на стул.

— Третью неделю не могу из головы выбросить одну..

Леся замерла и тут же выдала:

— Я тебя тут поздравить должна?

Кивнул.

— Ну, поздравляю. Вот же девчонке не повезло.. — Знаешь, я боюсь, что всё повторится. — Что именно? — Проглотила дольку. — Вообще все. — А ты якобы к ней серьёзно? — Наверное.

Леся не дожевала, подавившись и как заорёт:

— Страсть семи горгулий! Никитка, иди за тортиком!

В стену что-то ударило. Скорее всего тот в комнате долбанул каким-нибудь будильником, оповещая о том, что во сне он видел все наши торты с горгульями. Ведьма процедила:

— Извини, праздника не будет. Жри печенье.

Взял мандаринку, начал чистить. Вроде бы ничего, спелые, крупные такие, хоть и урвал со скидкой последние.

— Ну, и кто эта несчастная?

Продолжаю снимать кожуру.

— Не скажешь? — Не стоит пока.

Дочистил, разделил на дольки, протянул голодающей.

— И как сильно ты запудрил ей мозги? — Пока не особо. — Что это так? Хватку теряешь или… — Замерла, словно впервые увидев. — Подожди… ты сейчас… совершенно серьёзно?

Кивнул. Брови Примадонны поползли вверх.

— Да как так-то? Как это произошло? Кто она? Что за девушка пытается из макаки человека сделать? — Лесь.. — Да поздравляю я тебя так… Смотри только счастье своё не потеряй. — Ненадолго задумалась, скривив губы, изучая предложенный фрукт. — Ладно, сейчас Никиту пришлю, раз со мной откровенничать не хочешь. Да и живот начал ныть — спать пора.

Кивнул. Ушла, держась за поясницу. Убрал всё, ушел на своё место, оккупирую которое с каждым месяцем все реже и реже. Вот он — мой любимый неудобный диван, вот она — моя деревянная подушечка.

Всё меньше поводов лезть в их семью. Что хотел, придя сюда? Успокоиться, поговорить? Убедить себя в чем-то? Сам не знаю.

Вдруг в ногу ткнулось что-то мокрое, разглядел собачью моську.

— Сань, а ты оказывается добрая..

Собака чавкнула и улеглась на пол. Отвернулся, безрезультатно пытаясь привести мысли в порядок.

Достал телефон из-под подушки, открыл Катин профиль… На меня смущенно смотрит милая девушка, отвергающая мысли о своей уникальности, не понимающая, насколько она прекрасна, и как этому миру повезло, если даже во мне всё начало мерцать яркими красками.

Может, как раз единственное, что я могу для неё сделать, — это убедить ее в своей красоте, заставить полюбить себя по-настоящему? Чтобы хотя бы это осталось, когда всё полетит в известном направлении.

Вдруг Санса вскочила и через мгновение на мою спину обрушилась тонна, именуемая в младенчестве Никиточкой.

— Аай… — Пытаюсь выбраться, но борьба в принципе всегда за ним оставалась

— Не стони, девчонка! — Ржёт ещё. — Да тебя в слона превратили! Совсем зажрался уже.

Друг скатывается и пихает меня к стене, ложится рядом. Собака, что все это время крутилась, виляя хвостом, довольно падает обратно к дивану.

— Ну, что там у тебя? Леся пела что-то про девушку. — Эта ведьма на той неделе зарекалась порчу навести, если что с ней натворю.

Никита задумался.

— Зарекалась, говоришь? — Выдержал паузу, складывая в уме последние события. — Да ну, серьезно, Левина!?

Закрыл рот кулаком… Удивлению нет предела.

— Леська же тебя покромсает… Нет, ты… Катя? Та самая? Да ну неее.. — "Да ну" дааа..

Продолжает сверлить.

— Не жалко её? Она же ребенок совсем. — Ну, 18 давно есть. — Я не про возраст, ты же сам понял.

Отвернулся. Никита опять начал.

— Рав, ты бы её не не трогал…

Процедил сквозь зубы.

— Какое тебе дело? — Не истери. Нечего девочке нервы портить. Ребенок она ещё, видно же, напуганная птичка. — Ага, канарейка. — Да хоть пеликан! Понимаешь… С ней серьезно надо, от поцелуя до гроба, а не как ты — воспламенил и выбросил. — Не все отношения заканчиваются красным бархатом.

Молчит, нагоняя дурные мысли.

— Я хочу попробовать, Ник. Всерьез.. — Сможешь? Мне за эти года уже начало казаться, что ты по-нормальному не умеешь. — Глупо обещать что-то. — Вот и я о том же. — Вздохнул. — Ладно, давай аккуратнее с ней, а то тебя не только Леся выпотрошит.

Улыбнулся, закрыв глаза. Тоже мне, великие защитники. Катерина

Как говорит моя 80-летняя бабушка "Я ждала, и ты свой борщ подождёшь", хоть никогда и не уточняет, чего именно ждала, а ещё из любимых, сидя у дома, — "Я девушка молодая, могу и на бетоне посидеть". Следуя её примеру, жду такси уже с полчаса, сидя на огромном бетонном ограждении, так как больше негде, а ноги после свадьбы готовы сами отстегнуться, да и это самое освещенное место в этой подворотне.

Машина до сих пор не назначена — вот, что значит ночь с пятницы на субботу. Вот она, вся прелесть рабочего района.

Смотрю в приложение на грустный смайлик, обновляю — так и ничего. Не хотят они ехать в тьму-таракань за какие-то сто пять рублей и ноль ноль копеек в два часа сорок четыре минуты, когда все кафе и рестораны кишат заявками рублей на триста.

Может… Его всё-таки попросить? Сегодня какая-то чертовщина с машинами, здесь даже ни одна до сих пор не проехала.

2:51 Я: Извини, не мог бы ты мне помочь?

Фух, отправила. Хотя он вроде не в сети, спит, наверное, давно, да и говорил, что с чердаком занят..

2:52 Равиль: Выкладывай.