Орден Сталина (СИ) - "Пантелей". Страница 13

Ненормальный. Ещё один ненормальный. Бывает такое. Майора Щетинина в отряд тоже зачислили. А дальше… Дальше ненормальных нашлось ещё больше двух тысяч. После отсева самой строгой медкомиссией, осталось четыреста. Отсеяли всех, кроме Героев Советского Союза, осталось тридцать четыре. От полковника до майора, все с рапортами на разжалование. Лучше ничего не смогли придумать, кроме как тянуть жребий.

*Группа Советских Оккупационных Войск в Германии, Италии и Франции

Естественно, что тот самый Сталин, с тем самым отрядом сразу стали непререкаемыми авторитетами в «Коммуне». А вечером, после победы сборной СССР над Арабской Народной Республикой, со счётом девять — ноль, «Коммуну» Сталина начали называть двенадцатым игроком сборной. Иногда ещё «Коммуну» называли «Орденом Сталина». Только под Орденом подразумевалась не награда, а принятие на себя обязательств. Как в любом из классических Средневековых орденов. Ну, а где Орден, там и Магистр — в обиход это вошло сразу. Немного мракобесно, но главное суть — Магистру Сталину и его Рыцарям Штаба беспрекословно подчинялись все без исключения, чего и требовалось добиться.

Тем временем, Великая Страна жила не только футболом. Институт «Марксизма-Ленинизма» упразднили после того, как Высший Партийный Контроль, под руководством Павла Анатольевича Судоплатова, вычистил из него восемьдесят два процента сотрудников. «Члены партии», карьеристы и приспособленцы лезли в святая-святых — в теорию коммунизма. Потом по ним катком проехался Госконтроль Абакумова, и выяснилось, что расформировывать-то уже практически некого. Сажать никого не стали, все проходимцы попали под амнистию по случаю Победы над Британией и Второй Антантой, но цензура Советской прессы почему-то закончилась. Закончилась вместе с этим лживым институтом, выходцами из которого комплектовался отдел цензуры ЦК КПСС. Естественно, он тоже оказался полон «членами» — приспособленцами-карьеристами, ни к чему непригодными потребителями льгот. Вместе с институтом Марксизма-Ленинизма и отделом цензуры, упразднили и всю систему спецраспределения. Чтоб два раза не вставать, как говорится.

Свобода слова в СССР ничего особенного не принесла. Бывших классовых врагов (а в захваченной нами Европе их проживало немало) амнистировали и даже разрешили им высказываться в прессе. В своей прессе, малотиражной, маргинальной, бело-иммигрантской, но разрешили. Разумеется, в рамках закона — призывать к противоправным действиям запрещается, а исторические оценки можете делать.

Что нового могла сказать советским людям эта группа неудачников из прошлой эпохи, проигравшая с позором две войны? Сказать тем, кто, в свою очередь, в двух своих мировых войнах блистательно победил? Нечего им было сказать, только оправдываться и оставалось. Оправдывать себя, перекладывая вину на вышестоящих. Пусть говорят.

Ошибки Советская Власть, конечно, допускала, этого никто отрицать не собирался. Имелись и невинно пострадавшие, несправедливо осуждённые, которых нужно не амнистировать, а реабилитировать с выплатой компенсаций, но это будет уже второй шаг. Суды готовы к приёму кассаций, уголовных дел становится всё меньше, а времени у судей всё больше, постепенно разберутся и со всеми политическими делами. И компенсации будут выплачены, средства на эти выплаты уже предусмотрены.

Ошибки были, а злого умысла нет, так что скрывать нам нечего.

Шестнадцатого июня 1954 года, на даче Сталина-старшего в Кунцево, посмотреть матч Чемпионата мира по футболу, СССР — Республика Аляска, собрались посвящённые: сам хозяин и Андрей Януарьевич Вышинский, пенсионеры Союзного значения; председатель ГКТО, Константин Константинович Рокоссовский и заместитель председателя ГКТО, министр Государственной Безопасности, Павел Анатольевич Судоплатов. Жрецы и фараоны, если уж совсем утрировать.

Организованная «Эй Эн Би Си» трансляция была настоящим шоу. Мало того, что картинка была чёткая и цветная, на стадионе в Лозанне работало шестнадцать камер, включавшихся в эфир по воле режиссёра. Общие планы чередовались с крупными, передавая зрителям эмоции, царящие на поле. Камеры были установлены в раздевалках команд и включались в перерыве, правда без звука, одна из камер была установлена даже в секторе болельщиков сборной СССР.

Равной игры не получилось. Хоть Аляска и натурализовала большое количество англичан, на фоне сборной СССР, они смотрелись как дилетанты-любители. Проскочить по флангу и сделать навес в штрафную, авось там кто-нибудь замкнёт — вот и вся тактика. Итог (5:1) был закономерен, Советские футболисты давили весь матч, могли забить и больше, но и такой результат нас более чем устраивал, чтобы занять первое место в группе, осталось только не проиграть Мексике с крупным счётом. На экране появились сначала обнимающиеся тренеры — Бобров и Бесков, а потом празднующий победу сектор наших болельщиков, развернувших транспаранты «За Родину, за Сталина!»

— Мексику с арабами смотреть будем? — спросил Вышинский, подойдя к телевизору.

— Посмотрим. — кивнул Иосиф Виссарионович, — Только звук немного приглуши. Умеют всё-таки капиталисты делать зрелища, поучимся.

В этот момент «Эй Эн Би Си» включила рекламу: Сталин-старший, в студии звукозаписи, в наушниках и перед микрофоном, смеётся аж до слёз, а на экране, перед ним, развиваются действия какого-то мультфильма про котов. «С пятого июля, во всех кинотеатрах СССР, полнометражный мультипликационный фильм студии «Уолт Дисней» — «Война и мир. Битва за Космос»

— Что это, Иосиф Виссарионович? — заинтересовался Рокоссовский.

— Реклама, Константин Константинович. Реклама мультфильма.

— Это я понял. А что вы там делаете?

— Озвучиваю одного из персонажей. Старого кота Джо.

— А зачем?

— За тем-же, зачем стал председателем Федерации Футбола СССР. Вношу свой посильный вклад.

— Ну, не знаю. — пожал плечами председатель ГКТО, — Вам, конечно, виднее. Только не уронит ли это ваш авторитет?

— Дождёмся выхода фильма в прокат — увидим. Если и уронит, то мне такого авторитета не жалко, пусть падает. Говорите уже, зачем пришли. Что не футбол посмотреть, это очевидно.

— И футбол тоже, но вы правы. Давай, Паша, начинай.

Судоплатов о новом фильме Диснея знал, как и то, что одного из персонажей там озвучил товарищ Сталин, поэтому реклама его не удивила. Он и фильм уже успел посмотреть. По долгу службы. Авторитет Иосифа Виссарионовича, он, несомненно, не уронит. Сталин-старший там озвучил самого себя, хоть и в сказочном, мультипликационном образе.

— Из шести миллионов коммунистов, больше пяти оказались нам попутчиками.

— Газеты я читаю, Павел Анатольевич. Трагедии в этом не вижу. Чистку одобряю, в том числе и института Марксизма-Ленинизма. Это как раз тот случай, про который сам Ленин сказал — лучше меньше, да лучше. В феврале семнадцатого, нас было всего двадцать четыре тысячи, а у вас сейчас почти миллион. При том, что все враги уже повержены, ну, или почти все. Зачем вам больше то? Партия — это инструмент борьбы, если проводить параллели с армией, то отряд Осназа. Разросся он за эти годы, ситуация была тяжёлая, мог пригодится каждый, умеющий стрелять, но война закончилась, война выиграна, началась демобилизация. Вполне естественный процесс.

— Война закончилась. — согласился Рокоссовский, — А мы так и не предложили миру никакой идеологии.

— Это архичепуха, товарищи. — спародировал Сталин грассирование Ленина, — Вы путаете идеологию с религией. Это религию предлагают и даже навязывают, а идеологию лишь демонстрируют. Если идеология привлекательная, она сама найдёт последователей. В феврале семнадцатого, такой возможности у нас не было. Тогда, ради Победы, мы объединялись со всякой межрайонной шушерой, вроде Троцкого. Вы что, правда думаете, что Ленин не видел — кто такой Троцкий? Всё он отлично видел и понимал. Просто выхода у нас тогда другого не было. Мы просто вынуждены были пойти путём замещения религии Христа, религией Маркса и Энгельса. Тогда, между прочим, в стране было восемьдесят процентов неграмотных и искренне верующих. Сейчас у нас все грамотные, а кроме того, уже есть новые инструменты воздействия. — товарищ Сталин кивнул на телевизор, — Религия нам больше не нужна. О, смотри-ка арабы забили.