Орден Сталина (СИ) - "Пантелей". Страница 42

Девятого мая 1955 года, после первого Парада Победы в Сталинграде, Майкл О Лири обсудил с министром Государственной Безопасности Павлом Анатольевичем Судоплатовым возможность выделения военнопленных, для заселения Сокотры.

— Интересная идея… Очень интересная. Но двадцать тысяч? Зачем столько? Там-же сейчас всего двадцать живут, вместе с бабами и детьми.

— В том и дело, что они просто живут, как животные, а вы ведь хотите, чтобы там государство образовалось. Придётся много строить. Электростанция ведь нужна? Нужна. Водохранилище точно нужно. Аэродром?

— Аэродром точно не помешает, — кивнул Судоплатов, — ладно, решим вопрос. Но независимость должны объявить нынешние аборигены.

— Объявят, куда они денутся. Президент то у вас уже готов?

— Готов. Только не президент, а король. Или султан. Монарх, в общем. Это ты, Майкл. И признать тебя сначала должны все американцы, ты уж постарайся.

«Да, уж… Надо было становиться президентом Ирландии… А, впрочем… В Ирландии президент — наёмный работник, с кучей ограничений, а на Сокотре сам себе голова — владелец. Ну, или совладелец, как в «Пенсильвания Холдинге». В общем, ничего особенно сложного в этом нет — обычный бизнес. В одной только «Кока-Коле» больше ста тысяч людей работает и ничего, нужен только толковый управляющий. Лючо Черчини? Этот точно справится и отказаться не посмеет. Ну, с Богом, наше Величество Майкл Первый!»

Весь остаток мая и начало июня 1955 года, Майкл О Лири ночевал только в самолёте, вымотался жутко, но результата добился.

Двенадцатого июня 1955 года, в присутствии наблюдателей ООН, Сомали и Северного Йемена, на Сокотре прошёл общенациональный референдум, по итогам которого была провозглашена независимость королевства Далкиленд (названного в честь одного из Дублинских районов, малой родины рода О Лири). Референдум стал настоящим праздником для местных, ещё бы, все голосовавшие получали подарки — продуктовые наборы стоимостью сто рублей (по три фунтовые банки мясных консервов, десять фунтов риса, пять сахара, два кофе и четыре бутылки «кока-колы»). Народ танцевал возле пунктов для голосования и всё это тщательно фиксировалось операторами «Эй Эн Би Си». Не для оправданий перед мировым сообществом, с ним уже всё согласовано — для истории. Шутка ли — основание нового королевства и королевской династии…

— Лючо, первым делом построй здесь взлётную полосу для «Дугласа». Вертолёты слишком медленны и некомфортны.

— Так и планировал, ваше величество, — нагло ухмыльнулся макаронник, — завтра-же начнём, ваше величество!

— А в рыло?

— Да брось, Майкл, я ведь радуюсь. Отличное получится королевство. Где строить твой дворец?

— Пока нигде. Занимайся переселением арабов на континент и готовься принимать военнопленных. Полковник Дэвис оставит здесь батальон, этого хватит.

— Хватит, — согласился первый глава правительства королевства Далкиленд, — но с местом для дворца ты всё-таки определись, чтобы там ничего другого не построить.

— Некогда мне, сам выбери. Эх, водички маловато, опреснять придётся. В общем, планируй, считай. Связь держим через штаб Дэвиса. Не подведи, Лючо. На этот чёртов остров теперь весь наш бизнес завязан.

— Не волнуйся, Майкл. Слушай, а где мы потом для военнопленных баб возьмём? Они ведь без баб разбегутся.

— Нам отбирают женатых и с детьми. Баб мы им своих привезём. Вот, кстати, по их приезду и будем освобождать — так что пусть зазывают активнее, организуй. Всё, ваше превосходительство, мне пора делать большую политику.

— Удачи, ваше величество!

В течении июня 1955 года, королевство Далкиленд признали Сомали, Северный Йемен, Израиль, Ирландия, Техас, Калифорния и США. Именно в таком порядке их посетил его величество, король Майкл Первый.

Всё! Бешеная гонка закончилась, теперь можно перевести дух. Впервые, более чем за полтора месяца, Майкл О Лири дважды ночевал на одном месте — в президентском люксе отеля «K&A» в «Эйзенхауэр Лаун-теннис энд Гольф Клаб», в родной Филадельфии. Роскошный номер, может быть даже самый роскошный в мире, но на роскошь «Счастливчик» внимание не обращал, он отсыпался — и за прошлые недосыпы и впрок.

— Ваше Величество, — голос Малыша О Брайена звучал очень почтительно, без малейшей нотки иронии.

— Что стряслось, Малыш?

— Вас ожидает мистер Родригес, Ваше Величество.

Мистер Родригес… Мигель Родригес (хотя, наверняка это не настоящее его имя), вице-президент «Пенсильвания Инвест-Финанс Холдинга» и личный ангел-хранитель Майкла О Лири. Именно он сделал тот самый выбор, определивший дальнейшую судьбу одного ирландского бандита.

— Через пятнадцать минут буду. Извинись, скажи, что только что разбудил меня.

Мигель ждал в лобби-баре, просматривая «Правду» на русском.

— Ну ты и исхудал, дружище. Я даже представить себе не мог, что работать королём настолько тяжело.

— И не говори. Семью уже два месяца не видел. Как там Аляска?

— Расскажу, но сначала тебя нужно накормить. Куда тебя пригласить?

— Пойдём в «Samovar». Там тихо и вкусно.

Мистер Родригес заказал себе чашечку кофе.

— Давай Майкл. Я не голоден, а ты не смущайся, время есть.

Смущаться король Далкиленда и не думал.

— Эх, Мигель, а ведь жить — хорошо, — выдохнул ирландец, поглотив восемь блинов с икрой.

— С этим не спорю. Теперь пойдём, я тебя прогуляю.

Вышли на «Ти» первого «Граунда».

— Будем играть?

— Нет, — улыбнулся мистер Родригес, — в гольф с тобой играть неинтересно, Майкл. Просто погуляем, подышим, поговорим. Что ты знаешь о деньгах?

— Всё!

— То есть — ничего, — снова улыбнулся Мигель, — давай я тебе вкратце о них расскажу.

Краткий рассказ о деньгах, занял у Мигеля Родригеса почти час. Многое Майкл знал, но слушать было всё равно очень интересно. Впрочем, по общеизвестным фактам ангел-хранитель прошёлся широкими мазками — деньги ценность условная, а стоимость их определяется доверием, то есть общественным согласием на их использование. Экономика постоянно растёт и, чтобы её обслуживать, каждый год происходит эмиссия. Экономика существует в двух контурах — легальном (этим денег постоянно не хватает, они пускают в оборот всё и берут кредиты) и нелегальном (эти, в основном, копят, просто потому что выйти из нелегалов в легалы не так уж и просто). Деньги имеют свойство перетекания из легального контура в нелегальный, и дело тут не в природе денег, а в природе человеков — в нелегальном контуре, деньги перестают играть роль кровеносной системы экономики и образуют тромбы. В общем — это болезнь, болезнь очень опасная, вот с ней-то Майклу и предстоит бороться. Собрать все тромбы и контролировать их, иногда удаляя хирургическими методами.

— Погоди, погоди, то есть никакой базы русского флота на Сокотре не будет?

— Нет, конечно, Майкл. Если бы флоту нужна была база, он бы послал туда крейсер с морскими пехотинцами и стройбатом. Готовая база есть в Адене. На Сокотре будет уютное гнездо для нелегального контура экономики. Ты же понимаешь, что раньше ваши западные пороки были для нас козырями, а сейчас, когда рубль стал валютой международных расчётов — это уже наши проблемы. И очень опасные, признаюсь тебе, проблемы.

— Так вы меня с самого начала к этому подводили?

— Что за обиженный тон, амиго? Разумеется, с самого начала. Но сначала вас были тысячи. Тысячи ирландских бандитов и убийц. Ты выиграл, Майкл, ты теперь король. Честно выиграл — гордись, ты лучший ирландец.

— Горжусь, но всё равно хочется дать тебе в рыло.

— Даже не пытайся, а то я сломаю тебе руку, машинально. Ты о другом задумайся, дружище. Король — это маска, мишура, чушь. Ты вышел в высшую лигу. Твой допуск к «ЧК» теперь «альфа-четыре», у Косыгина и Сабурова, например, такой-же.

— А у тебя?

— А у меня нет. Я просто запоминаю, что нужно сказать, и тебе передаю, — улыбнулся Мигель, — просыпайтесь уже, ваше величество, вас ждут великие дела.

— Да, уж. Был я на той Сокотре, дыра-дырой, даже не знаю — с чего начать.