Тройняшки не по плану. Идеальный генофонд (+ Бонус. Новый год у Тумановых) (СИ) - Лесневская Вероника. Страница 33

- Хороший, - соглашаюсь. – Но он не ваш папа, ты же это понимаешь?

- Угу, - вздыхает и паузу делает, думая о чем-то.

Касаюсь ладонью порозовевшей щечки. С болью в груди вспоминаю, какой бледной и болезненной Василиска была вчера. Как плакала, звала меня, лепетала что-то неразборчивое осипшим голосом. И слабо улыбалась от присутствия Адама. Чужого человека.

Хотя сейчас в ее тоненьких венках течет его кровь. Пусть влитая искусственно, но все же… Есть в этом что-то объединяющее, родственное. А сам поступок Туманова стал спонтанным, бескорыстным и… приятно удивил меня. Никогда бы не подумала, что этот эгоист способен вот так, без сомнений, помочь постороннему ребенку, ничего не ожидая взамен.

- А наш настоящий папа где? – поразмыслив, выдает Васька.

И вгоняет меня в ступор. Она сегодня особенно безжалостно бьет вопросами. Правильными, ожидаемыми, но на них у меня нет ответов.

- Я взяла твои любимые книги. Почитать тебе что-нибудь? – перевожу тему. Стараюсь держаться бодро, но голос дрожит и срывается под конец фразы.

Аккуратно меняю Василиске простынь, присаживаюсь на край постели и достаю красочные брошюры из сумки.

- Может, сок хочешь? Или банан? – спохватываюсь, изучая то, что привезла дочурке. – А может, мультики на телефоне посмотрим? - подмигиваю заговорщически, потому что обычно запрещаю ей это.

Но сегодня моей малышке можно все.

- Неа, - машет головой. – Ложись рядышком, мам, - просит она и двигается к краю, морщась от боли в ноге. Осматриваю повязку, помогаю Ваське лечь удобнее. И выполняю ее просьбу, устраиваясь на боку, чтобы меньше места занимать. – Расскажи мне про мамонтенка.

- Не пойдет, - спорю я. - Ты же плачешь каждый раз на его песенке, - усмехаюсь с любовью и оттенком горечи. И нежно целую ее в макушку.

- А ты без нее. Давай сразу счастливую концовку, - хитро прищуривается она, и в синих глазах огненные чертики пляшут. – Только пусть мамонтенок найдет папу вместе с мамой, - постановляет довольно.

Укладывает головку мне на плечо и демонстративно глаза прикрывает, сигнализируя тем самым, что готова слушать.

Мне ничего другого не остается, кроме как подчиниться. Рассказываю то, что Васька хочет. И именно так, как она просит.

Стараюсь до последнего сохранять ровный тон, пока по щекам стекают горячие слезы.

Страдаю от собственного бессилия.

Шесть лет назад, принимая судьбоносное решение, я была уверена, что справлюсь. Дам своим детям все, сделаю их абсолютно счастливыми.

Одна. Смогу!

Но проиграла.

Тогда - Макару. Хоть и наивно думала, будто победила, доказала, что я сильная.

Сейчас - Адаму. Не заметила, как подпустила его слишком близко к себе и детям. Не понимаю, в какой момент и почему это произошло.

Ненавижу мужчин! От них одни расстройства и обманутые мечты. Их создали, чтобы мучить нас. И они радостно выполняют свою миссию.

С этой мыслью я и сама засыпаю под тихое сопение Васьки. Отключаюсь, все еще не отойдя от вчерашних потрясений. А измученное сознание продолжает шерстить воспоминания. И отматывает время на восемь лет в прошлое.

Тогда…

- Макарушка, есть пара минут? - мнусь на пороге, наблюдая, как он собирается. Застегивает белоснежную рубашку, равняет воротник, накидывает пиджак, поправляет ремень брюк. Долго, внимательно, педантично. Все ослепительно чистое, с иголочки, выглаженное мною.

Макар привередлив в деталях: в еде, в одежде и… в отношениях. Ко мне у него особые требования. Начиная с внешности и заканчивая… постелью.

Ему тридцать, мне больше восемнадцати. Мы знакомы около года, но этого оказалось достаточно, чтобы нырнуть в омут с головой. Макар слишком идеален, чтобы не влюбиться в него. И я до сих пор не понимаю, как его выбор пал на меня, невзрачную, скромную и пугливую абитуриентку медицинского колледжа, у которой он принимал вступительный экзамен.

Я молода и неопытна, поэтому Макар учит меня быть хорошей женой. Правда, пока неофициальной. Но я доверяю ему настолько, что рассорилась с родителями и ушла из дома. К нему…

Решила, что хватит прятаться под крылышком мамы! Тем более, если она не принимает мой выбор. Теперь у меня самостоятельная взрослая жизнь.

Сжимаю кулак с тест-полоской. Слишком взрослая…

- Случилось что? Я тороплюсь, - бросает Макар с легкой небрежностью. Нервничает перед какой-то важной встречей. – Я сегодня весь день в институте, а потом у меня ночное дежурство в больнице.

- М-м-м, ты такой молодец у меня, - шепчу абсолютно искренне.

Я с первого дня восхищалась им. Всего добился сам. И стремится только вверх по карьерной лестнице. К звездам. Успеть бы за ним. Или хоть немного соответствовать.

- Выучишься, тоже умничкой будешь, - снисходительно улыбается и, потеплев, чмокает меня в висок. – Ладно, для тебя я всегда выкрою время, - сдается. - Говори, что там?

- Эм… Вот, - протягиваю ладонь, на которой красуется тест с двумя бордовыми полосками.

И затихаю, сжимаясь в комок. Молча наблюдаю, как Макар меняется в лице.

Некоторое время испепеляет взглядом наш общий «приговор», но не приближается ко мне, а затем – и вовсе поворачивается к зеркалу. Я же так и стою с протянутой подрагивающей рукой. Будто прошу у него что-то, умоляю. Отчасти так и есть. Я жду его поддержки, но вместо этого меня окутывает арктическим холодом.

- Ты пропустила прием таблеток? – Макар невозмутимо застегивает пиджак на все пуговицы, осматривает манжеты.

До того как мы съехались, он отвел меня к гинекологу, чтобы тот назначил гормональные препараты. О презервативах изначально речи не шло – Макар сразу отверг этот вариант. С ними ощущения притупляются, а он ни в чем не терпит полумер. Все должно быть идеально, а тем более - секс. Вот Макар и доверил нашу интимную защиту одному из знакомых врачей.

Я могла бы с мамой посоветоваться – по женской части она профессионал, но мы почти не общались после ссоры. Любой разговор заканчивался упреками с ее стороны, попытками настроить меня против Макара и наставить на путь истинный. Мама хотела, чтобы я посвятила себя учебе, пошла по ее стопам и стала врачом. Я пыталась доказать ей, что одно другому не мешает. Но все тщетно.

- Нет, - сглатываю горький комок в горле. – Я все делала, как врач прописал, - сипло оправдываюсь. - Четко по часам и…

И несмотря на приступы головной боли, тошноту, нарушения цикла и дикие перепады настроения из-за противозачаточных. Я поэтому и беременность не сразу определила. Сделала тест после значительной задержки.

Положительный.

Поверить не могу, что сейчас внутри меня развивается крохотный человечек, и от осознания этого приятное тепло по всему телу растекается. Но вместе с очередной небрежной фразой Макара возвращается зябкая дрожь.

- У меня повышение квалификации на носу и важная стажировка. Если повезет и мою кандидатуру одобрят, я уеду на несколько месяцев в Европу, - сообщает ровным тоном то, что я и так знаю.

Мы обсуждали его планы. Точнее, Макар поставил меня перед фактом, а я не смела перечить. Он ведь всегда поступает правильно, каждый шаг продумывает наперед. Ему карьеру строить надо, расти, совершенствоваться. А тут я... Точнее, теперь мы.

- Я подожду, - тихо лепечу, пряча тест, словно это нечто постыдное.

- Как, интересно? – удостоив меня взглядом, усмехается Макар. Многозначительно кивает на мой пока еще плоский живот, который я машинально прикрываю руками. - Не вовремя ты… Очень не вовремя, - вздыхает тяжело, возвращаясь к своему отражению.

- Мы оба в этом участвовали, - дерзко отвечаю. И сама не понимаю, откуда во мне вдруг поднялось упрямство. Видимо, малыш придает сил противостоять обстоятельствам.

- И что с тобой делать… - задумчиво цокает Макар. Отвлекается наконец-то от созерцания собственной идеальности и подходит вплотную ко мне.