Ставок больше нет - Казанцев Кирилл. Страница 33

У них, у его людей, здесь квартиры, машины, фирмы, семьи. Начнись война – и они лишатся всего. А виноват в этом будет он, Салман Резаный.

– Борис, говори прямо – где ты видишь беспредел? – решил не кружить вокруг да около Резаный, за какие-то доли секунды просчитав все возможные последствия собственного упрямства.

– Ты слышал, что моих людей постреляли? – цепко глядя в глаза собеседника, спросил Лось.

– Слышал что-то. – Салман покривил душой – он прекрасно знал о том, что произошло. Знал и имена тех, кто устроил это "мясо" на территории, контролируемой Лосем.

– Это были чеченцы, – как бы между прочим, не выделяя национальность беспредельщиков, произнес Лось. – Не из твоихслучайно?

– Нет, не из моих. – Салман прекрасно понял подоплеку заданного ему вопроса. Первый шаг назад, первая уступка уже были им сделаны – он признал, что те люди, которые постреляли пацанов Лося, не имеют к возглавляемой им группировке никакого отношения.

Но вот только Лосю этого было мало.

– За беспредел положено спрашивать, Салман, – сказал он.

– Уж не с меня ли ты спросить хочешь?! – гордо вздернул подбородок чеченец.

– А при чем тут ты?! – удивился Лось. Почти искренне. – Если это не твои, то и ты сам не при делах. Как я могу с тебя за чужой косяк спрашивать?! Не можешь же ты один за всех кавказцев города отвечать?

Салман промолчал, хотя прекрасно догадывался о том, что именно последует после этого мастерски разыгранного дебюта. И он не ошибся.

– Мы хотим спросить с виновных! – В голосе Лося появились резкие нотки. Теперь он смотрел в глаза собеседнику с жестким прищуром, отслеживая его ответную реакцию.

И хотя сказанное не было вопросом, Салман прекрасно понял – от него ждут именно ответа. Он еще раз взвесил все "за" и "против", после чего сказал:

– Спрашивай. Ты в своих правах.

Про себя же чеченец дал клятву, что когда настанет удобный момент, – а он, рано ли, поздно, настанет непременно! – эта сука Лось будет на коленях молить его о пощаде...

А мальчишек надо будет немедленно отправить домой. В Чечню. Если уж так хотят стрелять, воевать, пусть там и воюют, а не втягивают всю чеченскую диаспору Красногорска в блудняки, которые в сегодняшних условиях могут быть чреваты самыми серьезными последствиями.

Лидер "чеченцев" не знал, что Лось "просчитал" его задолго до этой встречи и догадался, что виновников постараются спрятать где-нибудь в родных горах, где понятия так же бессильны, как и закон. Не знал он и того, что люди Лося уже начали облаву.

4

Андрей Булавин в это утро проснулся поздно. Даже очень поздно.

Чувствовал он себя отвратительно – во рту был поганый привкус, болела голова... Как-то незаметно для себя он умудрился в прошлый вечер напиться, как говорится, до поросячьего визга... До полной отключки, стараясь таким образом заглушить гложущий его страх...

Времени до окончательного расчета оставалось все меньше и меньше, а никаких перспектив в получении денег не наблюдалось. Анна с ним встретиться отказалась...

Оставалось только одно – идти к ее подъезду и, стоя там, дожидаться, когда она выйдет. Падать в ноги, клясться в вечной любви, обещать разом решить все ее проблемы. Да что угодно обещать! Лишь бы получить денег и отдать долг, который уже завтра с него могут начать "получать". Сразу вспомнился страшный кавказец со шрамом. Ведь точно зарежет! И фамилию не спросит!

"Так и надо делать!" – решил Андрей. Его спасение – в Анне. Только сначала... опохмелиться. Чуть-чуть, самую малость! Лишь для того, чтобы не болела голова, чтобы не заплетался сухой и шершавый язык!

Даже не умываясь, Булавин побрел к бару. Что-то там у него оставалось. Не мог же он вчера выпить вообще все...

5

– Что стряслось? – обеспокоенно спросил Василий у Ани, как только они остались вдвоем.

– Вася... У этого... Который сейчас пришел... У молодого... – Женщина явно была в растерянности, она путалась в словах, не могла сосредоточиться.

– Что у него? – чуть-чуть подстегнул ее Скопцов.

– У него зажигалка Антона, – бухнула Анна.

Некоторое время Василий молчал – уж слишком неожиданной оказалась эта новость. Потом спросил вполголоса, оглядываясь при этом на кухонную дверь:

– Ты уверена в этом? Такие зажигалки похожи друг на друга, как близнецы.

– Эту зажигалку я сама подарила Антону на пятидесятилетие. – Теперь в голосе женщины появилась уверенность. – Я ее из сотен других узнаю – слишком часто приходилось видеть. Там, на корпусе, с правой стороны есть вмятинка. Как раз на ребре. Сам посмотри, если мне не веришь!

– Откуда она появилась? – зачем-то уточнил Скопцов.

– Антон пьяный уронил. На камень, – ответила Аня.

– Она в момент похищения была с ним?

– Да. Она постоянно была с ним. Он любит красивые и дорогие вещи, – тихо сказала Анна. – Только обращаться с ними не умеет...

– Хорошо. – Василий принял решение. – Сейчас идем назад в кухню. Ни слова никому о том, что ты мне говорила сейчас! Понятно?!

В ответ Анна просто кивнула головой.

А на кухне продолжались шумные обсуждения ночного происшествия. Не вникая в слова, Василий, на ходу извлекая из кармана сигарету, обошел стол и остановился за правым плечом Решетилова. Чуть коснулся его плеча:

– Прикурить не дашь?

– Пожалуйста. – Парень, не оборачиваясь, протянул Скопцову зажигалку. И тому понадобилось лишь несколько секунд для того, чтобы убедиться в правдивости сказанного Анной. Корпус зажигалки действительна имел чуть заметный дефект, и, если бы Василий не знал, что и где надо искать, он бы никогда не обратил на него внимания...

Больше Василий не раздумывал – тело действовало само. Зажигалка полетела на стол, так и оставшаяся незажженной сигарета – в сторону. Правая рука Решетилова оказалась в жестком захвате. Согнув руку молодого милиционера в локте, Скопцов резким, отработанным движением завел ее ему же за спину. Лейтенант негромко вскрикнул и уткнулся лицом в стол. Зафиксировав захват правой рукой, Василий пальцами левой впился в челочку Решетилова, оттягивая его голову назад. Уже через секунду тот лежал грудью на столе, не имея возможности оказать сопротивление или хотя бы освободиться из стремительно и грамотно выполненной жесткой позиции сопровождения.

Одновременно с началом действий Скопцова резко вскочил с места Сумин, уронив табурет. Отпрыгнул в сторону Гнедков, судорожно лапая полу пиджака, под которой было укрыто оружие. И только Михайлов оставался на месте, с легким удивлением наблюдая за происходящим.

Гнедков наконец-то достал свой пистолет, но его руку придержал уже оправившийся от неожиданности Сумин:

– Погоди, – и продолжил, обращаясь уже к Скопцову: – Василий Арсеньевич, может, вы объясните, что здесь в конце концов происходит?

– Да, Васятка... – присоединился к нему Михайлов. – Очень хотелось бы знать, чего ты такого наелся? Никак мухоморов?

– Это вы у него спросите! – Василий чуть поддернул руку Решетилова вверх, так, что тот опять застонал.

– И что же мы должны у него спрашивать?.. – все еще с опаской поглядывая на Скопцова, спросил Сумин.

– А откуда у него эта зажигалочка?! – Скопцов посильнее прижал грудь Решетилова к поверхности кухонного стола.

– И откуда же? – продолжал проявлять любопытство начальник УУР.

– Эта зажигалка принадлежит моему мужу, – вступила в разговор стоящая чуть сзади Аня. – И была с ним в момент похищения.

– Что?! – вскинулся Сумин. – Вы уверены в этом, Анна Николаевна?!

– Абсолютно, – утвердительно кивнула головой женщина.

– Вот, значит, как... – Сумин повернулся к Игорю. – Михайлов!

– Да, товарищ полковник? – Тот встал с места.

– Проведи досмотр...

Встав рядом со Скопцовым, Игорь быстро и ловко обшарил карманы Решетилова. На столе появилась горка принадлежащих ему вещей, обычных для каждого человека, – носовой платок, расческа, портмоне, записная книжка.